{mosimage}В Великом Новгороде началась разработка концепции инновационной поддержки предпринимательства. Новый документ, как предполагается, увидит свет не позднее 1 апреля нынешнего года и, возможно, станет основой для одноименной муниципальной программы.Один из авторов концепции — Виктор СОКОЛ,
директор Северного филиала Российского госуниверситета инновационных технологий и предпринимательства.В Великом Новгороде началась разработка концепции инновационной поддержки предпринимательства. Новый документ, как предполагается, увидит свет не позднее 1 апреля нынешнего года и, возможно, станет основой для одноименной муниципальной программы.
Один из авторов концепции — Виктор СОКОЛ, директор Северного филиала Российского госуниверситета инновационных технологий и предпринимательства.
директор Северного филиала Российского госуниверситета инновационных технологий и предпринимательства.В Великом Новгороде началась разработка концепции инновационной поддержки предпринимательства. Новый документ, как предполагается, увидит свет не позднее 1 апреля нынешнего года и, возможно, станет основой для одноименной муниципальной программы.
Один из авторов концепции — Виктор СОКОЛ, директор Северного филиала Российского госуниверситета инновационных технологий и предпринимательства.
— Виктор Васильевич, что же такое инновация и чем она отличается, скажем, от новшества или изобретения?
— Инновация — это и есть новшество, но обязательно внедренное в производство, выведенное на рынок и дающее коммерческий результат — прибыль. Приведу пример. В Академии наук разработали пластмассу, реагирующую на радиационное излучение. Уникальный материал, прорыв в физической химии, предназначался для атомной энергетики. Но коммерческая реализация открытия оказалась под сомнением, когда выяснилось, что российским электростанциям такой пластмассы требуется не более 2 кг в год. Изобретению грозило забвение, если бы не предприниматель, придумавший производить из нового материала необычные детские игрушки. Идет ребенок с мамой на пляж, берет с собой куклу. Малыш загорает, и кукла тоже: меняет цвет, показывает, когда лимит безопасного пребывания на солнце исчерпан. Коммерческий успех инновации оказался грандиозным.
— То есть суть инновации в том, чтобы не только что-то изобрести, но и наладить производство, а затем и продажу этого изобретения?
— Вот именно, и здесь речь идет уже об инновационном бизнесе, который, кстати, нередко путают с инновационной деятельностью.
— А разве это не одно и то же?
— Нет. Инновационную деятельность сегодня ведут многие новгородские предприятия. Это приобретение новых программных продуктов и технологий, совершенствование систем энергосбережения и качества, переход на использование современных материалов. А вот тех, кто трудится над разработкой и коммерциализацией идей, создает наукоемкий продукт и затем продает его на рынке, ведет бизнес, другими словами, — не более десятка. Для такого города, как Великий Новгород, — это, несомненно, очень мало.
— Но ведь инновационный бизнес, кажется, по определению не может быть массовым?
— Согласен, не может. Но его, как и любую другую предпринимательскую деятельность, необходимо развивать и поддерживать. И, возможно, даже больше, поскольку наладить производство и продажу наукоемкого продукта в разы сложнее и рискованнее, чем, скажем, майонеза. При этом нельзя забывать, что получить финансирование под такого рода проекты, особенно на уровне идеи, практически невозможно. Российские банки в принципе и так не особенно жалуют малый бизнес. А уж инновационный тем более: ведь это процесс, связанный с большими рисками.
— Как же он тогда существует?
— Благодаря предприимчивости его руководителей, а также грантам, фондам и специальным программам, содействующим развитию малых форм предпринимательства в научно-технической сфере. Например, есть такие программы — «Старт» и «Умник». Они дают возможность запустить инновационный проект практически с нуля. Интересная идея имеет шанс получить финансирование в 300—500 тыс. руб. На эти деньги начинающий предприниматель может приобрести необходимое оборудование, материалы, арендовать офис. В Новгородской области за последние 5 лет такую помощь получили более 10 предприятий и молодых ученых, рискнувших открыть наукоемкий бизнес.
— Раньше, в доперестроечные времена, все хлопоты по поддержке инноваций брало на себя государство. Оно было заказчиком, предоставляло базу для исследований и производства опытных образцов, финансировало проекты и готовило кадры…
— Тогда инновационные идеи развивались на базе вузов, отраслевых НИИ, конструкторских бюро, являвшихся подразделениями предприятий. В 80-е годы в Новгородской области сформировался целый слой научно-технической интеллигенции. Тысячи инженеров работали на десятках промышленных предприятий, высокотехнологичных производствах, в научно-исследовательских лабораториях, в том числе и Новгородского политехнического института. В начале 90-х промышленность встала, научно-прикладные программы свернулись, финансирование сократилось. Новгородские ученые и инженеры стали думать не о том, как удовлетворить творческие амбиции, а где заработать на хлеб. Потянулись за рубеж, растворились на просторах торговых рынков, переквалифицировались в продавцов, менеджеров, финансистов, в кого угодно. Что получилось в итоге? Малый бизнес, конечно, стал расцветать. Но в основном в сфере торговли и услуг. А в науке и производстве произошел колоссальный разрыв поколений в 15—20 лет.
— Теперь этот разрыв необходимо восстанавливать?
— Обязательно, ведь современной новгородской экономике умные головы, способные генерировать и воплощать идеи, нужны ничуть не меньше, чем два десятка лет назад. К счастью, престиж профессии инженера, человека науки, в последние годы повышается. На новгородском «Заводе ГАРО», например, создан инженерный центр, где работает в основном молодежь.
А вообще молодых людей, желающих заниматься наукой и производством, становится все больше. Например, в минувшем году конкурс в наш вуз составлял 12—14 человек на место. Одна из самых востребованных специальностей — управление инновациями.
— Поделитесь основными соображениями относительно будущего содержания концепции по инновационной поддержке малого бизнеса Великого Новгорода.
— Я думаю, в концепции должно быть два основных направления: по поддержке инновационного бизнеса как такового и предприятий, ведущих инновационную деятельность и внедряющих инновационные технологии. Для того чтобы и те, и другие эффективно развивались, важно подготовить благоприятную питательную среду, некий «бульон», в котором они, кипя идеями, могли бы создавать собственный конкурентный продукт. Основой должно стать постоянное взаимодействие высшей школы, науки, производства, власти, финансовых институтов, ассоциаций товаропроизводителей и так далее. Может быть, стоит задуматься о создании регионального центра по координации инвестиционной деятельности среди малых предприятий, который бы обеспечивал бизнесу доступ к необходимым ресурсам, занимался маркетингом, защитой интеллектуальной собственности, помогал выводить продукт на рынок. Изобретать велосипед в этом деле вовсе необязательно. В мире есть немало примеров частного и государственного партнерства в области поддержки инноваций: бизнес-ангелы (частные инвесторы, финансирующие рискованные инновационные проекты), венчурные фонды, бизнес-инкубаторы, технопарки, государственные гарантийные фонды и так далее. Кстати, все это, за исключением, пожалуй, бизнес-ангелов, в России уже есть, и в немалых количествах. Но вот работает как-то пока не очень эффективно. Чтобы инновационный бизнес развивался, нужны новые шаги.
— В Великом Новгороде таких шагов вроде бы предпринимается немало. Из последних — решение о разработке концепции инновационной поддержки предпринимательства, муниципальная целевая программа «Развитие малого и среднего бизнеса на 2008—2010 годы», где инновации названы в числе приоритетов. На областном уровне создан гарантийный фонд, продолжается практика возмещения части процентной ставки по кредитам. Как думаете, поможет это инновационному бизнесу выйти на новые рубежи?
— Хочется надеяться на это. Но мне кажется, сегодняшняя его проблема — не в недостатке внимания со стороны государства, его-то как раз хватает. Она — в отсутствии выстроенной, работающей системы поддержки инноваций, низкой конкуренции в этом виде бизнеса, что приводит к отсутствию принципиально новых, быстроликвидных идей. Таких, которые инвестор «оторвет с руками и ногами». Они, безусловно, есть, но их очень мало, и в основном в области информационных технологий.
— Инновация — это и есть новшество, но обязательно внедренное в производство, выведенное на рынок и дающее коммерческий результат — прибыль. Приведу пример. В Академии наук разработали пластмассу, реагирующую на радиационное излучение. Уникальный материал, прорыв в физической химии, предназначался для атомной энергетики. Но коммерческая реализация открытия оказалась под сомнением, когда выяснилось, что российским электростанциям такой пластмассы требуется не более 2 кг в год. Изобретению грозило забвение, если бы не предприниматель, придумавший производить из нового материала необычные детские игрушки. Идет ребенок с мамой на пляж, берет с собой куклу. Малыш загорает, и кукла тоже: меняет цвет, показывает, когда лимит безопасного пребывания на солнце исчерпан. Коммерческий успех инновации оказался грандиозным.
— То есть суть инновации в том, чтобы не только что-то изобрести, но и наладить производство, а затем и продажу этого изобретения?
— Вот именно, и здесь речь идет уже об инновационном бизнесе, который, кстати, нередко путают с инновационной деятельностью.
— А разве это не одно и то же?
— Нет. Инновационную деятельность сегодня ведут многие новгородские предприятия. Это приобретение новых программных продуктов и технологий, совершенствование систем энергосбережения и качества, переход на использование современных материалов. А вот тех, кто трудится над разработкой и коммерциализацией идей, создает наукоемкий продукт и затем продает его на рынке, ведет бизнес, другими словами, — не более десятка. Для такого города, как Великий Новгород, — это, несомненно, очень мало.
— Но ведь инновационный бизнес, кажется, по определению не может быть массовым?
— Согласен, не может. Но его, как и любую другую предпринимательскую деятельность, необходимо развивать и поддерживать. И, возможно, даже больше, поскольку наладить производство и продажу наукоемкого продукта в разы сложнее и рискованнее, чем, скажем, майонеза. При этом нельзя забывать, что получить финансирование под такого рода проекты, особенно на уровне идеи, практически невозможно. Российские банки в принципе и так не особенно жалуют малый бизнес. А уж инновационный тем более: ведь это процесс, связанный с большими рисками.
— Как же он тогда существует?
— Благодаря предприимчивости его руководителей, а также грантам, фондам и специальным программам, содействующим развитию малых форм предпринимательства в научно-технической сфере. Например, есть такие программы — «Старт» и «Умник». Они дают возможность запустить инновационный проект практически с нуля. Интересная идея имеет шанс получить финансирование в 300—500 тыс. руб. На эти деньги начинающий предприниматель может приобрести необходимое оборудование, материалы, арендовать офис. В Новгородской области за последние 5 лет такую помощь получили более 10 предприятий и молодых ученых, рискнувших открыть наукоемкий бизнес.
— Раньше, в доперестроечные времена, все хлопоты по поддержке инноваций брало на себя государство. Оно было заказчиком, предоставляло базу для исследований и производства опытных образцов, финансировало проекты и готовило кадры…
— Тогда инновационные идеи развивались на базе вузов, отраслевых НИИ, конструкторских бюро, являвшихся подразделениями предприятий. В 80-е годы в Новгородской области сформировался целый слой научно-технической интеллигенции. Тысячи инженеров работали на десятках промышленных предприятий, высокотехнологичных производствах, в научно-исследовательских лабораториях, в том числе и Новгородского политехнического института. В начале 90-х промышленность встала, научно-прикладные программы свернулись, финансирование сократилось. Новгородские ученые и инженеры стали думать не о том, как удовлетворить творческие амбиции, а где заработать на хлеб. Потянулись за рубеж, растворились на просторах торговых рынков, переквалифицировались в продавцов, менеджеров, финансистов, в кого угодно. Что получилось в итоге? Малый бизнес, конечно, стал расцветать. Но в основном в сфере торговли и услуг. А в науке и производстве произошел колоссальный разрыв поколений в 15—20 лет.
— Теперь этот разрыв необходимо восстанавливать?
— Обязательно, ведь современной новгородской экономике умные головы, способные генерировать и воплощать идеи, нужны ничуть не меньше, чем два десятка лет назад. К счастью, престиж профессии инженера, человека науки, в последние годы повышается. На новгородском «Заводе ГАРО», например, создан инженерный центр, где работает в основном молодежь.
А вообще молодых людей, желающих заниматься наукой и производством, становится все больше. Например, в минувшем году конкурс в наш вуз составлял 12—14 человек на место. Одна из самых востребованных специальностей — управление инновациями.
— Поделитесь основными соображениями относительно будущего содержания концепции по инновационной поддержке малого бизнеса Великого Новгорода.
— Я думаю, в концепции должно быть два основных направления: по поддержке инновационного бизнеса как такового и предприятий, ведущих инновационную деятельность и внедряющих инновационные технологии. Для того чтобы и те, и другие эффективно развивались, важно подготовить благоприятную питательную среду, некий «бульон», в котором они, кипя идеями, могли бы создавать собственный конкурентный продукт. Основой должно стать постоянное взаимодействие высшей школы, науки, производства, власти, финансовых институтов, ассоциаций товаропроизводителей и так далее. Может быть, стоит задуматься о создании регионального центра по координации инвестиционной деятельности среди малых предприятий, который бы обеспечивал бизнесу доступ к необходимым ресурсам, занимался маркетингом, защитой интеллектуальной собственности, помогал выводить продукт на рынок. Изобретать велосипед в этом деле вовсе необязательно. В мире есть немало примеров частного и государственного партнерства в области поддержки инноваций: бизнес-ангелы (частные инвесторы, финансирующие рискованные инновационные проекты), венчурные фонды, бизнес-инкубаторы, технопарки, государственные гарантийные фонды и так далее. Кстати, все это, за исключением, пожалуй, бизнес-ангелов, в России уже есть, и в немалых количествах. Но вот работает как-то пока не очень эффективно. Чтобы инновационный бизнес развивался, нужны новые шаги.
— В Великом Новгороде таких шагов вроде бы предпринимается немало. Из последних — решение о разработке концепции инновационной поддержки предпринимательства, муниципальная целевая программа «Развитие малого и среднего бизнеса на 2008—2010 годы», где инновации названы в числе приоритетов. На областном уровне создан гарантийный фонд, продолжается практика возмещения части процентной ставки по кредитам. Как думаете, поможет это инновационному бизнесу выйти на новые рубежи?
— Хочется надеяться на это. Но мне кажется, сегодняшняя его проблема — не в недостатке внимания со стороны государства, его-то как раз хватает. Она — в отсутствии выстроенной, работающей системы поддержки инноваций, низкой конкуренции в этом виде бизнеса, что приводит к отсутствию принципиально новых, быстроликвидных идей. Таких, которые инвестор «оторвет с руками и ногами». Они, безусловно, есть, но их очень мало, и в основном в области информационных технологий.
Ольга СЕМЁНОВА
Владимир МАЛЫГИН (фото)
Владимир МАЛЫГИН (фото)
