Даже тем, кто работает в области искусства, приходится подумать о деньгах
Имя хормейстера Юрия НИКИФОРОВА этим летом на слуху, в июне он попал в Книгу почёта Новгородской области, а спустя несколько дней Академический смешанный хор Центра культуры и досуга имени Васильева под его управлением завоевал очень престижную награду — Гран-при Международного хорового фестиваля в Польше «Cracovia Cantans».
.jpg)
Впрочем, и без этого продолжать послужной список его достижений можно долго. Юрий Сергеевич также руководит хоровой капеллой Дворца детского (юношеского) творчества им. Лени Голикова и региональным отделением Всероссийского хорового общества, преподаёт во Всероссийской школе хормейстеров в Гатчине, и даже если сейчас, представляя его, мы упустили что-то существенное, всё равно непреложным остаётся то, что всю свою жизнь он посвятил музыке.
С корреспондентом «НВ» Юрий Никифоров побеседовал об обществе — идеальном, к которому тяготеет любой хоровой коллектив, и неидеальном, в котором мы живём, а также о трудностях, с которыми хоровым коллективам в нём приходится сталкиваться.
— Юрий Сергеевич, расскажите об участии новгородцев в деятельности Всероссийского хорового общества, вы ведь руководите его региональным отделением.
— Да, для меня это очень почётная обязанность. Сейчас мы готовимся принять участие в выступлении сводного хора и сводного симфонического оркестра в Санкт-Петербурге в честь 75-летия Государственного гимна. Это будет грандиозное мероприятие, в котором примут участие не менее 15 тысяч хоровиков. А в июне детский хор России — это организация, которая действует в рамках Всероссийского хорового общества, в неё также входят новгородские дети, — выступил на международных Ганзейских днях во Пскове. Если говорить о детском хоре, то он довольно часто выступает на знаковых мероприятиях. Например, мы ездили и на Олимпиаду в Сочи, и на праздник по случаю присоединения Крыма, стараемся ежегодно попадать на новогодний концерт в Кремле, который дают в присутствии президента и Федерального собрания, правда, не всегда это удается, как было в прошлом году.
— Отчего же?
— Финансирование. Если принимающая сторона отказывается финансировать нашу поездку хотя бы частично, тогда всё ложится на плечи региона. И нередко поездки срываются.
— Надо же, а казалось бы, Москва так близко.
— И тем не менее денег не нашлось.
— Насколько мне известно, уже другой ваш хор, из ДК Васильева, получивший Гран-при на фестивале в Польше, туда мог тоже не попасть.
— Проживание и питание мы оплачивали сами, а вот о транспортных расходах позаботилась директор ДК Васильева, за что ей большое спасибо, если бы этих денег не нашлось, то да, скорее всего, мы бы на фестиваль не попали.
— А участников легко сподвигнуть на то, чтобы потратить свой отпуск на такое вот путешествие? Всё же ваш хор любительский.
— С этим проблем обычно не бывает, хор хоть и любительский, но всё же случайных людей в нём нет, в основном это квалифицированные музыканты, педагоги музыкальных школ, студенты, которые осваивают хоровое искусство. Коллектив существует уже более 30 лет, и его можно считать вполне устойчивым. Другое дело, что наша постоянная головная боль — это комплектация партии теноров. В наши дни и в наших климатических условиях это исключительно редкий голос, в основном встречаются баритоны и баса. Это проблема не только нашего хора, а всех хоров на Северо-Западе, в южных регионах с этим проще. Но тем не менее все проблемы решаемые, и задача дирижера свести их к минимуму, чтобы потери в звуке были минимальны.
— Были ли в вашей жизни награды более значимые, чем та, которую вы получили в Польше?
— Пожалуй, на данном этапе это наша наивысшая награда, хотя Гран-при случались и до этого. Но ведь деятельность любого человека, и не только занятого творчеством, — это самосовершенствование, преодоление себя. Человек творческий никогда не удовлетворен своими достижениями, он всегда ставит себе новые задачи, это происходит автоматически, помимо самого человека и его желания.
— Чем же так ценен Гран-при из Кракова?
— Во-первых, этот фестиваль международный, проходивший за границей, а на отечественных фестивалях всё-таки чувствуешь себя более уверенно, там же мы были единственным участником из России. Во-вторых, все участники фестиваля, наши конкуренты, были чрезвычайно сильными коллективами, а в жюри входили хоровые деятели с мировыми именами, например, ведущий композитор Польши Ромуальд Твардовский или очень известный репертуарный композитор Хавьер Бусто из Испании. Всё это говорило о высоком уровне фестиваля. Кроме того, победа здесь ценна тем, что даёт сильный толчок к развитию, потому что она обеспечила нам прохождение в суперфинал конкурса, который состоится в следующем году в Римини. Проживание, питание и трансфер в Италии будут оплачиваться фестивалем, нам нужно будет приобрести только билеты на самолёт. И мы очень надеемся на то, что наши новгородские чиновники нас услышат и помогут.
— Наверное, это добавляет элемент нервозности в подготовку к конкурсу, когда не знаешь точно, поддержат ли тебя государство и спонсоры или нет.
— Я должен сказать, что систематичной государственной поддержки сферы культуры нет и в европейских странах. Но там под любое мероприятие можно создать проект и попросить на него денег, объяснив свои цели, задачи, и что от этого может получить тот, кто деньги даст. В Эстонии, например, хоровые проекты финансируются очень хорошо. У нас не очень либо вообще не финансируются. Тут всё дело в сознании. В той же Прибалтике хоровое пение — это один из способов национального самосознания, национального единства. Они проводят праздники на певческом поле, и во время этих праздников все поют, начиная от президента и заканчивая простыми гражданами. Во время пения объединяются разные национальности, проживающие в этой стране. В Эстонии такая традиция существовала и в период СССР, развивается и сейчас. Там все поют в хорах, потому что это — способ социализации в обществе, способ не замыкаться в себе тому же русскоязычному населению. Прибалтика всегда находилась на вершине хорового исполнительского искусства, была образцом, примером для всех остальных европейцев. И отношение к хоровому пению там совершенно особенное на всех уровнях. Я не хочу сказать, что у нас всё совсем плохо, но тем не менее никогда не забуду, как несколько лет назад мы выступали на открытии очередной педагогической конференции, которая проводится в августе, и пока дети строились, один из замов мэра сказал довольно громко: «Ой, вот это я не люблю». Он сидел на первом ряду, прямо перед детьми. И ясно, что раз он «это» не любит, то с какой стати он будет напрягаться и искать деньги на то, что, по его мнению, второстепенно? А в Прибалтийских странах у людей самосознание — мы поющая нация и мы этим гордимся. Дай Бог, чтобы и у нас ситуация менялась. На Ганзе по крайней мере присутствовали и мэр, и губернатор, может, сделают вывод, должны они или нет делать что-то для поддержки поющих детей. Ведь детский хор решает те же самые вопросы социализации, это очень важно.
— А ещё вы неоднократно говорили, что хор — это модель идеального общества.
— Да, это фраза Георгия Струве, и я с ней согласен. Хор — это про умение слышать друг друга, ощущать плечо друг друга и работать ради единой творческой задачи. В этом и сходство с идеальным обществом.
— Вы верите в возможность его построения?
— Это идеалистическая модель. Но и искусство тоже есть некая идеалистическая система образов, на которые мы равняемся. В самом слове «искусство» заложено понятие «искусственный», то есть не реальный, не бытовой. А академическое искусство — это усовершенствованный стиль, доведенный до наивысшего значения в проявлении смыслов, нравственных и духовных категорий человеческого сознания. Это то, что сложно достичь, но надо к этому стремиться.
— Вы говорили о Прибалтийских странах как о поющих нациях. А мы можем считать себя поющей нацией?
— Безусловно! Просто нас надо чуть больше поддерживать.
