В последнем номере «Новой новгородской газеты» (от 17 июня) целый разворот отдан открытию в Великом Новгороде двух памятников — Петру Первому и Сергею Рахманинову. События знаменательные, поскольку даже «как бы автор» публикации, лукаво обозначивший себя логином «тему номера подготовил», признает: «Четверть века понадобилось Великому Новгороду, чтобы пополнить коллекцию произведений монументального искусства, посвященных великим государственным деятелям».
Правда, Сергея Рахманинова никто ранее к государственным деятелям не причислял. Да и сам себя он вряд ли таковым мнил. Ну да это, пожалуй, самый безобидный из пассажей «тему подготовившего». Далее следует такой набор претензий, что невольно начинаешь подозревать журналиста в «памятникофобии».
Больше всего досталось Петру Первому. Практически целая полоса. Да ладно бы шел на ней конструктивный разговор о достоинствах работы или о роли императора в истории Новгородской земли. Нет! Читателю предлагается старческое брюзжание на предмет, кто чего не сделал при подготовке проекта или кто сделал не так, как хотелось «как бы автору».
Например, он возмущается тем, что сегодня в Новгороде художественный вкус «обретается вместе с дарованной властью… без оглядки на общественность, на авторитетное мнение специалистов: скульпторов, архитекторов и проектировщиков». Дескать, общественность могла бы лучше «определить по собственному усмотрению, «хорош ли памятник».Тут бы вдогонку и подать мнения тех специалистов, кому памятник Петру Первому не понравился. Но автор ведет себя так, будто именно ему общественность вручила мандат оценщика достоинств скульптуры. И обнаруживает, что ему «при первом взгляде на скульптуру Петра непонятно, что придерживает он правой рукой: колесо или штурвал?». Далее следуют пространные рассуждения о не опознанном автором предмете, должные внушить читателю, по всей вероятности, что, будь общественность допущена к созданию памятника, все пошло бы иначе. А так не обладающая достаточным вкусом «власть» распорядилась, и скульптор подсунул императору невесть что под руку.
Жаль, что ни общественность, ни автор памятника Александр Пшерацкий не смогли ни слова вставить в текст. Приходится верить (а по справедливости — не верить) журналисту, всех подменившему и всецело доверяющему собственному художественному чутью, что памятник так плох, что нам должно быть стыдно.
Правда, автор «темы» вскоре забывает о своем недовольстве и художественные претензии не только снимает, но даже великодушно советует «оценить труд А.С. Пшерацкого» юбилейной медалью, учрежденной в честь 1150-летия Великого Новгорода. А бизнесмена Юрия Романенко, оплатившего работы по созданию памятника, наградить почетным знаком «За заслуги перед Великим Новгородом». Вот и пойми нашего общественника, «хорош ли памятник» или плох?
Повторюсь, у каждого может быть свое мнение. Но далее взгляд журналиста погружается в глубины еще более деликатные, чем художественные. Он начинает сетовать, что не всем из тех, кого автор желал бы послушать, дали слово на церемонии открытия памятника; что не согласовали с ним, кто должен и кто не должен был закапывать в землю саженцы вокруг монумента. Или встает в позу совершенно ребяческую, рассказывая об участии в церемонии открытия памятника Петру Первому губернатора Санкт-Петербурга Валентины Матвиенко. Как это случилось, недоумевает журналист, что «Валентина Ивановна приехала в Новгород без подарка, с пустыми руками»? Ответа нет, и упрек повторяется: «гостья умолчала о том, подготовил ли сам град Петра подарок Вольному Новгороду». Интересно, приглашая гостей на торжество, журналист обязательно требует, чтобы приходили с подарками?
…К Рахманинову наш ворчун менее строг. Однако и тут не может удержаться. Сообщив читателю, что монумент «окаймили 30 благоухающими кустами сирени», тотчас предупреждает общественность «сорт этот — бельгийский, хотя выращены саженцы во Пскове». Дескать, могли бы и раритетную сирень привезти из Антверпена или даже Брюсселя, а то все экономите. Или: возле памятника «установили миниатюрную изящную колокольню, что вселило надежду на обретение знаменитой Софийской звонницей своего неповторимого голоса». Какова связь? Убей Бог, не додумался.
Завершает разворот как бы автор как бы постскриптумом об открытой «без всякой помпы» скульптуре девушки на волховской набережной. С девушкой — тоже не миндальничает. «Это не памятник, конечно, — пренебрежительно оценивает работу скульптора журналист. — Но можно считать это изваяние и памятником». Видимо, еще не решил.
Да дело-то не в этом. «Главное — чтобы у нее (девушки. — ред.) туфельки не спёрли». Туфельки — это вещь. С ними автору все понятно: не сапоги, не лапти. Не то что у Петра. Попятишь колесо, а окажется — штурвал! И зачем в хозяйстве штурвал? Только ведь если туфли не сопрут, о чем писать будем?
Геннадий РЯВКИН
Владимир БОГДАНОВ (фото)
