Военные операторы Великой Отечественной платили жизнями за кадры памяти
Безоружные, с тяжёлой техникой в руках они всегда были в гуще событий, чтобы успеть заснять происходящее вокруг. Их глазами мы видим легендарные сражения и бои местного значения, жизнь в тылу и окопах, разрушенные, но не побеждённые города-герои...
Как и чем снимали военные операторы, нам рассказал директор новгородского Киномузея, коллекционер Валерий РУБЦОВ.
— Валерий, какое место в ваших фондах занимает тема Великой Отечественной войны?
— Значительное. В Киномузее оборудованы предвоенная комната немецкого режиссёра и монтажная советского фронтового оператора. А в красном уголке можно посмотреть военную хронику и хронику старого Новгорода. Эти видеоматериалы предоставлены Новгородским объединенным музеем-заповедником. Но, к сожалению, их редко показывают. Военная хроника — очень интересный экспонат сам по себе. О войне, её последствиях, людях, переживших то время, много говорится, пишется, но когда ты это видишь своими глазами — ощущения совсем другие. Это нужно видеть всем. Например, фильм «Новгород наш», снятый в 1944 году, нельзя найти в Интернете, его нигде не показывают. А у нас он есть — приходи и смотри!
Этот фильм показывает реконструкцию освобождения Новгорода. Да, не удивляйтесь! То, что это было снято уже после того, как город стал нашим, понятно по ряду причин: как известно, наши войска пере-шли Ильмень ночью, в том числе на аэросанях, а тут солдаты идут днём и по лужам, которых в конце января, конечно же, быть ещё не могло. Но это не так важно. Во всем остальном историческая достоверность соблюдена.
Город показан во всем его печальном величии: разрушенные дома, церкви, пленные немцы идут через кремль. Здесь можно видеть и наших знаменитых военных деятелей — Мерецкова, Штыкова, чьи имена сегодня носят улицы Великого Новгорода. Заканчивается фильм салютом в Москве. Продолжительность ленты — 12 минут, и показывали её в кинотеатрах в тылу перед киносеансом.
— В вашей коллекции — больше сотни кинокамер, проекторов, монтажных столов и другой киноаппаратуры ХХ века. Чем интересна техника, которую использовали военные операторы?
— Тем, что она очень тяжелая и громоздкая. Представьте: только камера весила около пяти килограммов, плюс оператор нёс ещё деревянный ящик с оборудованием для перемотки кассет и сами кассеты. При нём был ещё и фотоаппарат, чтобы сделать кадры и для газеты. Поэтому, естественно, чтобы нести ещё и автомат или пистолет, у него уже ни рук не хватало, ни сил. Военные операторы всегда были безоружны, поэтому и гибли очень часто — они ведь всегда находились в эпицентре событий, на передовой. Много смертей кинооператоров было и в Европе при освобождении городов, когда чуть ли не из каждого окна жилых домов шёл огонь...
— Чем снимали операторы тех лет?
— В большинстве это была камера КС — одна из самых популярных советских камер военных лет. Если посмотреть хронику, то все операторы, как правило, либо с этими камерами, либо с их прототипами.
В 1930-х годах американцы впервые выпустили ручную профессиональную камеру «Аймо» (Eyemo) — до этого были большие со штативом. Новинка понравилась и нам: СССР тогда много их закупил. Плюс мы ещё сделали точную копию американской камеры и назвали её КС — киносъемочная — и тоже выпустили в большом количестве, чтобы снимать хронику. С началом войны выпуск таких камер увеличился: линия фронта была большая, камер не хватало, тем более что кинооператоры часто гибли...
— У военных операторов не было автомата, но было так называемое фоторужьё. Что это за аппарат такой?
— На самом деле — это кинопулемёт. И он тоже представлен в нашем музее. Как мы знаем, по ленд-лизу нам поставлялись американские самолеты. На истребителях были установлены кинокамеры (фотокинопулеметы) — своеобразные видеорегистраторы того времени, синхронизированные с вооружением. Ведь за каждый сбитый самолет платили деньги, и кадры нужны были для отчёта. Наши люди эти камеры снимали. А один умелец, инженер Гордийчук, сделал её ручной, приспособив к этой камере приклад от ружья и поместив в заплечный ранец автомобильный аккумулятор, потому что камера была электрическая. И с такими вот кинопулеметами был выпущен отряд операторов. Но этот опыт оказался неудачным. Камера была слишком лёгкой, устойчивость кадра держать было трудно. Да и операторы были набраны из необученных людей: они «поливали» из этого пулемета направо и налево, поэтому кадры в итоге получались неудачными.
— Наряду с советским кинооборудованием у вас в коллекции есть и немецкое. И его, надо признать, немало. С чем это связано?
— Многие думают, что мне почему-то близка тема немецкой военной киноиндустрии. У меня, конечно, есть и аппаратура той стороны — проектор для просмотра кадров воздушных боёв, кинокамеры. И немецкую кинотехнику найти легче, чем американскую или английскую, например. Просто потому, что много оборудования было привезено советскими солдатами в качестве военных трофеев.
— У нас в стране каждый год снимают не один фильм про Великую Отечественную войну. При этом нередко можно слышать мнения, что не стоит уже снимать ленты на эту тему — дескать, эпоха передана не точно, актёры плохо вживаются в роль... В общем, лучшее уже снято. Вы согласны с этим?
— Здесь изначально неправильный посыл: кино нужно разграничивать на плохое и хорошее, а не по темам. Ведь исходя из этого и про Александра Невского, например, не надо снимать, и про другие периоды нашей истории, о которых мы вообще мало что знаем.
Тут же еще не так много времени отделяет нас от события, ещё живы люди, которые видели всё своими глазами. Поэтому тема Великой Отечественной войны и цепляет кинематографистов до сих пор. Здесь можно почерпнуть всё: и боль, и радость, и экшен. Но не нужно к таким фильмам подходить с исторической точки зрения. Это ведь художественный фильм, у режиссёра свой взгляд. Другое дело — документалистика. Но на широкий экран она редко попадает.
— Какой новый фильм о войне вы посмотрели?
— «Собибор» Константина Хабенского. И, признаюсь, он меня разочаровал. Я посмотрел буквально полчаса и выключил. Не понравилось. Тема сильная, серьезная, много тяжёлых кадров, которые должны вызывать содрогание, но не вызывают. На мой взгляд, в этом фильме очень мало настоящей режиссуры. Взять, например, легендарные «...А зори здесь тихие». По мере просмотра фильма переживания у нас только нарастают, сердце сжимается, и в пиковый момент слезы сами текут... В этом и заключается работа режиссера, чтобы подвести нас к этому пику человеческих эмоций. В «Собиборе» этого, по моему мнению, очень не хватает.
— Кстати, одним из направлений работы вашего Киномузея должны были стать режиссерские курсы. Как идет работа?
— Новгородский Киномузей получил президентский грант в размере 500 тысяч рублей. На эти деньги у нас будет оборудован кинозал, где все желающие смогут смотреть, обсуждать интересное кино. Но главное — хочется воспитать в подрастающем поколении способность творчески мыслить, отделять хорошее кино от плохого, учиться правильно смотреть фильмы и создавать свои, используя в обучении только хорошие, качественные примеры. Надеюсь, что к октябрю, когда в Новгороде пройдет очередной фестиваль исторического кино «Вече», зал уже будет готов. Президент фестиваля народная артистка Светлана Дружинина, режиссер легендарных «Гардемаринов», уже была в нашем музее, и мы обсудили возможность показа в нашем зале спецпрограммы «Вече».
А дальше — будем встречаться со зрителями, детьми и учить не только смотреть, но и снимать хорошее кино. В том числе и о войне.
Фото из архива Валерий РУБЦОВА
