Василию Степановичу в этом году исполнилось 97. Ветеран, как принято говорить, ещё в строю. Хоть и ходит пока с поддержкой на колёсах. Угораздило, говорит, на даче. Своя же ноша не тяжела. Он по осени урожай на себя и взвалил. Благополучно доставил кошёлки домой, а потом — раз! Как стрелой пронзило. И пожар в ноге. Но на огороде весной намерен быть.
Надо, говорит, выздоравливать, нельзя же Петровича подводить. Это про Александра Попова, легендарного нашего танкиста. Петрович обещал быть у Степановича на его столетии, хотя сам на четыре года старше.
Вот по молодости своей и боевой путь Крестьянинов прошагал короче, чем у Попова. В 1943-м его призвали, подучили и — на восток. Приводил к миру японцев.
Без малого 80 лет прошло. Опять воюем.
— Василий Степанович, следите за событиями?
— Постоянно! — кивнул на телевизор. — Не дают нам жить в мире. Если в двух словах.
Несколько лет назад на митинге у Вечного огня в Новгородском кремле Крестьянинов сказал несколько слов, которые многим, возможно, показались чрезмерно резкими. Его даже аккуратно поправили, мол, уважаемый Василий Степанович несколько преувеличивает опасность. А он был уверен: будет война. И к ней нужно быть готовыми. Разве что не сказал, что с Украиной. Есть на свете вещи, в которые до последнего не хочется верить. Пока не случится.
— Я не пророк, — говорит он. — Да и не надо было быть пророком, чтобы увидеть очевидное. Когда убивали «Беркут», потом жгли людей в Одессе и называли улицы в городах именем Бандеры — это же фашисты, эта история не может закончиться добром.
На что мы рассчитывали спустя восемь лет после этих событий? Что нас с цветами там встретят и горилки с салом поднесут? И это после того, как их так долго на нас науськивали?
Горько видеть всё это в конце долгой жизни, большую часть которой он отдал своей стране. Он ведь и после войны служил. До середины 1970-х погоны носил. Полковник в отставке.
Эта горечь, она давняя. Было время, Василий Степанович своё внутреннее несогласие с происходящим облекал в ироничные стихи.
Форму, правда, заимствовал. Но у надёжных людей, проверенных. Вроде Александра Сергеевича Пушкина.
Наина там в палатах тужит,
Ей Абрамович верно служит.
Чувствуете размерчик? А политическое кредо? Вот! Пожалуйста, не говорите при нём, что 1990-е — это свято. Это ж на кого нам надо молиться? Не на тех ли господ, из-за которых страна сегодня с трудом отбивается от «цивилизованного» мира? Мы же плохие парни, уже тысячу лет такие, нас вообще быть не должно. Ладно, пусть нас сколько-нибудь будет, но никаких наук. Достаточно уметь считать до тысячи, читать и расписываться. Как того желал Геббельс. Что с него возьмёшь — нацик он и есть нацик. Тень прошлого и назидание потомкам. Но когда иные современные отечественные деятели рассуждают о пользе «оптимизации» образованных — было же.
Крестьянинов искренне надеется застать то время, когда со всей очевидностью станет ясно: страна необратимо выздоравливает. Слова о том, что сегодняшняя СВО — это сражение за наше будущее, похожи на лозунг, на клише. Всё так, но вопрос ведь не в одной только безопасности по внешнему периметру границ. Это — про наше внутренне состояние, про очищение, про обретение смыслов.
— Кто-то ворчит, что население вынуждено помогать армии, — замечает Василий Степанович. — Радоваться надо! Да, плохо, когда того нет, этого нет, но зато есть единство. У нашей армии должен быть надёжный тыл. Именно так выковывалась Победа в той великой и бесконечно трагической войне, что выпала на долю моего поколения. Вдумайтесь только: 34 миллиона человек прошли через войну, из них 8,6 миллиона погибли. Это только на фронтах.
Вдуматься можно, осознать тяжело. Цифры — одно, масштаб беды — совсем другое. Настораживает, когда мы слышим публично высказываемые допущения о вероятности третьей и, возможно, последней мировой войны. Что скажет нам старый солдат?
— Скажу, что не хочу войн, ни одной. Я воевал, пришлось. Но я — мирный человек, неконфликтный, никогда врагов себе не заводил. Мы с женой почти 70 лет прожили душа в душу, никогда не доводили дело до ссор. А что касается сегодняшней СВО… Без меня же видно: нашла коса на камень. Мы — в своём историческом праве. Что нужно на Украине янки? Протрите глаза, кто думает, что они там спасают демократию. Что это такое, их же Бенджамин Франклин ещё в XVIII веке популярно объяснил — это когда два волка и овца голосуют, определяя меню на обед. Но я всё-таки надеюсь, что у американцев достаточно фантазии, чтобы представить, как в далёком будущем по прерии бродят люди в звериных шкурах и с копьями в руках. Им это надо?
Василий Степанович вспоминает, каким дружным было подразделение, в котором он воевал с японцами на китайской земле. Сколько в нём было разных национальностей. Командиром, к слову, был украинец. Отличный мужик.
— Украинцы, надо признать, — хорошие воины, — говорит он. — Трусов среди них я что-то не замечал. Вот и бьёмся теперь насмерть. На своей чужой войне. Я думаю, что тем ребяткам, которые сегодня в зоне СВО, в чём-то труднее, чем нам в годы 2-й Мировой. Там у них многое по-другому. Всё понимаю, и вот это — «Там же люди!» — не можем мы стрелять по мирным жителям, которыми любят прикрываться ВСУ. Но много таких вопросов, на которые сам для себя не можешь ответить.
Что наш боевой ветеран, фронтовик пожелал бы новгородцам и их сослуживцам, сражающимся на Донбассе?
— Вот что я вам, ребятки, скажу. Никто, кроме вас. Как поётся в старой хорошей песне: «А нынче нам нужна одна победа, одна на всех, мы за ценой не постоим». Очень она нам нужна. И пусть весь Запад продолжает сходить с ума, называя нас агрессорами. Они забыли, что фашизм и геноцид были осуждены всем международным сообществом. Что бесчеловечная идеология была под запретом. Сегодня эта зараза гуляет на близкой нам Украине. Молчит Европа, молчит ООН. Нам ли выходить к ним с поднятыми руками, как солдатики царской армии из кинофильма «Мы из Кронштадта»: «Мы пскопския…»? Не дождутся. Вы уж не обижайтесь на нас, ребятки. Мы-то думали, что сломали хребет фашизму. Да вот получается, что не добили. На вашу долю тоже осталось. Знаю, что тяжело. Я в первом же бою потерял друга — мы с ним из одного котелка ели. Танки, штурм — нет моего Мишки Копытина. Знаю, что у вас не винтовка Мосина в руках. Ваше оружие сильнее, вам надо быть умнее. Дай бог, чтобы поменьше похоронок. И побольше хороших новостей с передовой. Не думайте о плохом. Мы не думали о смерти. Она и так была всегда рядом. Потерпите. Победим — будем жить. А победа, она приходит только через тяжёлый и честный ратный труд. Я в вас верю. Потому что верю в наш народ. Во все времена нашим главным оружием была сила духа.
Теги: Василий Крестьянинов, Великий Новгород, СВО
