45 лет назад Анатолий ОБЪЕДКОВ навсегда перебрался в Новгород, а до этого жил в Кирове, Новосибирске, Тамбове. Его малая родина — город Мичуринск, город яблоневых и грушевых садов, но ближе Анатолию Романовичу оказались просторы северные, лаконичные и строгие. В городе на Волхове, по его словам, произошло его духовное рождение, здесь он стал поэтом, причём поэтом новгородским.
Его стихи публиковались в еженедельнике «Литературная Россия», в журналах «Север», «Невский альманах», «Наш современник». В декабре 2018 года Анатолий Объедков стал лауреатом Международной литературной премии имени Владимира Набокова. Помимо этого он был отмечен медалью «За заслуги в области культуры и искусства».
Анатолий Объедков не любит говорить о своей профессии инженера, которой он до выхода на пенсию зарабатывал на жизнь. Но охотно рассказывает о своём увлечении — содержании у себя дома певчих птиц. А когда в беседе с ним касаешься темы его гражданской позиции, он непременно скажет о том, что на Тамбовщине не хватает памятника Александру Антонову, предводителю крестьянского восстания в 1920–1921 годах. Об этом, а также о том, как в стихах и в жизни не допускать слабых мест, «НВ» поговорили с поэтом.
— Анатолий Романович, как вы восприняли новость о том, что стали победителем премии Набокова?
— Это стало для меня полной неожиданностью. Ещё несколько лет назад подборка моих стихов, которые, естественно, были переведены на английский язык, была опубликована в сборнике «Russian Bell» («Русский колокол»). Возможно, их как-то оценивали. В 2017 году получил диплом номинанта премии, но этому событию не придал значения — ну, номинант и номинант. Думал, что на этом дело и остановится, не предполагал, что меня на награждение пригласят в Москву. А на мероприятие, к слову, приехали авторы из Ирландии, Израиля, Казахстана, Таджикистана, Узбекистана — в общем, из разных мест нашей Земли.
— Когда начали писать? Может, уже вывели свою формулу поэзии?
— Такой формулы не существует. У пишущего человека всегда есть пристрастия, учителя. Когда я начал пробовать плотно писать, а случилось это в армии, понял, что надо обратиться к нашей классике, к произведениям Пушкина, Тютчева, Фета, Есенина и так далее. А забрал меня на многие годы в свои поэтические сети Александр Блок. Как на пустыре ничего не может родиться, так и в творчестве нужно трудиться, развивать свою душу, впитывать поэтическую культуру.
— В беседах с людьми, которые умеют писать стихи, мне всегда интересно: в какой момент впервые у них возникает потребность к сочинительству. Она появилась у вас только в армии?
— Строчки незаметно во мне слагались ещё в детские годы. Школьником я много читал, пропадал в библиотеках. Но я на первые стихи, которые были как дуновение ветра, смотрел с недоверием, стыдился их, поэтому даже не записывал. Пожалуй, на меня повлияли места, где проходило моё детство. Одно из них — это овраг с маленькой речкой у деревни Радостное, где жила моя бабушка. Овраг веял какой-то загадочностью, с ним было связано множество историй. А когда меня направили служить в Таманскую танковую дивизию в Подмосковье, видимо, юношеский организм получил встряску, мне стала сниться родная природа. И так случилось, что один солдат показал мне свою записную книжку с разными стихами. Я почему-то сразу почувствовал, что одни написаны со знанием дела, умело — впоследствии я понял, что там были строчки Ивана Бунина, Василия Фёдорова, а другие — слабые. Тогда-то и решил: «Дай-ка и я попробую». Появились наброски, их набралось на несколько общих тетрадок, которые я потом порвал. Из них сохранил только два стихотворения.
— А отчего такое отношение к своим рукописям?
— Стихи в них были ученические. Я должен был их выписать, чтобы за ними пошли сильные стихи, настоящая поэзия.
— И до сих пор отсеиваете свои произведения подобным образом?
— Сейчас я занят составлением нового сборника стихов. Заново перечитываю свои тексты, которые специально откладывал для него. И некоторые из них переделываю, правлю, поскольку считаю, что мастерства в них недостаточно. Но стихи я не вымучиваю — если пишется, то пишется.
— Вы — руководитель секции поэзии при Новгородском отделении Союза писателей, ведёте литературные занятия. Знаете, как отличить настоящую поэзию от графомании?
— Каждый заметит, когда в стихотворении идёт сбой рифмы, когда оно хромает по форме — не так, как надо, идёт строчка. Простое рифмование слов по- другому называется графоманией. Отличительный признак хороших стихов — в них есть внутреннее звучание, музыка, которые и составляют стержень текста. Иван Бунин говорил, что, начиная писать о чём бы то ни было, прежде всего он должен «найти звук», а всё остальное даётся само собой. Так и я, пока не услышу музыку, не беру в руки ручку. Найти основное звучание, передать горение мысли и чувств в строчках — в этом и есть тайна поэзии. А рифмовать строчки могут и запрограммированные роботы. Ценность стихов подтверждается только временем.
— И часто критикуете своих коллег?
— По первости я пробовал оставлять свои отзывы на Стихи.ру, когда видел, что опубликованные на портале стихи ученические, несовершенные. Но на меня обрушивались чуть ли с негодованием, поэтому больше своих оценок не даю — зачем людям портить настроение, если они пишут для себя, выставляют свои тексты лишь для того, чтобы их почитали, а жёсткой, суровой критики не хотят видеть. И теперь только когда сам автор захочет услышать моё мнение о его стихах, я делюсь им.
— Но, с другой стороны, нельзя не отметить, что в последнее время люди самых разных профессий и возрастов участвуют в поэтических конкурсах, литературных фестивалях, стихобатлах, иначе говоря, соревновании в чтении своих стихов. Как объясните эту тягу к поэзии?
— Люди обращаются к творчеству, чтобы не оглупеть, выявить в себе что-то лучшее, не одичать, сохранить самого себя в мире, в котором постоянно транслируются телесериалы о красивой жизни. Мыльные оперы приятны, они успокаивают, убаюкивают, но ничего духовного в них нет. Если в стране не будет поэтов, нация будет вымирать. Поэзия воздействует на умы.
— Ваше произведение «Народный атаман» об Александре Антонове — тому подтверждение?
— Мне важно, чтобы вспомнили об Антонове, предводителе крестьянского восстания на Тамбовщине. Он не был ни белым, ни красным. Он изначально боролся с самодержавием, при царском режиме несколько лет находился в тюрьме. Когда случилась революция, он поддержал большевиков. Но видя, как они относятся к простому народу — по всей стране большевики ввели продразвёрстку, грозившую гибелью крестьянам, он организовал партизанский отряд. Несколько лет восстание не могли подавить регулярные войска. Александр Антонов — человек-легенда, он был головной болью Ленина. Он боролся за крестьян, чтобы их не обижали, не издевались, не выбивали последнее, чтобы они не умирали от голода. Вопрос об открытии ему памятника поднимается — в Тамбовской области даже ставили каменные глыбы, но они по какой-то причине исчезали… И всё-таки историю восстания предпочитают замалчивать.
— А как в вашей биографии появились птицы?
— В детстве я любил голубей, но моё желание построить голубятню родители не приветствовали. И вот однажды, когда мы с матерью возвращались домой в пригородном поезде, я увидел, как мальчишки везли с собой в клетках чижей. Та встреча оказалась решающей, я «заболел» лесными певчими птицами. Сейчас у меня в квартире живут шесть лесных птиц: соловей обыкновенный, славка-черноголовка, соловей-красношейка, белопоясничный шама-дрозд, лесной жаворонок, щегол.
— Но это же хлопотно — ухаживать за птичьим хозяйством. И зачем оно вам?
— Хлопотно. Приготовить для каждой птички свой корм — процесс кропотливый и трудоёмкий. Специально для их кормления я развожу мучных червей, летом заготавливаю муравьиные яйца. Чтобы подготовить нужную смесь для птичек, мелко натираю варёную говяжью печень, куриное яйцо и так далее. Но все эти труды окупаются, если соловей или славка запоют. Когда поют эти великие птицы, у меня по-другому работает сердце, испытываешь что-то космическое, божественное. И без этого я уже не могу, птицы приносят мне вдохновение. И ещё: любовь к птицам — далеко не пустая забава, как некоторые думают, а неотъемлемая часть нашего мироощущения, часть нашей культуры. Вспомните о том, что Державин, Тургенев, Тютчев, Фет и многие другие посвящали свои произведения или строчки пернатым. А чижу, презабавному существу, сам Пушкин отдал дань своего уважения и внимания:
«Забыв и рощу, и свободу,
Невольный чижик надо мной
Зерно клюёт и брызжет воду,
И песней тешится живой».
Знание птиц обогащает мир человека, дарует огромную радость.
Анатолий Объедков, Великий Новгород:
Свою историю храня,
Дела решая непростые,
Зовёт твой колокол меня
К вовек немеркнущей Софии,
К стене кремлёвской, к берегам
Реки могучей и привольной,
К твоим проспектам и церквам
Под стать самой Первопрестольной.
Сияет золотом твой лик
И в наши дни средь потрясений,
И ты воистину велик
Для всех грядущих поколений.
Премия имени Владимира Набокова — статусная международная награда для русскоязычных поэтов, прозаиков и публицистов, издающихся или желающих издаваться за рубежом в переводах на иностранные языки. Учредителями премии являются Интернациональный Союз писателей (ИСП), редакция литературного журнала Союза писателей России «Российский колокол», радио «Русская культура».
