Уроки мужества может дать лишь тот, у кого оно есть
Старорусское отделение межрегиональной общественной организации «Союз десантников и войск специального назначения России» заявило о себе недавно, проведя областной автопробег в память о погибших товарищах.
Когда «НВ» поинтересовались подробностями у руководителя отделения Михаила РЕШЕТНИКОВА, выяснилось, что организации — больше года. Почему-то возникло ощущение, почти уверенность, что о рушанах в голубых беретах мы услышим еще не раз.
И появилось желание рассказать о них подробнее.
Такая общественная инициатива, как у них, подкупает искренностью. Никакого политиканства, амбиций, переживаний по поводу грантов. Да и не коммерческое это дело — патриотизм. Это, если хотите, служба.
В общем, слово — Михаилу. Начнем с начала?
— У нас в роду почти все служили в спецвойсках, — рассказал он. — Отец у меня морпехом был, а в основном все в десанте — и дядья, и братья. Так что вариантов у меня было два: либо море, либо небо. Мой призыв — 1994—1996 годы. Вот в первую чеченскую и попал. Не в самую мясорубку, мы приехали на смену, после нас, кстати, контрактников стали набирать. А нам с пацанами из Псковской 76-й дивизии было по 18—20 лет, жизни не видели. Как набирали в Чечню? Построение: ты, ты и ты... Армия же.
Едем на стрельбы
— Дома, наверное, перепугались насмерть.
— Не то слово! Я написал своим, что еду на стрельбы. Обычно на Ладоге это происходило. Но они сразу всё поняли и помчались в Псков. Дядя почти выхлопотал мой перевод в Новгородскую область. Я сам отказался: как ребятам в глаза смотреть? Если судьба, то судьба. Нас с другом моим Сашкой Федоровым двое было из Руссы, и мы вернулись, а многих дома не дождались. По правде, не меньше их полегло под своим же огнем. Идет колонна, с воздуха ее вертушка прикрывает. А впереди — позиция. Оттуда не подадут опознавательный знак, ну и получай. Сколько таких страшных нелепостей было — кто это считал?
— Прошло уже немало лет, что теперь думаете о той войне?
— Мало еще времени прошло. Ведь столько злобы подняла война. Скажу, что она была никому не нужна, а что изменится? Она была! Дети с оружием в руках; старуха, шлющая проклятия и грозящая клюкой нашей колонне; мирный землепашец, из-под чьего трактора ночью по тебе почему-то стреляют...
Да и со стороны государства к нам, кровью платившим за защиту его целостности, непонятное было отношение. В первый месяц, как говорится, перебивались с кочки на камень. Даже нечего было есть. Только пустая похлебка, похожая на мутную воду, и хлеб с плесенью, и то не каждый день.
Отвага в архиве
— У вас есть награда за чеченскую кампанию?
— И да, и нет. Был представлен к медали «За отвагу», но не получил. Наша старорусская ветеранская организация не так давно запрос посылала, ответа пока нет. Мой полк был расформирован, там, где мы стояли, теперь мотострелки. Может, нужный документ где-нибудь в архиве пылится.
— А за что вас представили к медали?
— Стояли на высотке под Гудермесом, по нам открыли минометный огонь. Недолет, перелет, следующий залп должен был стать нашим. Я был наводчиком ЗУ-23, это зенитная установка, шилкой ее называют, успел среагировать. В общем, накрыли «духов». Героем я себя, конечно, не считаю. Есть ребята, у которых за ту войну — не одна медаль, и даже не один орден. К нам из Москвы из Союза десантников приезжал Леший...
— Кто-кто?
— Ну, позывной у него был такой, так его до сих пор все и зовут. И мне почему-то не пришло в голову фамилию спросить и запомнить. Боевой офицер, еще служит. В Холме в этом году на фестивале «Сердцем причастны» выступал, пел под гитару. Хороши были и концерт, и встречи. Из Белоруссии, Казахстана, Прибалтики десантники подтянулись. Все помогли провести: Валдай, Демянск, Великий Новгород, ну и мы, рушане, конечно, не остались в стороне.
Басаев на скотном дворе
— Военно-патриотический фестиваль, автопробег, работа с призывной молодежью. Хочешь мира — готовься к войне?
— Думать, что кругом враги — фобия. А что везде друзья — это слишком наивно. У нас трудная история, сложная страна. Как без патриотизма, как не крепить дух? Служили, понимаем. Когда слышишь, что Вторую мировую выиграли американцы, причем уже и наша молодежь начинает сомневаться в нашей Победе, куда это годится? От разброда в умах рождается хаос, а уж из него... Кто бы мог подумать, что из Шамиля Басаева такая вражина и такой вояка выйдет? Мог бы ведь всю жизнь стройкой заниматься, как когда-то в Старорусском районе.
— Вот прямо тут трудился, не покладая рук?!
— Это наш знаток истории Николай Иванович Гец раскопал. Ему уже восьмой десяток идет, очень эрудированный человек, в прошлом — морпех, мы его приняли в Союз десантников почетным членом. Так вот, по его данным, Басаев колхозные скотные дворы строил и ремонтировал. Простым разнорабочим был.
Кто, если не мы?
— Михаил, а вы сами кто по роду мирной деятельности?
— Да вот и я строю. Последние несколько лет. А так и на заводе работал, и в частной фирме. Теперь сам у себя работаю — ИП, одним словом. Мне так больше нравится.
— Предприниматели — люди занятые. И все же вы решились взвалить на себя дополнительную общественную нагрузку.
— Уходят из жизни ветераны Великой Отечественной. Кто, если не мы, понюхавшие пороха, примет от них эстафету? В прошлом году Сергей Куличкин из Холма стал напирать, мол, а вы-то в Старой Руссе чего не организуетесь? И в самом деле, чего? Вот, на день ВДВ, 2 августа, и создали отделение Союза десантников. Сразу с головой окунулись в работу. Взять, к примеру, наши военные мемориалы. Сами знаете, в каком плачевном состоянии многие из них. В Коровитчине травой все заросло. Есть такие захоронения, к которым и проехать-то невозможно. Полная глушь. Конечно, нам все не потянуть. Шефствуем над мемориалом на границе Старорусского и Поддорского районов. Там захоронены десантники времен Великой Отечественной. Летом подкрасили, подновили. Хотя бы так для начала. В Псковской дивизии нам пообещали списанную технику, можно воздвигнуть эту боевую единицу на постамент — уже что-то. Мечтаем увековечить память ребят, погибших в локальных военных конфликтах.
— Из каких средств?
— В чем-то армия поможет, чай, не чужие. Потихонечку сами копим денежку. Кое в чем помогают и власти. От ДОСААФа в наследство достался списанный БТР. Помещение нам, спасибо администрации, выделили. А то ведь на улице собрания проводили.
Билет на голубой берет
— Планов громадье. Хотим у себя в Старой Руссе к Дню освобождения города организовать фестиваль. Городской, а если получится, то, может, и областной. Музыка, песни, танцы, стихи...
— Как вы представляете себе патриотический танец?
— Легко! Народное творчество патриотично по определению. Мы еще только обдумываем идею, а уже есть желающие. И школы, и даже детсады хотят поучаствовать. Мы ведь среди детей отдельный конкурс собираемся провести.
— Детский и подростковый интерес сегодня не тот, как в то время, когда вы сами в школу ходили.
— Почему-то верю, что мы найдем подходы. Если лекции в классе читать, то, наверное, начнут зевать. А если марш-бросок в полевых условиях? Собираем мальчишек, едем с ними в Псков. Ночуем в палатках. Посещаем музей 6-й роты, смотрим показательные стрельбы. Потом ставим концерт. Военная песня… И сила, и душа — все в ней.
С Псковской дивизией уже налажен контакт. Этой осенью впервые после долгого перерыва провожаем туда троих парней. Надеемся, что на будущий год сможем установить парашютную вышку, будем готовить ребят. Не только из нашего, но и из соседних районов. Когда общаешься с призывниками, видишь огонек в глазах, желание служить именно в десанте. Ко мне недавно парнишка обращался, мол, помогите попасть в Псков. Я бы и рад, но у него роста метр шестьдесят пять, несколько сантиметров не дотягивает, а стандарт есть стандарт. «Я все равно, — говорит, — буду проситься туда».
Деды есть, дедовщины нет
— Скажите, у вас не возникало мысли, а вдруг и этим мальчишкам, которым вы готовы помочь осуществить свою мечту о престижной военной профессии, придется вступить в бой?
— Псковская дивизия традиционно — одна из самых боеспособных. Случись (не дай бог!) очередная заварушка, хоть внутри России, хоть за ее пределами, 76-ю подымут первой. У меня самого сын подрастает, 10 ему уже. Честно, конечно, мне было бы очень непросто, если вдруг возник бы такой выбор, как когда-то у моего отца. У меня дочь есть, со дня на день еще одну дочурку ждем, а у кого единственный ребенок в семье...
— Заварушки мы пока вроде не ждем. Остается только пожелать вам благополучно стать многодетным отцом.
— Спасибо. Хотя какой я многодетный? Вот раньше были семьи так семьи. Моя мама, младшая у своих родителей, была четырнадцатым ребенком!
— А сколько вас сейчас в вашей боевой семье, я имею в виду отделение Союза ВДВ?
— Как раз столько же. Но мы еще растущая семья. Сто процентов! И очень дружная, несмотря на весьма существенный разброс по возрастам: старшему — 78 лет, а младшему — 35. Нам не нужно искать общий язык, это братство по духу. Мой заместитель Владимир Голенищев вообще живет и работает в Питере. Но как только у нас какое-нибудь мероприятие, бросает все дела и мчится на родину. Вот что такое военная косточка! К слову, у него родственник погиб в боях под Руссой, похоронен на воинском мемориале в Бурегах. Александр Банковский — главред районной газеты, тоже у нас в Союзе. Так что, сами понимаете, информационная поддержка нам обеспечена. Все мужики — легкие на подъем. Надо — значит, надо.
— Взвод, тревога!
— Примерно так. Но имейте в виду, что пока только взвод. И не забывайте: мы — десант!
Фото из личного архива
Михаила РЕШЕТНИКОВА
