Детям войны посвящается — готова к выходу в свет новая книга Аллы МИХАЙЛОВОЙ
Алла Алексеевна — человек особенной неутомимости. Она не только возглавляет многочисленную районную организацию «Дети войны», несёт на себе немалый общественный груз, но и ведёт летопись в лицах, публикует рассказы о судьбах земляков, с малолетства хлебнувших лиха. На днях выйдет из печати второй том. Или второе издание. Как ни назови, это новая книга на старую тему. Разница в том, что рассказ будет уже о других людях.
— Когда была опубликована первая книга, я очень сожалела, что в неё вошло далеко не всё, — вспоминает Алла Михайлова. — У меня собрался богатейший архив, и он продолжает накапливаться. Тысяча человек в нашей организации. Да, в одном только Валдайском районе! И очень многие хотят оставить память о себе и о своём поколении. Это нужно не только нам. Я часто бываю в школах, встречаюсь с детьми. Сейчас, правда, у меня пауза. Здорово мешает коронавирус этот треклятый. Так вот ребятишки очень заинтересованно, очень сочувственно относятся к воспоминаниям о войне. И на улице могут остановить, чтобы спросить: а как поживает тот дядя, которому немец выстрелил в ухо? Это — про Аркадия Васильевича Правдина, чудом выжившего при расстреле. Всю семью убили, только он, самый маленький, остался в живых.
— Ваши истории в каком-то смысле аполитичны. Вот было так! Вот испытания, через которые прошли ваши герои и друзья. И всё.
— Я и за то, что происходило с ними после войны, никого не сужу. Кто прочтёт, пусть сам делает выводы, а от меня лично не ждите плохих слов в адрес советской власти. Хотя кто-то из моих сверстников считает, что надо было бы их сказать, есть за что. Иногда спорим. Борис Олегович Шкляев — мой главный оппонент. Он у нас в Валдае занимается темой жертв политических репрессий. Очень эрудированный человек. И вообще большой молодец: на свои средства открыл мемориал. У него отец был репрессирован и погиб. Мой дедушка тоже ни в чем не был виноват. Разве что в своём эстонском происхождении. А дядя — что? Мельник. Кулак! Оба сгинули бесследно. И кто персонально виноват? Сталин? Или кто-то из соседей, кому не нравились эстонцы или зажиточные хозяева? Кто-то же заявил, донёс!
Простые истории, без комментариев, они очень красноречиво говорят нам об эпохе и о людях. Это пережито, это — концентрированная правда.
Одна женщина рассказывала мне, как ребёнком вместе с мамой помогала корове подняться. Хлев открыт всем дождям — солому с крыши пришлось скормить. Обессилела уже коровка-то. Но молочка же хочется, самим надо как-то выживать. А старая учительница недавно призналась, что дважды была под расстрелом. Семья поддерживала связь с партизанами — отец был в лесу. Вот и взяли маму с дочкой по доносу. Первый раз спас переводчик. Наш был человек, но поскольку знал язык, пришлось ему сотрудничать с оккупантами. Стал доказывать немцам, что их оклеветали. А второй раз — деревня отстояла. Немец выстрелил — мама упала, а девочка упала на неё и плачет. Немец хотел убить. Односельчане, согнанные смотреть на расстрел, расшумелись: «Ребёнок чем виноват?! Не дадим!». Стали надвигаться на немца, который хотел застрелить девочку. И спасли.
— Каково слушать такие воспоминания?
— Со слезами, конечно. Одна плачет, вспоминая, а другая — сопереживая. Так и сидим. Некоторые, бывает, придут, поплачутся, да и всё. А в книгу, говорят, не надо. Так, поделиться захотелось. Не помню, кто автор, но мне запали в душу эти простые строчки:
«О, люди, помните всегда, что нет войны страшней на свете. Своими жизнями за всё ей платят маленькие дети».
Жаль, не получилось в этом году съездить в Лычково к памятнику ленинградским детям, которых отправили в эвакуацию, а оказалось — под бомбы...
— Недавно у меня был разговор с пожилым мужчиной. Дитё войны, как вы. Но пришёл рассказать, что на их прифронтовую деревню ни одной бомбы не упало. И только его тётя чуть не погибла при обстреле, так это наши, выцеливая немецкий миномёт, разворотили избу. Вспомнил про немецкого офицера, который дарил детям шоколад.
— Я встречала таких, рассказывающих про шоколадки. Кто спорит, были и такие немцы, проявлявшие какие-то свои человеческие качества по отношению к мирному населению. Но ведь в основной своей массе они не за тем сюда пришли, чтобы нам сочувствовать и кормить. Пришли как завоеватели. А свои, пусть и избу разворотив, всё равно свои.
— Мой вопрос — к тому, что обида, а она у детей войны есть, иногда может приобретать форму отрицания своего и оправдания чужого — они же люди!
— Наша обида известна, это отсутствие статуса, государственной поддержки. В этой связи мы принимаем обращения к властям. Но мы никогда не понесём свои обиды детям.
Мы хотим, чтобы дети росли патриотами своей Родины, чтобы, когда вырастут, если придётся, без колебаний встали на её защиту. Им принадлежит будущее.
Хочется верить, что они смогут сделать его справедливее. Наш нынешний день я таким не считаю. Слишком велик разрыв в доходах. И когда человек, выживший при расстреле, но на всю жизнь ставший инвалидом, получает маленькую пенсию без учёта этих страшных обстоятельств, при которых он потерял здоровье, — какая уж тут справедливость? Не собрал, видите ли, справок. Надо было у расстрельной команды попросить — так, что ли? А многие не убедили государство, что они — труженики тыла. Ну и так далее.
Но при всём при том я, как и большинство моих друзей и подруг, рождённых в предвоенные годы, считаю, что непозволительно видеть мир в тёмных красках. Это же очевидно, что в стране и много хорошего делается. Например, для поддержания и совершенствования обороноспособности. У нашего руководства нет иного выбора, оно обязано этим заниматься. Все мы хотим видеть своё государство сильным. Хотя и добрым, конечно, тоже.
— В прошлом году, намереваясь издать ещё одну книгу, вы обратились как раз к доброте, опубликовали в Интернете просьбу о помощи. Поскольку издание — уже в типографии, надо думать, что призыв был услышан?
— Пользуясь случаем, хочу поблагодарить всех жертвователей. Наибольшую поддержку оказали новгородский предприниматель Сергей Никулин, Валдайское отделение «Лентрансгаза», партия «Справедливая Россия», а глава Валдайского района Юрий Стадэ нашёл возможность выделить 50 тысяч рублей.
— Алла Алексеевна, насколько мне известно, вы состоите в другой партии.
— Да, я — коммунистка. И от своих идеалов не отказываюсь. Но не вижу ничего зазорного в том, чтобы принять руку помощи от других. Если депутат областной Думы при встрече интересуется, какие у меня проблемы, а узнав, что не хватает на книгу, тут же протягивает мне деньги, то мне остаётся только принять их с благодарностью. А упрёки от некоторых товарищей по партии я не приму. Лучше бы делом помогли. (Из этических соображений автору книги, видимо, неудобно пояснить весь, так сказать, расклад. Но, как стало известно «НВ», главным спонсором издания была всё же сама Алла Михайлова. Пожертвовав тем, что скопила, как говорится, на чёрный день. Всем и так ясно, на что откладывают люди в её возрасте. — В. Д.).
— Скажите, а теперь-то вся история в лицах будет написана?
— Если бы... Материала ещё много. Кто-то сам пишет и отдаёт мне, кого-то записываем я и мои помощники из районной газеты «Валдай» — там уже 10 лет существует рубрика «Дети войны». Вот, посмотрите (она показывает стопочку исписанных от руки листов). Названия этих воспоминаний уже о многом говорят: «Выжила только тётя Маруся», «Спасибо стране за военных сирот» — не бросили ведь, вырастили.
Про третью книгу и думать боюсь. Скорее придётся озаботиться дополнительным тиражом второго издания. С первой книгой так и было: люди очень просили, даже из других городов приходили письма.
Так много ещё хочется успеть. Давно мечтаю открыть небольшой музей, посвящённый детям войны.
Если бы вы знали, как жалко тратить своё время на ожидание. В связи с пандемией общественная работа затихла. Очень скучаю по живому общению. Я уже нашим говорю, мол, возьмите меня кто-нибудь, хотя бы к себе на дачу…
