«Что ты мне сказки рассказываешь?» — возмущаемся мы, когда нет доверия к словам собеседника. А вот психолог Александра ТОМИЛОВА знает: истории о том, чего не было, могут помочь детям справиться с разными проблемами — от неуверенности в себе до страха темноты. Об этом она рассказала в интервью «НВ».
— Александра Юрьевна, давайте сначала определимся, что же все-таки понимается под термином «сказкотерапия»?
— Это метод психологической помощи, который начал применяться сравнительно недавно, но доказал свою эффективность. Что важно отметить: терапевтическая сказка не может навредить, это экологичный и безопасный способ помощи ребенку. Традиционно считается, что метод подходит детям в возрасте от трех до тринадцати лет, но границы все-таки размыты. Зависит еще и от ребенка, от его индивидуальных особенностей. Сказкотерапия как метод психологической поддержки может избавить малыша от навязчивых страхов, помочь адаптироваться в детском саду или школе, решить личные проблемы, такие, как неуверенность в себе и проблемы поведения, в числе которых агрессия, гиперактивность, осознанная ложь... Также это способ справиться с какой-либо сложной ситуацией, подготовиться к взрослой жизни, преодолеть ревность между братьями и сестрами — в этом случае сказка пишется для обоих детей.
— Как проходят ваши встречи с семьями?
— Я разговариваю с родителями, которые описывают ситуацию так, как они ее видят, затем беседую с самим ребенком. Собираю информацию о нем: какой у него любимый цвет, какие ему нравятся игрушки, мультфильмы, есть ли хобби. Всё это потом будет нужно для того, чтобы ввести в сказку героя, очень похожего на ребенка. Также во время сессии проводится диагностика. Я использую проективные методы, например, рисунки. Попросив ребенка изобразить несуществующее животное, грамотный специалист получит массу информации. Тут имеет значение всё: как рисунок расположен на листе, из каких элементов он состоит, какой у животного характер. Все детские проблемы переносятся из подсознания на бумагу. А мне для написания сказки как раз очень важно выйти на проблему ребенка, на его чувства, ощущения и переживания. Нередко бывает так, что мама говорит об одной сложности, а ребенок видит другую. Терапевтический эффект от сказки будет только тогда, когда она совпадет с ощущениями самого ребенка. Главная цель в том, чтобы помочь ему справиться с травмирующей ситуацией.
— Что еще важно при общении с ребенком?
— На первом этапе диагностики нужно выявить ведущий канал восприятия. Кто ваш ребенок — визуал, аудиал или кинестетик? Конечно, мы все воспринимаем информацию и зрительно, и через слух, и через осязание. Но какой-то один способ познания мира все равно будет ведущим. Это надо учитывать. Если ребенок — визуал и мыслит образами, то в сказке должно быть много ярких описаний, чтобы картинка сама вставала перед глазами. Если кинестетик, тогда нужен рассказ о том, как герой ощутил прохладу воды, дотронулся до шероховатого дерева и так далее. Чтобы донести информацию из сказки, важно общаться на языке ребенка.
Когда проблема выяснена, я начинаю писать сказку. Но не всегда всё так просто. Бывает, дети закрыты и сами не знают, отчего им плохо, проблема вытеснена в подсознание. Значит, ее надо выявить. Если ребенок — визуал, мы с ним совместно рисуем сказку, если — аудиал, просто сидим и сочиняем, если — кинестетик, разыгрываем мини-постановку с игрушками. И происходит вот что: ребенок рассказывает про какого-то лисенка, ассоциирует себя с ним и неосознанно выдает, в чем все-таки его проблема.
— Как вы пишете сказки?
— Создаю героя, максимально похожего на ребенка. Тут очень тонкий момент: сам ребенок не должен догадаться, что эта сказка про него, иначе никакого терапевтического эффекта не будет. В сказке всегда есть проблема, схожая с проблемой ребенка, и мудрый наставник, который дает герою, как правило, пошаговые указания, как выйти из сложной ситуации. Затем я отправляю сказку родителям вместе с инструкцией, как ее надо читать.
— Еще и инструкция есть?
— Не обойтись без определенных правил, чтобы сказка подействовала. Сказку читают вечером, обычно после того, как ребенок уже лег в кровать и расслабился. Важно поймать состояние между бодрствованием и сном, когда информация усваивается лучше всего. Кроме того, я говорю родителям: одна сказка — одна проблема, нельзя свести несколько сложностей в одну историю. Решение прокручивается в детском подсознании, это длительный процесс, он занимает в среднем три недели. За это время ребенок может уже забыть сказку и ее героев, но он поймет, как разобраться со своей проблемой в реальности.
— А почему родителям просто не дать сыну или дочери тот совет, который есть в сказке?
— Ребенок все-таки воспринимает своих родителей как тех, кто его воспитывает. Если они что-то предложат, он может просто не послушаться. Кроме того, когда мы даем какой-то совет, мы обращаемся к сознанию. Наша рациональная часть может заблокировать эту инструкцию. А когда родитель рассказывает сказку, сознание отвлекается на сюжет, и решение проблемы закладывается на подсознательном уровне.
— С какими проблемами к вам чаще всего приходят?
— У каждого ребенка они свои, я не могу выделить что-то типичное. Бывает, что родители приводят детей и жалуются, что те плохо ведут себя в детском саду или школе. Есть те, кто боится отвечать у доски в классе, боится ошибиться, даже если всё хорошо выучил. Есть и такие ребята, которым нужно помочь справиться со сложной ситуацией, будь то переезд в другой город, развод родителей или уход из жизни близкого человека. Тут еще надо отметить, что один и тот же симптом, например, страх темноты, может быть вызван совершенно разными проблемами. Моя задача в том, чтобы выявить их и проработать.
— Вы получаете от родителей обратную связь, когда сказка уже написана и рассказана?
— Да, это для меня очень важный момент. Значение имеет реакция ребенка, когда сказку читают. Если он начинает бегать, прыгать, отвлекаться, значит, сказка не зацепила. Но обычно мамы пишут, что ребенок сидел и слушал, открыв рот. Также я прошу обращать внимание, когда ребенок задает вопросы по сказке, и фиксировать это. Кроме того, я пишу родителям через три недели — это примерный срок, когда должны стать заметны изменения в поведении ребенка. Многие отмечали, что их дети не просто выполняют инструкции из сказки, что есть небольшие бонусы. Кто-то стал более послушным, кто-то впервые приготовил маме кофе. В общем, такие мелкие приятные моменты.
— Почему вы решили заниматься сказкотерапией?
— Диплом психолога дает общие знания, но нужны также инструменты для работы. Я искала те, что будут близки мне по духу, и сказкотерапия была тем, что мне захотелось попробовать. У меня двое детей, и моя дочь как раз пошла в первый класс, когда я начала учиться сказкотерапии, так что это было актуально для меня. К тому же дети, наверное, самые незащищенные из всех людей, и мне всегда хотелось им помогать.
— А своим детям вы писали сказки?
— Сыну еще рано, ему только исполнилось два года. А дочке писала. Она медлительная, очень боится ошибок и поэтому делает всё неторопливо, основательно. И я написала сказку про улиточку. Где-то через неделю она подошла и сказала: мама, я теперь будут делать вот так. Но, конечно, со своим собственным ребенком работать сложнее. К тому же теперь дочка начинает понимать механизмы, видит, как я пишу сказки для других детей. Но до сих пор она всегда ждет, когда будет готова новая история, и просит почитать ей.
Фото из архива Александры Томиловой
