Известный архитектор-реставратор Нинель Кузьмина отметила 80-летний юбилей
Свою профессию Нинель Николаевна сравнивает с работой следователя-криминалиста. Ведь, реставрируя памятник архитектуры, нужно в буквальном смысле изучить всю его подноготную: заглянуть под штукатурку и поздние наслоения, провести раскопки, изучить архивы. А как иначе разгадать замысел древнего зодчего и понять, как изначально выглядело многократно перестроенное здание? И у неё это всегда великолепно получалось. По проектам Кузьминой в Великом Новгороде и области отреставрировано около 30 памятников архитектуры XIV — начала XX веков. Среди них, например, колокольня и корпус Десятинного монастыря, церковь Рождества на Красном поле, церковь святого Филиппа Апостола и Николая Чудотворца на Нутной улице и многие другие. А за возрождение церкви Успения на Волотовом поле, почти полностью разрушенной в годы Великой Отечественной войны, Нинель Николаевна была удостоена Государственной премии.
Нинель Кузьмина всегда с большим воодушевлением и радостью рассказывает о своей работе. Но сегодня штрихи к портрету Почётного гражданина Великого Новгорода, архитектора-реставратора высшей категории добавят и её коллеги, давно ставшие подругами, — историки-искусствоведы Людмила Филиппова и Людмила Секретарь.
О воле судьбы
В детстве я неплохо рисовала, и родители решили непременно отдать меня в Мухинское училище, куда за руку меня и привёл отец. Работы мои приёмной комиссии понравились, но по возрасту я в училище не попадала — мне всего четырнадцать лет тогда было. Поэтому мне посоветовали подать документы в архитектурный техникум, который располагался тут же — на втором этаже. Так, не став художником, по воле судьбы я стала архитектором.
Первый памятник
Реставрации по учебникам не научишься. Только работая рядом с настоящими мастерами, можно узнать все особенности дела. Мне в этом плане очень повезло: когда я пришла в реставрационную мастерскую, работала помощником признанных мастеров Григория Михайловича Штендера, Леонида Егоровича Красноречьева, Любови Митрофановны Шуляк. Это мои учителя, благодаря которым я получила всё, что знаю и умею. Я всегда спокойно выполняла любую работу: и в шурфе целый день сидела, зарисовывая остатки крепостных сооружений, и в архивах работала.
«Свой» памятник — трапезную Деревяницкого монастыря — я получила, когда мне было 25 лет. Дело в том, что трапезную хотели разобрать, так как памятник был сильно разрушен: рухнула крыша, были большие проломы от снарядов. Да и, по мнению вышестоящего начальства, памятник XVIII века не представлял интереса. Так что отдавать его ведущим реставраторам было нерационально, и трапезную отдали мне. Признаться честно, я не очень и обрадовалась. Конечно, было страшно! Ведь одно дело работать под крылом корифеев, другое — самостоятельно принимать решения. Но школу в проектно-реставрационной мастерской Новгорода я прошла серьёзную, так что приступила к работе. Как выяснилось в ходе работ, под штукатуркой были следы древних окон и порталов, была найдена внутристенная лестница. И в итоге стало ясно, что памятник этот надо сохранять.
Самый любимый
У меня все памятники любимые, ведь, не любя их, просто невозможно было бы работать. Каждый чем-то дорог. Храм Успения на Волотовом поле облит слезами сверху донизу. Очень сложная работа была проделана. Почти полностью разрушенный в годы Великой Отечественной войны храм 1352 года был восстановлен в 2000-х годах в итоге на деньги немецкой стороны. А ведь германская сторона сомневалась, что нам удастся воссоздать храм, соблюдая историческую достоверность, и предлагали просто возвести на месте храма павильон для фресок.
Я счастлива, что приложила руку к восстановлению церкви Филиппа Апостола и Николая Чудотворца на Нутной улице. Это редкий тип сдвоенных церквей на одном основании. Такие уникальные архитектурные памятники редко встречаются. Когда я приступила к работе, существовала только одна Филипповская церковь с западной пристройкой и крыльцом более позднего периода. От церкви Николая Чудотворца остались лишь западная стена и примыкающая к ней колокольня. В 1960-е годы, в связи с приспособлением церкви Филиппа под действующий храм, здесь проводились частичный ремонт и реставрация. И потом в течение 30 лет Филипповский храм был единственным действующим православным храмом в Новгороде. К тому же кафедральным. Такими за всю историю Новгорода были только Софийский и Никольский соборы. Вот какая честь выпала некогда рядовому приходскому храму на Нутной улице! Но о полном восстановлении примыкающего к действующей Филипповской церкви Никольского храма мы могли только мечтать. Понадобилось 17 лет, чтобы это свершилось. Это как ребёнка воспитать!
Людмила ФИЛИППОВА, историк-искусствовед:
— Судьба распорядилась так, что мы с Нинель Николаевной оказались рядом ещё в далекие детские годы. В послевоенное время обе жили на Большой Конюшенной улице, где тогда стояли временные деревянные домики. В одном из них в крошечной комнатушке обитала наша семья, а соседний домик занимала большая дружная семья Кулепетовых, в которой среди пятерых детей была и девочка Неля.
А дружеские отношения с Нинель Николаевной сложились у нас с 1965 года, когда я поступила в Новгородский историко-архитектурный музей-заповедник. В то время она уже многие годы работала в реставрационной мастерской и была опытным специалистом. Мы, музейщики, тогда хорошо знали всех новгородских архитекторов-реставраторов и относились к ним с особым уважением.
В 1979 году, по совету Нинель Николаевны, я перешла в Новгородскую реставрационную мастерскую. И с этого времени нас надолго объединила творческая деятельность. Работать с Кузьминой было крайне интересно. Обладая острым аналитическим умом и большим опытом в деле реставрации, она всегда искала своё решение, иногда даже вопреки авторитетным мнениям других известных специалистов.
В те годы Нинель Николаевна разрабатывала проект реставрации Алексеевской (Белой) башни, а моей задачей был поиск историко-архивных материалов по этому памятнику. В дальнейшем тема крепостных сооружений так захватила нас, что мы работали над ней много лет.
Нинель Николаевна выполнила ряд графических реконструкций оборонительных сооружений Новгорода XVI и XVII веков, сделала несколько открытий. Изучая Кремль, она определила, что для большей устойчивости каменно-кирпичные стены, стоящие на земляном валу, первоначально были укреплены контрфорсами, которые в дальнейшем были утрачены. В кремлёвских стенах ею были обнаружены «нужные места» (туалеты), которые были свойственны европейским крепостям. Кроме того, на основании изучения самой ранней известной исследователям Описи оборонительных сооружений Новгорода 1626 года, Нинель Николаевна выявила, что вопреки общепринятому мнению крепостные деревянные башни имели не только шатровые покрытия, но, в зависимости от планового решения, были крыты на два, шесть, восемь скатов.
С докладами о крепостных сооружениях Новгорода мы выступали на многих конференциях: в Ленинградском отделении института археологии, в Институте искусствознания, в Эрмитаже и других учреждениях, опубликовали статьи в ряде солидных изданий. А уже будучи на пенсии, мы подытожили нашу общую работу, написав книгу «Крепостные сооружения Новгорода Великого».
Людмила СЕКРЕТАРЬ, историк-искусствовед:
— В Нинель Николаевне меня всегда поражали её искренняя любовь к памятникам, над которыми она работала, радость при каждом, даже небольшом открытии, которое удавалось сделать при натурных исследованиях и документальном изучении.
Она всегда отстаивала свои проекты, боролась за них. Вспоминаю, как на научно-реставрационных советах Нинель Николаевна дискутировала с маститыми реставраторами и была непреклонна, защищая свой проект реставрации Белой башни, представленный в двух вариантах: в формах XVI века и формах XVII века с шатровым завершением. Предполагалась реставрация башни без шатрового завершения. В настоящее время башня восстановлена по проекту Кузьминой.
А не утвержденный в Министерстве культуры проект церкви Никиты Мученика с завершением основного объема в первоначальных формах XVI века Нинель Николаевна отказалась перерабатывать.
Она очень привязана к Новгороду, своей семье. Уезжая из города или уходя из своего дома, она нигде не может долго задерживаться. Помню, находясь в красивейшей Праге, Нинель Николаевна уже через два дня говорила: «Хочу домой».
Фото из архивов «НВ» и Людмилы Филипповой
