Больно, Иоля...

В 1942 году на берегу речки Веронды каратели казнили жителей деревни Кшентицы

По нынешним временам Кшентицы — почти рядом с областным центром. Наберёшь в Интернете название — легко выскочит какое-нибудь объявление. И хорошо, пусть люди покупают участки, строятся, живут, облагораживая своим трудом землю. Может, будут приходить иногда к памятнику на сельском кладбище — там лежат те, кто заплатил за эту землю самым дорогим. Восемь человек, расстрелянных карателями в 1942-м. Среди них мальчишка, 14 лет ему было всего, с редким именем — сейчас такие вряд ли дают — Иолий Романов.

У него нет наград, о нём не писали рассказов, не снимали кино. Что он сделал? Всё, что мог. Собирал оружие, валявшееся на местах боев, передавал партизанам. Носил им в лес продукты. Опасно? Очень. Знал, чем грозит? Конечно.

Враг занял Кшентицы вскоре после начала войны. По рассказам старожилов, здесь обосновались каратели — выходцы из Западной Украины и Прибалтики. Эти немецкие лакеи и невиновного старались подвести под расстрел. Переодевались, устраивали провокации. Многодетную мать Елизавету Иванову казнили на глазах её ребятишек. Только за то, что поделилась куском хлеба с людьми в рваной красноармейской форме. А это были друзi или draugi фашистов.

Возницу Ивана Силантьева, не попавшего в армию по болезни, обманули, представившись окруженцами. Пожалев солдатиков, он предупредил их, что в деревне каратели. Его повесили на березе, а потом несколько дней не разрешали снять и похоронить.

Так надо, мама

Мама Иолия переживала за сына, со смертью же играет. Он был старшим из её четверых детей. Кровинушка и опора — муж-то с первых дней на фронте. Да разве уговоришь? «Если так нельзя помогать, то совсем уйду к партизанам», — вот и весь разговор. Тогда и сама Анна Ивановна по ночам стала помогать сыну чистить и собирать найденное им оружие.

Хуже чужого бывает только свой: донес кто-то на Иолия. Схватили его у речки Веронды — доставал автомат из воды. И ещё нескольких односельчан взяли тогда по подозрению в связи с партизанами. Долго держали в подвале, родственники, жители деревни хранили робкую надежду: вдруг отпустят? Арестованные приготовили подкоп, но так и не сбежали. Боялись, что вместо них могут схватить их близких. Всех восьмерых расстреляли 10 июля 1942 года на берегу Веронды.

«Мы в кусты-то пришли, а они, родные, лежат: Егор Крюков, Иван Корцов, Федор Пискунов и другие наши деревенские. Среди всех и Иолька мой. Похоронили их за рекой в одной могиле».

Только и смогла мать сделать для Иольки, что завернула его в простыню. Тело сына было сплошь в ссадинах и кровоподтеках — сильно его били.

Журналист «Новгородской правды», автор публикации «Факт биографии» Геннадий Трофимов беседовал с Анной Ивановной в 1975-м. Сам — малолетний узник, он не мог писать о войне, став от неё в сторонку. А у этой женщины война отняла обоих сыновей. Младший, Валька, полез под амбар за котенком, а там то ли мина, то ли граната оказалась...

Остались у Анны Романовой две дочки — Тамара и Галина. Вместе с малышками её угнали в трудовое рабство в Прибалтику.

Ничего, Нюра

А её муж Михаил Романович Романов участвовал в обороне Ленинграда, освобождал Новгород. Его часть одной из первых ворвалась в наш древний город. Из письма солдата жене: «...а потом с боями пошли дальше, пошли по нашей дороге. Дошли до Ермолина, потом свернули на Стыгачево. За деревню Вашково был трехдневный бой. Я думал, пойдем на нашу деревню, но свернули в сторону».

Кшентицы освобождали другие. И не все потом пошли дальше. Здесь погибли танкисты — Герои Советского Союза Литвинов и Телегин.

Но каково это солдату — так долго идти домой и обойти его стороной? И всё же он узнал горькую правду, встретив в Ермолине знакомых, они ему рассказали и про Иолю, и про Валю. А он всё спрашивал: «За что? За что они сгубили сына?». Про эту встречу с дочками односельчанки Нюши Портновой, про его семью, про то, что он, Михаил Романов, поклялся мстить, вышел материал во фронтовой газете. Его ратный труд отмечен тремя боевыми медалями. Он прошёл всю эту долгую и кровавую войну. Боже правый, она была для него уже второй: он ведь перед тем в Финскую воевал, был тяжело ранен. А погиб после капитуляции Германии, после 9 Мая 1945 года при ликвидации немецкой группировки в Чехословакии. Лишь спустя три десятилетия после Победы жена с дочерьми узнали о том, что Михаил Романович был похоронен на кладбище в городе Поухов.

Два письма, полученных за всю войну. Оба были отправлены в марте 1945-го. Начинались одинаково — с привета из Германии. «Здравствуйте, Нюра, дети — Тамарочка и Галина. Всем родным и знакомым передаю свой душевный привет и желаю быть здоровыми». И еще несколько солдатских слов: «Я знаю, всем тяжело, но ничего, Нюра, будем живы, будет и всё, теперь недолго осталось».

Жить остался его младший брат Алексей. До войны он в Ленинграде учился лётному делу, всю Великую Отечественную летал на боевых самолетах. Не раз был ранен. А ещё больше было наград у Алексея Романовича. Он дослужился до майора. В его фронтовой биографии есть и такой эпизод, как участие в охране встречи Сталина, Черчилля и Рузвельта, состоявшейся в 1943 году в Тегеране. В мирное время Алексей Романов участвовал в восстановлении Новгорода. К сожалению, его самого вспомнить об этом трагическом, но великом прошлом, не попросишь: уже сорок лет прошло как он ушел из жизни.

Последняя просьба

Несколько лет назад новгородская районная газета «Звезда» в материале «Имена на обелиске» рассказала о том, что жертв расстрела в Кшентицах со всеми почестями и по-христиански перезахоронили на деревенском кладбище. Исполнить этот человеческий долг помогла поисковая экспедиция «Долина», свое содействие оказала администрация Ермолинского сельского поселения.

Тамара Михайловна Романова, сестра Иолия, чувствовала себя так, будто у неё гора упала с плеч. Это был мамин наказ: Анна Ивановна завещала перед смертью, что непременно надо перезахоронить сына и других односельчан, расстрелянных у реки. Крест стоит, односельчане приходят. Но время идет, люди, которые знают и помнят о трагедии родной деревни, уходят из жизни. Вот и беспокоилась Анна Ивановна, что со временем дорога к скромной могилке на берегу окажется забыта.

По словам Людмилы ГАЛАУЛИНОЙ, инициатора создания памятника, перезахоронить земляков в Кшентицах хотели уже вскоре после окончания войны. Но слишком свежи ещё были воспоминания. «Посмотрите на даты рождения: Иолию Романову было 14 лет, Петру Павлову — 13, Александру Купцову — 17. Второй раз хоронить своих детей — это было бы слишком тяжелое испытание для матерей».

Сведения для альбома предоставили новгородцы Александр и Ольга Малышевы — семья внучки Михаила Романова.