или Послесловие к Дню семьи, любви и верности
Бывает, что повторяем этот слоган как заводные: «Семья — ячейка общества». А кто спорит? Никто. Хотя, если подумать, какое общество сейчас состоит из таких «ячеек»? Или когда состояло? Всё-таки упрощенное определение, идеологичное. Потому что искаженное...
Дело было 135 лет назад, когда престарелый Карл Маркс вдруг увлекся книгой американского социолога Льюиса Моргана «Древнее общество, или Исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации» (1877). Янки в книге проанализировал эволюцию семьи на примере семейных традиций ирокезов. Неожиданный выбор методики, но не для Моргана.
Кстати, второе издание (дополненное) книги (1881) называлось иначе — «Дома и домашняя жизнь американских туземцев». Скажу прямо, Морган исследовал историю семьи от первобытного строя до цивилизации. И вовсе не ставил целью доказать, ячейкой чего является семья.
Маркс, Энгельс, Морган
А так как он с младых ногтей боролся против расовой дискриминации, за права индейцев; в 22 года основал «Великий орден ирокезов», потом был принят в индейское племя, где долгое время жил на правах сына вождя — ему было сподручно рассматривать свою теорию на примере ирокезов. И в конце концов Морган пришел к выводу, что патриархальная семья, основанная на частной собственности и власти отца, ячейкой человеческого общества быть не может.
«Частная собственность разрушает семью, — писал Морган. — Поэтому институт семьи как экономическая ячейка общества без должной материальной поддержи государства терпит кризис». Эти слова теперь приписывают Карлу Марксу, но на самом деле они взяты Энгельсом из составленного другом конспекта книги Моргана. Но суть не в авторстве, а в том, что мы повторяли искаженную на 180о цитату. Морган и Маркс считали, что семья не в состоянии быть ячейкой общества.
Энгельс, разбирая бумаги Маркса после его смерти (1883), заинтересовался записями друга так, что сам засел за статью «Происхождение семьи и частной собственности», которую сегодня мало кто читал, но многие слышали. Там, в частности, Энгельс пишет, начитавшись Моргана: «В то время как семья продолжает развиваться, система родства окостеневает, и пока последняя продолжает существовать в силу привычки, семья перерастает ее рамки».
Надеюсь, понятно, что, по Энгельсу, семья — это не только не ячейка общества, но даже не ячейка родственного клана. Она не цементирует две ветви родственников (по линии мужа и жены), а «перерастает», игнорирует эту спайку. Никита Михалков в известном фильме «Родня» это популярно доказал. Энгельс менее эффектен, зато дотошен:
«Единобрачие появляется в истории отнюдь не в качестве основанного на согласии союза между мужчиной и женщиной и еще меньше в качестве высшей формы этого союза. Напротив. Оно появляется как порабощение одного пола другим, как провозглашение неведомого до тех пор во всей предшествующей истории противоречия между полами.<...> Эта семья дает нам в миниатюре картину тех же противоположностей и противоречий, в которых движется общество, разделенное на классы, и которые оно не способно ни разрешить, ни преодолеть».
Вот так. За что бы Маркс и Энгельс ни взялись, всё закончится разоблачением эксплуататоров и Proletarier aller L'nder, vereinigt Euch!* (*Пролетарии всех стран, соединяйтесь! (с нем.))
Товарищ Троцкий
Да и нам бы перестать ворошить кладовые марксизма. Но история не разрешает! Товарищ Троцкий вскоре довёл мысль Энгельса до логического конца: «Революция сама по себе означает громадное движение вперед, и самые тяжкие явления семейного распада представляются лишь болезненным по форме выражением пробуждения класса и личности в классе. Вся наша культурная работа, — та, которую мы делаем, и особенно та, которую мы лишь должны делать, — является с этой точки зрения подготовкой новых отношений и новой семьи...».
Иными словами: весь мир насилья мы разрушим! А что ему было думать, если он тоже исходил из постулата «Семья — ячейка общества»? И стало быть, нужно готовить семьи к такой миссии. Хотя Троцкий предупреждал, что сперва «обобществление семейного хозяйства и воспитания детей немыслимо без обогащения всего нашего хозяйства в целом. Только при этом условии мы сможем освободить семью от таких функций и забот, которые ныне угнетают и разрушают её»**. (**Лев Троцкий. «От старой семьи к новой». «Правда» от 13 июня 1923 г.)
Что дальше, спросите вы? Неужели не понятно? Дальше «Дом-2».
Спасибо, родная страна!
Шучу-шучу... Идеи Троцкого были нейтрализованы ровно 72 года назад. 8 июля 1944 года Президиум Верховного совета СССР принял Указ «Об увеличении государственной помощи беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям, усилении охраны материнства и детства, об установлении почетного звания «Мать-героиня» и учреждении ордена «Материнская слава» и медали «Медаль материнства». Этим указом, в частности, была предусмотрена обязательная запись зарегистрированного брака в паспортах с указанием фамилии, имени, отчества и года рождения супруга, места и времени регистрации брака. Устанавливалась выплата государственного пособия при рождении третьего ребенка. Размер пособия возрастал при рождении каждого последующего ребенка. Увеличивался отпуск по беременности и родам с 63 до 77 дней, для низкооплачиваемых родителей снижалась плата за детей в детских садах и яслях. По указу брак отныне можно было расторгнуть только через суд. Для подачи заявления требовалось указать мотивы развода, вызвать в суд другого супруга для ознакомления с заявлением, опубликовать в местной газете объявление о расторжении брака и др. При выдаче свидетельства о разводе с одного или обоих супругов по определению суда взималось от 500 до 2000 рублей.
При этом нужно учесть, что в 1944 году среднемесячная зарплата рабочего в СССР была 435 рублей, а 1 кг картошки стоил на рынке 90 рублей. Во время войны те, кто зарабатывал от 300 до 500 рублей в месяц, платил в месяц 1,5 ставки подоходного налога; кто получал от 501 до 600 рублей —1,75; кто более 600 — 2 ставки. К тому же бездетные граждане (моложе 45 лет) платили 6% за бездетность. Правда, после войны налоговую систему реформировали, и в 1950 году при зарплате 601 рубль картошка продавалась уже по 80 коп./кг. Привожу ее в пример как второй хлеб на Руси.
Вот так были отбиты (в конце концов) марксистско-троцкистские поползновения на семью-ячейку. И она стала получать «должную материальную поддержку государства». И сейчас получает: материнский капитал, пособия малоимущим и многодетным семьям, ипотека и т.д...
Карикатура из открытых источников
