{thumbimage 150px 1}Сегодня, в День памяти и скорби, во всех уголках Новгородчины вспомнят о тех, кто погиб на фронтах Великой Отечественной войны
В Сольцах в этот день пройдет торжественное захоронение останков безымянных солдат, погибших на территории района в 1941 году. Двоих из них нашли местные жители, а десятерых обнаружили поисковики из солецкого отряда «Память», который вот уже 20 лет работает на местах прежних сражений. Во время каждой Вахты Памяти удается поднять из болот и окопов до 60 незахороненных бойцов Красной Армии.
Как рассказывает командир отряда Игорь НЕОФИТОВ, в леса они уходят не только осенью и весной, но используют для поиска каждый свободный день. В прошлые выходные вместе с отрядом в Парфинский район отправился и корреспондент «НВ».
…Беспечно щебетали птицы, мирно шумели березы, из-под травы выглядывали первые в этом сезоне грибы. Не верилось, что когда-то здесь, между деревнями Большие Дубовицы и Васильевщина, шли ожесточенные бои. Но стоило на несколько десятков метров углубиться в лес, как мирный пейзаж сменился поистине страшной картиной: земля была буквально исполосована километрами окопов. Глубокие, в человеческий рост, сплошь усеянные остатками снарядов, гранат и патронов, они напоминают плохо зарубцевавшиеся шрамы, которые и спустя десятки лет болят, напоминая о старых ранах. Удивило, что буквально через каждый метр под ноги попадались противогазы, как русские, так и немецкие. Игорь Неофитов поясняет, что, судя по всему, здесь применялись отравляющие вещества:
— Мы находили химические гранаты, химические снаряды и даже ампуломет. Можно себе представить, что здесь творилось в 1941—42 годах! Бои на этой линии обороны были ожесточенные, деревни по нескольку раз переходили из рук в руки. Ту же Васильевщину наши войска брали 21 раз и 21 раз ее отбивали фашисты! В прошлом году мы обнаружили, что эти траншеи трехслойные: в них хоронили убитых солдат, просто засыпали их землей, вставали на них и продолжали бой. Убивали новых — хоронили вторым слоем. А наверху — те, кого уже некому было и захоранивать. Такое мы видели впервые.
Мы осторожно шли вдоль окопов, собирая остатки снарядов, как вдруг в песчаной почве что-то забелело — человеческая кость! Разом смолкли все разговоры, в руках моих собеседников появились щупы и лопаты, и через полчаса старая каска доверху была заполнена останками. В машине их бережно упаковали, чтобы позднее захоронить вместе с другими в братской могиле.
Деревья расступились, и вдалеке показался холм, выложенный из касок, с огромным красным крестом в середине. Вокруг этого необычного знака установлены еще четыре — белые. Сделано это, чтобы отметить территорию, на которой погибло очень много солдат. Виктор МИРОНОВ, который сотрудничает с отрядом «Память» много лет, рассказал, что и сам он таких крестов наставил немало:
— Я в 70-е годы здесь мелиорацией занимался, так когда мы выкорчеванные деревья сжигали, мины и снаряды то и дело взрывались. А от костей земля белая была. Соберу, захороню, крест поставлю, а потом поисковикам сообщу. Сюда к нам из Кирова каждый год один отряд во главе со священником приезжает, так он тоже на каждой могилке кресты ставит. Мы их так и зовем — «батюшкины кресты». Да если бы все отряды так делали, здесь вся земля была бы в крестах.
В отряде «Память» около 30 человек. Это люди разного возраста и разных профессий: студенты, офицеры, рабочие, механики, водители, предприниматели и даже чиновники администрации области, как, например, сам командир. Объединяет их одно — преданность поисковому делу. Как говорят они сами, если человека «зацепит» с первого раза, то это — на всю жизнь. За 20 лет силами отряда были найдены и захоронены около 3,5 тысяч солдат и офицеров Красной Армии, установлены имена более 70 человек, найдены родственники более полусотни погибших. Многие из них вместе с поисковиками побывали на месте гибели своих родных. Игорь Неофитов рассказал об одной из таких встреч:
— В прошлом году приезжала дочь погибшего солдата из Новосибирской области и рассказала удивительную историю. В попытках разыскать пропавшего без вести отца она посетила экстрасенса. И тот заявил, что его не стоит искать в братских захоронениях, что его имени нет ни в списках погибших, ни на мемориальных досках и табличках. А лежит он в лесу, в отдельной ямке. Что любопытно, именно в такой отдельной ямке мы его и нашли. Судя по расположению останков, пять его товарищей погибли на бруствере, а он — в отдельном углублении в окопе. Не менее интересная история была и с Лазарем Ивановичем Бабушкиным — рядовым-поваром, погибшим в Парфинском районе. Мы его медальон нашли в 2000 году, а потом родные из Новосибирска переслали нам его фронтовые письма. В них он рассказывал, что убили командира, что вместе с ним служит один кавалерист и морской пехотинец. И мы их нашли — и его самого, и убитого командира, и кавалериста, и морпеха! Вообще, много всего происходит, чего объяснить нельзя. Вот почему когда мы фотографируем кости, они всегда в дымке какой-то получаются?! А то и вовсе однажды фотографировались у костра, а когда фотографии сделали, то увидели над своими головами на фоне неба чье-то лицо! Или взять историю с останками 25 солдат, которых мы во дворе одной местной жительницы выкопали!
… А случилось следующее. Однажды к поисковикам обратилась женщина и рассказала, что еще дед говорил о том, что якобы прямо на территории двора были захоронены русские и немецкие солдаты, погибшие в 1942 году. Точного места она не знала и разрывать у дома землю не хотела. Но в последние годы заметила, что в их семье все стали болеть, а в бане стали происходить и вовсе странные вещи — то стук непонятный, то голоса незнакомые. И когда недавно водопроводчики тянули трубы к этой самой бане и наткнулись на человеческие кости, хозяйка решилась обратиться в отряд. Поисковики откликнулись и действительно обнаружили останки солдат во главе с лейтенантом. Судя по всему, это было «боевое» захоронение, когда в спешке погибших присыпают временно, неглубоко. Но главной находкой стали два смертных медальона, с их помощью и данных Министерства обороны удалось установить состав всего боевого подразделения.
На прощание мы посидели на берегу озера, там, где во время Вахты Памяти устраивают свои лагеря отряды. Дмитрий Гринченко, Виктор Миронов, Лев Сумароков, Сергей Рыбкин вместе со своим командиром пригласили непременно приехать сюда еще раз: «Осенью приезжайте, здесь, в этом месте, до 16 отрядов собираются. Новичкам всегда везет, непременно медальон найдете!».
А потом мы погрузились в машину и выехали на сельскую дорогу, но все же сделали еще одну небольшую остановку. Придорожный щит извещал: «Здесь была деревня Горчицы. В ней было 75 дворов, 1 ветряная и 2 водяных мельницы, большая маслобойня, детский сад, колхоз «Партизан». Соседние деревни: Подбела – 31 двор, Зорянка – 20 дворов, Махлюёво – 18 дворов, Сомшино – 29. Все они погибли в феврале 1942 года». И я поняла, что непременно сюда вернусь. Видимо, «зацепило»…
…Беспечно щебетали птицы, мирно шумели березы, из-под травы выглядывали первые в этом сезоне грибы. Не верилось, что когда-то здесь, между деревнями Большие Дубовицы и Васильевщина, шли ожесточенные бои. Но стоило на несколько десятков метров углубиться в лес, как мирный пейзаж сменился поистине страшной картиной: земля была буквально исполосована километрами окопов. Глубокие, в человеческий рост, сплошь усеянные остатками снарядов, гранат и патронов, они напоминают плохо зарубцевавшиеся шрамы, которые и спустя десятки лет болят, напоминая о старых ранах. Удивило, что буквально через каждый метр под ноги попадались противогазы, как русские, так и немецкие. Игорь Неофитов поясняет, что, судя по всему, здесь применялись отравляющие вещества:
— Мы находили химические гранаты, химические снаряды и даже ампуломет. Можно себе представить, что здесь творилось в 1941—42 годах! Бои на этой линии обороны были ожесточенные, деревни по нескольку раз переходили из рук в руки. Ту же Васильевщину наши войска брали 21 раз и 21 раз ее отбивали фашисты! В прошлом году мы обнаружили, что эти траншеи трехслойные: в них хоронили убитых солдат, просто засыпали их землей, вставали на них и продолжали бой. Убивали новых — хоронили вторым слоем. А наверху — те, кого уже некому было и захоранивать. Такое мы видели впервые.
Мы осторожно шли вдоль окопов, собирая остатки снарядов, как вдруг в песчаной почве что-то забелело — человеческая кость! Разом смолкли все разговоры, в руках моих собеседников появились щупы и лопаты, и через полчаса старая каска доверху была заполнена останками. В машине их бережно упаковали, чтобы позднее захоронить вместе с другими в братской могиле.
Деревья расступились, и вдалеке показался холм, выложенный из касок, с огромным красным крестом в середине. Вокруг этого необычного знака установлены еще четыре — белые. Сделано это, чтобы отметить территорию, на которой погибло очень много солдат. Виктор МИРОНОВ, который сотрудничает с отрядом «Память» много лет, рассказал, что и сам он таких крестов наставил немало:
— Я в 70-е годы здесь мелиорацией занимался, так когда мы выкорчеванные деревья сжигали, мины и снаряды то и дело взрывались. А от костей земля белая была. Соберу, захороню, крест поставлю, а потом поисковикам сообщу. Сюда к нам из Кирова каждый год один отряд во главе со священником приезжает, так он тоже на каждой могилке кресты ставит. Мы их так и зовем — «батюшкины кресты». Да если бы все отряды так делали, здесь вся земля была бы в крестах.
В отряде «Память» около 30 человек. Это люди разного возраста и разных профессий: студенты, офицеры, рабочие, механики, водители, предприниматели и даже чиновники администрации области, как, например, сам командир. Объединяет их одно — преданность поисковому делу. Как говорят они сами, если человека «зацепит» с первого раза, то это — на всю жизнь. За 20 лет силами отряда были найдены и захоронены около 3,5 тысяч солдат и офицеров Красной Армии, установлены имена более 70 человек, найдены родственники более полусотни погибших. Многие из них вместе с поисковиками побывали на месте гибели своих родных. Игорь Неофитов рассказал об одной из таких встреч:
— В прошлом году приезжала дочь погибшего солдата из Новосибирской области и рассказала удивительную историю. В попытках разыскать пропавшего без вести отца она посетила экстрасенса. И тот заявил, что его не стоит искать в братских захоронениях, что его имени нет ни в списках погибших, ни на мемориальных досках и табличках. А лежит он в лесу, в отдельной ямке. Что любопытно, именно в такой отдельной ямке мы его и нашли. Судя по расположению останков, пять его товарищей погибли на бруствере, а он — в отдельном углублении в окопе. Не менее интересная история была и с Лазарем Ивановичем Бабушкиным — рядовым-поваром, погибшим в Парфинском районе. Мы его медальон нашли в 2000 году, а потом родные из Новосибирска переслали нам его фронтовые письма. В них он рассказывал, что убили командира, что вместе с ним служит один кавалерист и морской пехотинец. И мы их нашли — и его самого, и убитого командира, и кавалериста, и морпеха! Вообще, много всего происходит, чего объяснить нельзя. Вот почему когда мы фотографируем кости, они всегда в дымке какой-то получаются?! А то и вовсе однажды фотографировались у костра, а когда фотографии сделали, то увидели над своими головами на фоне неба чье-то лицо! Или взять историю с останками 25 солдат, которых мы во дворе одной местной жительницы выкопали!
… А случилось следующее. Однажды к поисковикам обратилась женщина и рассказала, что еще дед говорил о том, что якобы прямо на территории двора были захоронены русские и немецкие солдаты, погибшие в 1942 году. Точного места она не знала и разрывать у дома землю не хотела. Но в последние годы заметила, что в их семье все стали болеть, а в бане стали происходить и вовсе странные вещи — то стук непонятный, то голоса незнакомые. И когда недавно водопроводчики тянули трубы к этой самой бане и наткнулись на человеческие кости, хозяйка решилась обратиться в отряд. Поисковики откликнулись и действительно обнаружили останки солдат во главе с лейтенантом. Судя по всему, это было «боевое» захоронение, когда в спешке погибших присыпают временно, неглубоко. Но главной находкой стали два смертных медальона, с их помощью и данных Министерства обороны удалось установить состав всего боевого подразделения.
На прощание мы посидели на берегу озера, там, где во время Вахты Памяти устраивают свои лагеря отряды. Дмитрий Гринченко, Виктор Миронов, Лев Сумароков, Сергей Рыбкин вместе со своим командиром пригласили непременно приехать сюда еще раз: «Осенью приезжайте, здесь, в этом месте, до 16 отрядов собираются. Новичкам всегда везет, непременно медальон найдете!».
А потом мы погрузились в машину и выехали на сельскую дорогу, но все же сделали еще одну небольшую остановку. Придорожный щит извещал: «Здесь была деревня Горчицы. В ней было 75 дворов, 1 ветряная и 2 водяных мельницы, большая маслобойня, детский сад, колхоз «Партизан». Соседние деревни: Подбела – 31 двор, Зорянка – 20 дворов, Махлюёво – 18 дворов, Сомшино – 29. Все они погибли в феврале 1942 года». И я поняла, что непременно сюда вернусь. Видимо, «зацепило»…
Светлана ДУБОВИЦКАЯ
Фото автора
Фото автора
