Последний председатель дореволюционной Думы был последним владельцем усадьбы Топорок
21 февраля исполнится 166 лет со дня рождения Михаила Владимировича Родзянко, 24 января была 101-я годовщина со дня его смерти.
С окуловской землёй связаны судьбы многих известных людей. Живописность здешних мест притягивала художников, поэтов. На их фоне Родзянко — фигура не самая артистичная, но весьма и весьма крупная. Один из основателей право-либеральной партии «Союз 17 октября», председатель Государственной Думы (1911–1917 гг.). Он вообще был человек крупный. Когда элита старой России засела за мемуары, бывший депутат Ознобишин писал, что «по росту, фигуре, осанке и голосу — лучшего председателя в Думе нельзя было найти».
После Октябрьской революции найти его можно было в Белом движении, а потом в Сербии, где он провёл последние несколько лет своей жизни. И написал «Крушение империи», увидевшее свет в 1929 году. По иронии судьбы «второй человек в империи», как любил себя называть Родзянко, в глазах современников остался одним из главных её сокрушителей. В частности, он сыграл значительную роль в отречении от престола Николая II.
Полковник Российской Императорской Гвардии Фёдор Винберг писал: «Михаил Владимирович Родзянко, гордый сознанием своей популярности, ничтоже сумняшеся, стал во главе государственных заговорщиков, предал традиции и честь своего почтенного дворянского рода…»
Подчёркивая свою приверженность конституционной монархии, Родзянко, видимо, искренне полагал, что, удалив от двора плохого мужика Распутина, заменив плохих министров, а затем и плохого царя, он окажет неоценимую услугу Отечеству. Но…
Октябрь уж наступил —
Уж роща отряхает
Последние листы
С нагих своих ветвей.
Октябрю 1917-го «октябристы» — землевладельцы, промышленники и прочие — были совершенно не нужны. Он их просто «отряхнул».
Впрочем, Родзянко стал не нужен ещё после Февраля. Да, он был во главе Временного комитета Государственной Думы, но, как отмечает академик РАН, доктор исторических наук Юрий Пивоваров, «с 3 марта его даже не пускали в здание, где заседало правительство, и Государственная Дума фактически прекратила своё существование. С тех пор ни в одном учебнике, ни в одной статье мы ничего не можем узнать о Государственной Думе. Есть Временное правительство, есть Совет рабочих солдат и депутатов, какие-то ещё организации, партии, но Государственной Думы нет, и Родзянко нет, его вычеркнули».
Между двух дат — рождения и кончины известного государственного деятеля — можно поразмыслить и о благих намерениях, и о превратностях судьбы, и о лимите на революции, который у нас вроде как исчерпан.
В эмиграции Родзянко влачил жалкое существование, нуждаясь в средствах и подвергаясь унижениям. Валентин Пикуль включил в роман «Нечистая сила» эпизод с избиением врангелевскими офицерами в поезде на Белград «жалкого бедного старика, одежда на котором болталась, как на вешалке». Якобы после этих побоев Родзянко и умер. Через три дня после смерти Ленина. И в отличие от кончины вождя мирового пролетариата уход бывшего председателя Думы остался незамеченным. Так что фигура он — ещё и трагическая.
При всё при том на Новгородчине должна была остаться о нём хорошая память. Она, в общем-то, и осталась, но не слишком подробная. То, что могут рассказать нам сегодня краеведы, больше похоже на перечень дел и мероприятий с его участием. Без лирики в виде каких-то его личных отзывов о местной жизни, а также соседей и знакомых о нём самом.
В родовой усадьбе Топорок, относившейся к Перетёнскому погосту Заозерской волости Крестецкого уезда, он поселился в начале 1890-х. Молодой помещик имел намерением поправить хозяйственные дела имения, доставшегося ему по материнской линии, восходящей к роду Квашниных-Самариных. Известно, что усадебный дом в Топорке был построен в конце XVII века Андреем Никитичем Квашниным-Самариным.
Прежде чем свести знакомство с северными лесами и реками, Родзянко жил в южной Екатеринославской губернии. Это была его родина, и он всегда в графе «народность» писал: «малоросс». Его отец, генерал-лейтенант Владимир Михайлович Родзянко, был одним из богатейших помещиков юга России. Мать, Мария Павловна, также происходила из семьи военных, была дочерью генерал-адъютанта Витовта. Само собой, родители и будущее своих троих сыновей видели в военной карьере. Однако Михаил стал исключением из правила. Хотя и поступил в Пажеский корпус, став офицером кавалергардского полка. Но вскоре он оставил службу и был зачислен в запас.
В 1883 году Михаил Родзянко избирается Новомосковским уездным собранием почётным мировым судьей. В 1884-м — женится на княжне Анне Голицыной, дочери сенатора и обер-гофмейстера императорского двора. Из их потомков наиболее известен внук Владимир, принявший постриг под именем Василия и ставший епископом Русской Православной Церкви за рубежом. В 1886-м Михаил Родзянко становится предводителем дворянства Новомосковского уезда. В 27 лет.
Поселившись на Новгородчине, он быстро приобретает определённый общественный вес, работая в уездном и губернском земствах в качестве гласного.
В Топорке Родзянко построил два завода — лесопильный и мукомольный. Сохранились сведения, что он занимался благотворительностью, руководил церковным хором, устраивал праздники для ребятишек, рождественские ёлки, попечительствовал церковно-приходской школе…
В «Энциклопедии Окуловского края» есть статья «Усадьба Топорок М.В. Родзянко», где отмечается, что именно с появлением лесопильной фабрики рядом с усадьбой начал расти рабочий посёлок: «Если в 1884 году в имении числилось 10 строений (из них 3 жилых), в которых проживали 10 человек, то в 1909 году здесь отмечены 15 домов и бараков, где проживали 53 мужчины и 51 женщина. В 1910 году на заводе насчитывалось 70 рабочих, в 1911 году — 120. В годы Первой мировой войны предприятие изготовляло ложи для винтовок и деревянные детали для палаток. При лесопильном заводе находились приёмный покой и родильный приют, обслуживаемые фельдшером. Регулярно по определённым дням приезжал в Топорок врач».
В советское время деревообработка в Топорке сохранилась. В 1936 году на заводе открылась столярная мастерская, приступившая к выпуску мебели. В 1979 году на заводе числилось около 270 рабочих.
Мебель тут изготавливают и сейчас. И здешние стулья, извините, не топором деланные. Продукция предприятия расходится далеко за пределы области. Есть специфика: деревообработка находится на территории колонии-поселения, то есть завод — в ведении УФСИН. Впрочем, «учреждение» для Топорка является «градообразующим» ещё с начала 1970-х.
И это почти всё, что в посёлке напоминает про его усадебный период. Есть ещё липы и лиственницы в старом парке. От помещичьего дома не осталось и следа. Между тем одноэтажное здание в 14 комнат было построено таким образом, что из него с разных сторон открывались виды на реки Мсту и Перетну. В доме имелась великолепная библиотека, насчитывавшая 3500 многотомных изданий, в основном на иностранных языках. Из коллекции Родзянко сохранилось лишь 57 книг, которые находятся в фондах Новгородского музея-заповедника.
Михаил Владимирович любил окуловское гнёздышко. И, будучи уже не крестецким гласным, а известным на всю страну политическим деятелем, навещал Топорок. На станции Окуловка пересаживался в экипаж и направлялся в свой заповедный уголок. И, наверное, был не прочь ездить этим маршрутом меж берёз и сосен всю оставшуюся жизнь. Но что такое одна эта дорога, когда вся страна свернула на другие пути?
* * *
За катастрофу всегда кто-то должен ответить. Если виновного нет, то его следует назначить. И уже никому там, в поезде на Белград, не было дела, что Михаил Владимирович Родзянко — аристократ, земец, политик, — он же свой. И даже патриот. Хотел победы России над Германией. Он вообще хотел как лучше.
В 1999 году в Топорке был освящён деревянный храм во имя Великомученика и целителя Пантелеймона. Церковь построена по инициативе и силами работников деревообрабатывающего комбината. А её иконостас расписывался на пожертвования семьи Родзянко.
Теги: Окуловка, Топорок, Михаил Родзянко
