Каким будет российское кино через 20 лет?
На X Всероссийском фестивале исторических фильмов «Вече», который завершился в Новгородской области на минувшей неделе, не только кино показывали. Были и мастер-классы от мастеров режиссуры, операторского искусства, творческие встречи, пресс-конференции и круглый стол с участием мэтров игрового, документального кино, представителей кинобизнеса, журналистов... Тема встречи, которая прошла в неформальной обстановке в лобби-баре гостиницы «Волхов», — «Итоги Года российского кино: взгляд в будущее».
Её инициатором стал Олег ИВАНОВ, кино-эксперт, руководитель проектного офиса Министерства культуры РФ, один из основателей современной российской практики социологических и маркетинговых исследований в кинематографии.
Олег ИВАНОВ (О.И.): — Главный итог Года российского кино, которым был объявлен 2016 год, — привлечение внимания к проблемам кинематографии. Мы, например, этим летом провели в Якутии Всероссийский форум регионального кино. И — первый раз! — подготовили рейтинг регионов, исключив только Москву, по отношению к кинематографии. Есть ли свои кадры в регионе? Учатся ли они? Сколько снимается локальных фильмов? Проводятся ли фестивали? Имеются ли регулирование и финансирование на уровне субъекта?
Субъекты разбили на четыре группы. Новгородская область оказалась в третьей, примерно в середине. На кинопроизводство здесь денег не выделяется. Фильмы снимают только внешние студии. Для сравнения: Питер набрал 84 балла, у Новгорода — 39.
Светлана ДРУЖИНИНА, режиссер, президент фестиваля «Вече» (С.Д.): — Эта оценка входит в рейтинг оценки работы губернаторов?
О.И.: — Пока нет. Сначала нужно настроить систему оценки.
А вообще, хотелось бы ответить на вопрос: российское кино — оно есть или нет. Существует ли бренд российского кино? Потому что, например, тему бренда советского кино даже обсуждать не надо. Он известен не только в России, но и за рубежом.
И каким будет наше кино, скажем, через 20 лет? Кстати, двадцать лет назад российские кинематографисты собирались в Суздале и задавали друг другу вопрос: каким будет кино следующего века?
Леша Балабанов сказал тогда так: «Мы — люди двадцатого века, которым кино необходимо, должны держаться вместе. Если этого не будет, кинематограф кончится. Ведь кино нужно только нам, людям двадцатого века, которые проживут еще какое-то время в веке двадцать первом».
Николай ДОСТАЛЬ, режиссер (Н.Д.): — Мне хотелось бы высказать свои пожелания. Нужно порядка 30–40% от бюджета фильма закладывать на его рекламу. У нас — ни копейки! Только если в съёмках участвует телеканал. Но если денег на рекламу нет, то каким бы сверххорошим ни был фильм, ничего не получится. Потому что народ о нем ничего не будет знать.
«Ледокол», например, набрал в прокате порядка 230 миллионов рублей, а стоил 420–430 миллионов. Уже минус! «Дуэлянт» набрал 350 миллионов, а стоил 700. Даже кассовым картинам трудно отбить свой бюджет.
И еще вопрос. Почему кинотеатры забирают 50% от суммы проката?
Владимир КОРЕНЕВ, актер, Народный артист РФ: — Костя Райкин недавно поднял волну по поводу цензуры. Ерунда! Но её все обсуждали. А мы так и будем плакаться друг другу.
Игорь ДАДИАНИ, модельер: — Потому что должна быть еще одна волна — от журналистов. Если, конечно, они пришли сюда не для галочки. А с другой стороны, если Светлана Сергеевна будет поднимать эти проблемы, ей вообще денег не дадут. Скажут: «Кури бамбук!».
С.Д.: (смеётся) — Да я и молчу!..
О.И.: — Всё это очень непросто. У меня был кинотеатр, и я этот тяжелейший бизнес знаю изнутри. Кинотеатры показывают и показывают ленты, а посещаемость далеко не всегда на хорошем уровне. По нескольку десятков человек в залах на сотни мест! При этом кинотеатрам нужно платить зарплату, выполнять требования надзорных организаций, делать ремонт, покупать новое оборудование... Многие из них — на грани!
И эти 50% они себе не в карман кладут, а погашают свои затраты, которые зачастую больше того, что они получают. И это — миф, что кинотеатр может выжить на продаже попкорна и других услуг зрителю... Так что мы еще спасибо должны сказать кинотеатрам за то, что они наше кино прокатывают и хоть что-то нам оставляют.
Но я хотел бы поговорить о региональном кино. Приведу пример. В рамках Года кино были выделены средства региональным студиям, чтобы те могли сделать своё кино. Одна из таких студий — из Бурятии — сняла фильм (не помню, как называется), и он будет иметь прокат на территории республики. Картина — недорогая. Предыдущую, к слову, они уже отбили. На форуме регионального кино в Якутии они произвели фурор. И им было о чем поговорить с якутами, потому что те уже и до «Оскара» добрались.
С.Д.: — У них — алмазы, они могут...
О.И.: — Вопрос такой: через сколько лет в Новгородской области появится свой недорогой фильм, который будет иметь прокат на территории региона?
Сергей ДРОБЫШЕВ, руководитель новгородской детской мультстудии «Дробыш»: — Года четыре назад в Новгороде был снят фильм «Зелёная лампа». Но у него были проблемы с участием в конкурсах, так как он не был озвучен профессионально. Было желание снимать и сериал, но он тоже заглох. На одном энтузиазме не проживешь.
Ещё у нас не один год проходит фестиваль короткого метра «Первый шаг».
О.И.: — Есть предложение. Молодёжный центр Cоюза кинематографистов России организует так называемые Стратегические сессии. Собрались они как-то в Иркутске с местными ребятами, режиссерами, операторами, работали два дня. По итогам этой работы возник план. Спустя пару месяцев иркутчане провели питчинг (презентация, защита проектов. — авт.) своих фильмов, и думаю, что 3–4 картины там уже в запуске.
С.Д.: — На какие деньги?
О.И.: — Бюджет выделил. Там поняли, что есть живые ребята, которых нужно поддержать.
Олег ШТРОМ, режиссер (О.Ш.): — Так что не ждите манны небесной, снимайте, работайте... Ищите возможности местной рекламы — она не такая дорогая, как федеральная. Думайте о короткометражном кино. Пример с Якутией — не случайный. Когда их кино легло на местную почву, стало там популярнее, чем Голливуд. Появились свои звезды. Конечно, мусора много, но сейчас инициатива снизу важнее, чем государственная политика сверху.
Виктор СМИРНОВ, историк, сценарист (В.С.): — В Новгороде много лет существует студия документального кино, которая в первую очередь специализируется на популярном историческом кино. Ведь мы живем в городе с великой историей.
Участвуем почти во всех фестивалях, в каких можем участвовать. Получаем гранты по линии Минкультуры, федерального агентства по печати. Правда, это совсем скромные деньги. И отдача есть — наши фильмы транслируются по федеральным каналам.
Вопрос такой: вам не кажется, что кино всё больше превращается в аттракцион. Особенно американское.
С.Д.: — Вы — писатель и сценарист. И вы знаете: есть что и как. Во все времена, начиная с наскальной живописи. Что — человек и его страсти! — вечно! Не важно, кто он — государственный деятель или бомж падший.
И есть как — язык! Он меняется. И мы должны соответствовать языку того времени, на котором говорит общество. А кинематографическое общество сейчас очень подсажено на наркотик, который первоначально мы сами и создали.
В 90-е все мы сидели без дела, умирали, болели, спивались и уходили в мир иной по собственной воле и, чтобы что-то заработать, сотрудничали с прокатчиками, в том числе и с зарубежными. И все эти фильмы мы дублировали, монтировали — всё что угодно. С этого начинался наркотик. Поэтому сейчас вы никуда не денетесь!
Но, с другой стороны, Михаил Ромм, которого я обожаю, всегда говорил, что кино — это аттракцион. Савва Кулеш, который стал режиссером на картине «Обыкновенный фашизм», курил, матерился и жаловался мне: мол, этот сумасшедший старик Ромм заявил, что ему нужен аттракцион. Он требовал у Кулеша, чтобы тот снял такое кино, чтобы люди ненавидели фашизм. Так что аттракцион — это не только цирк.
О.И.: — В России лишь один отечественный фильм в год собирает 4 миллиона зрителей. Десять картин — свыше миллиона. 10 из 127! И если вы думаете, что эти фильмы — пустое кино и аттракцион, сильно ошибётесь.
Наш зритель не настолько глуп, чтобы платить за это деньги. По статистике последних семи лет, среди фильмов, которые собирают 4 млн. зрителей, всего одна комедия. Это драмы, так как они вызывают максимум эмоций. Например, «Легенда № 17».
С.Д.: — А какая реклама! Сам Путин рекламировал! Но было что рекламировать. Есть и человек, и аттракцион. Хороший фильм!
О.И.: — Да, конечно, есть молодое поколение, воспитанное на иностранных фильмах-пустышках, рассчитанных на две хромосомы. Все эти сойки...
Но я тоже хочу защитить аттракцион. Мелодрамы нужно смотреть дома за чашкой чая, а фильмы, вызывающие максимум эмоций, — на большом экране и в культуре коллективного киносмотрения. И нужно понимать, что у каждого фильма — своя экономика. Если кино проваливается на большом экране, иди на кабельное телевидение!
И ещё! Изменилось потребительское поведение. Если несколько лет назад кассу делали те, кто ходил в кино раз в неделю и чаще, в основном подростки, то сейчас кассу приносят те, кто ходит в кинотеатр раз в месяц. Это очень избирательные люди. И чаще их выбор падает на иностранное кино. Российское смотрят те исключения, которым мы должны быть благодарны.
Елена РЯТИНА, директор Новгородского областного киносервиса: — Нам очень обидно, что на российское кино плохо ходят. «Ледокол» мы показали лучшими сеансами, но получили всего 100 тысяч рублей. Очень мало! «Дуэлянт» заработал 250 тысяч.
О.И.: — Есть мировое кино и есть локальное. Мировое кино — это пока только Голливуд, фильмы, выпущенные для того, чтобы их смотрели во всем мире.
В России снимают локальное кино. Тех бюджета, проката, рекламы, которые может себе позволить Голливуд, у нас нет. Как говорится, если нужно выпустить одну уникальную вещь, поручи это России, а если нужно сто качественных, делай это, скажем, в Германии. Я был бы рад, если бы в нашей стране работали 3–4 крупные индустриальные киностудии, работающие для массовой зрительской аудитории. Но, по-моему, у нас другая ментальность.
И американское кино — это не только Голливуд. В США тоже есть независимые студии, которые прозябают. Голливуд — это государство в государстве. Пока к нему может приблизиться только Азия с её мощными рынками. Начал двигаться Болливуд.
В.С.: — А как быть с феноменом Интернета? Я всё чаще смотрю фильмы в Сети.
О.И.: — Мы тоже думали, что Интернет ворует зрителей, а потом провели социологическое исследование.
Вся аудитория распадается на три группы. Первая — очень мобильные люди, посещающие спортклубы, умеющие дружить, знакомые с новинками. Они и в кинотеатры ходят, и в Интернете фильмы смотрят, но — разные. Их — 30%. Вторая группа — те, кто смотрят телевизор, очень редко ходят в кинотеатр, и если скачивают фильмы в Интернете, то потом не смотрят их. Их — 60%. И 10% — это люди, которые любят арт-хаус.
То есть вторые и третьи кино в Интернете не смотрят, а первые смотрят и там, и там. Так что Интернет — не альтернатива. Но учитывая, сколько там контрафактных фильмов, он, конечно, — зло. Бороться с этим нужно, но нужно искать и возможности для монетизации просмотра фильма в Интернете, чтобы создатели картин получали хоть какую-то копейку.
И, кроме того, Интернет — это, как и сами кинотеатры, рекламные возможности. Потому что наружная реклама перестала работать несколько лет назад. То, что ролик на Первом канале может обеспечить популярность фильму, — миф.
Н.Д.: — Я — режиссер, с проката ничего не получаю, у меня есть гонорар. Но я болею за продюсеров. Как-то взял и посмотрел количество просмотров своего фильма в Интернете, умножил на самую низкую стоимость билета в кинотеатре, и получилось 110 миллионов рублей!
О.Ш.: — И всё-таки... В начале встречи был задан вопрос: каким будет российское кино? Точно могу сказать, что кино будет женским, судя по студентам, среди которых 80% — девушки. И это не только режиссерское, но и операторское отделение.
О.И.: — А еще оно будет молодым. Я согласен с тем, что надо ждать движения снизу. В регионах, а не только в двух столицах! Вопрос о том, как раздают деньги наверху, не так уж важен. Деньги вторичны. Было бы на что раздавать.
Фото Фархада Юсупова
