О чём говорят «Краски мудрости»

{mosimage}В одном из лучших российских издательств, специализирующихся на выпуске православной литературы, московском «Паломнике», вышла в свет книга под названием «Краски мудрости». Автор — новгородский специалист по русской иконе, доцент кафедры дизайна Политехнического института НовГУ, кандидат философских наук Виктор КУТКОВОЙ. Книга посвящена малоизученным вопросам православной иконологии и удачно дополняет известные труды
и учебники по русской иконе.

Иконология, как она есть
— Виктор Семенович, объясните непосвященному читателю, что такое иконология?
— Греческое «эйкон», от которого произошло слово «икона», переводится как «образ», а «логос» — как «смысл, учение». Иконология занимается учением церкви о визуальном образе, поиском тех сакральных богословских смыслов, которые вложены в священное изображение. Икона не является жанром изобразительного искусства, как это пытались навязать в советское время. Икона — это визуальное выражение богословского текста. Святитель Григорий Палама гениально объяснил, что наш мир представляет собой некую плоскость, на которую небесный мир проецируется символами. Эти символы и несет в себе икона. Распознавая их, мы умом своим восходим в мир небесный. Познанию всего многообразия связей иконы с богословскими прозрениями, литургией, архитектурой храма, со всей церковной культурой и посвящает себя иконология.
— В своей книге вы ищете глубинный смысл, который вложен не только в изображения святых и ангелов, но и домов, деревьев, горок, орнамента… Насколько все это нужно человеку, молящемуся на икону?
— Прежде всего надо помнить, что верующий христианин молится не иконе, а изображенному на иконе — эту формулу утвердил VII Вселенский собор. Икона изображает не природу святого, что невозможно показать, а саму личность. И точно так, как телевидение или радио являются разными способами трансляции информации, икона обеспечивает трансляцию верующему божественного содержания наиболее емкими, чистыми и понятными способами. Иконология проясняет, как действуют эти формы и механизмы трансляции, помогает обнаруживать всю полноту и глубину духовных смыслов, заложенных в иконопись соборным разумом.

Образ — слово зримое
— Правда ли, что иконописцы, дабы не ошибиться, должны иметь особое духовное зрение?
— Иконопись понимается в православии как одно из откровений Бога. Поэтому VII Вселенский собор и приравнял икону к Евангелию и кресту. То, что написано в Евангелии и произносится на литургии, иконописец пишет на доске красками. Понятно, что он должен находиться при этом в особом молитвенном состоянии. И церковь справедливо требует от него строгой аскезы.
— А почему иконописцы не подписывают свои иконы, как это делают художники?
— Если говорить коротко — потому что не иконописец, а Бог руками иконописца творит святой образ.
— В наш высокотехнологический век появились легкие способы получения изображений святых, например, с помощью баллончиков с синтетической краской или с применением лазеров, не говоря уже о поточных методах репродуцирования. Как следует относиться к таким новшествам в иконописи?
— Новые материалы в церковном искусстве применяться могут, но они должны быть богословски осмыслены, соответствовать конечной цели. Что касается репродукций, то они зачастую привносят ощущение неправды, подделки, бутафории, чего в сакральной области не может быть категорически.

Важны детали
— С точки зрения иконолога, почему пейзаж на иконе так далек от натурального?
— Скажу больше: пейзажа в иконописи вообще нет. Вместо пейзажа иконописцы символически изображали природу. Вода, растительный мир, облака, горки, море — все это лишь совокупность условных символов, обращенных к верующему. При этом надо помнить, что в библейской иерархии природных объектов первое место принадлежит человеку.
— В книге подробно исследуются изображения на иконе нимбов, мандорлы (сияния вокруг тела), святых ликов. Есть главы об известных иконах Богоматери и святого Георгия. А с чем связана отдельная глава книги об очень редкой иконе святого мученика Христофора?
— В XVI веке на Руси появились иконы собакоголового Христофора, хотя до этого святой представлялся в нормальном человеческом виде, например, на фреске новгородского храма Симеона Богоприимца. Присвоение собачьей головы Христофору — греческое «изобретение», возникшее в VI столетии, возможно, и раньше. В XVII и XVIII веках такие иконы несколько раз справедливо запрещались, ибо нельзя молиться древнеегипетскому богу Анубису.
Кстати, невозможно также изображение и Ангела Хранителя. При нынешней распространенности его икон это может показаться кому-то странным, однако до XVI столетия в православном мире данный образ не встречался.

Запад в тупике
— Исторически иконопись пришла к нам из Византии тысячу лет назад. А сегодня русская икона стала цениться во всем мире как предмет высокого искусства. Как вы относитесь к этому феномену?
— Если икона ценится только по эстетическому критерию, то отрицательно. Валерий Лепахин в своем фундаментальном труде «Значение и предназначение иконы» насчитал 21 ее функцию, которые признает Церковь. Эстетическая среди них — отнюдь не на первом месте.
— Но все же русская иконопись оказалась по силе своего художественного воздействия такой, что вызывает пиетет у представителей других христианских конфессий. Говорят, что и у папы римского в апартаментах стоят русские иконы.
— Католики действительно почитают икону, признавая ее педагогические и эстетические аспекты. Обращает внимание на нее и протестантский мир (пока только вне России). Достаточно назвать предшественника нынешнего англиканского архиепископа Кентерберийского, который не скрывал, что не просто любуется русскими иконами, а молится на них. Но ведь протестанты, вообще-то говоря, раньше были ярыми иконоборцами.
Роль иконописи становится не столько эстетической, сколько глубоко философской. Поэтому европейские богословы, философы, историки начинают все чаще обращаться к изучению искусства православной церкви. Паломничество западных туристов в русские монастыри стало общим местом. Нередко подобное путешествие заканчивается просьбой о крещении.
Так, никому не известный выходец из средних социальных слоев, имевший довольно распространенную в США фамилию Роуз, однажды решил опытным путем познать чуть ли не все основные религии мира, чтобы найти для себя истину. Православие оказалось в конце его списка. И после того как оный искатель переступил порог собора в Сан-Франциско, его поискам пришел конец. «Я понял, что в русском храме за мной закрылись двери навечно», — написал позже Роуз. Вскоре он стал иеромонахом Серафимом, написал множество богословских работ, которые сегодня широко изданы, в том числе и в России.