Случайно увидевшись на одной войне, почти через 30 лет они встретились на другой в одном подразделении
Родом Эдуард Павлов из Перми. В 1986 году пошёл служить срочную в погранвойска. Попал в элиту — мотоманевренную группу. Через год на советско-китайской границе задержал особо опасного преступника. И вроде обычное дело — досматривали на дороге автотранспорт. Но что-то именно к тем «Жигулям» Эдуарда потянуло: «Что в багажнике?» — «Баран» — «Открывай, посмотрим». И опять что-то заставило Павлова протянуть руку к не подававшему признаков жизни животному. Дернул за шкуру, а из барана посыпались мешочки с героином. Водителя задержали и отвезли в погранотряд, оказался во всесоюзном розыске.
Павлова, конечно, за такую бдительность наградили. Подошёл замполит: «Пиши заявление о вступлении в партию». Так и вернулся Эдуард домой с бесценным багажом опыта, кандидатом в члены КПСС. Неудивительно, что его сразу стали звать на службу в пермскую милицию. Год отходил патрульным постовым. А в 1989-м пригласили в только создаваемый местный ОМОН, ещё первый в Советском Союзе. Правда, уже в 1991-м порекомендовали: «Хочешь служить дальше, сдай партбилет». Павлов служить хотел.
Потом начались командировки по горячим точкам постсоветских республик: сначала — в зону осетино-ингушского конфликта, а в 1994-м — в Чечню. Там, в Ведено, случайно и пересёкся Эдуард с молодым офицером-артиллеристом, командиром подразделения «реактивщиков». Мимолётная встреча, даже не знакомились, просто лица в памяти остались. Кто же тогда мог предположить, что почти через 30 лет они опять встретятся, но уже в учебке артполка перед отправкой в зону СВО — рядовой Павлов и командир его артдивизиона.
— Я в Новгород в 1996 году переехал, за больной мамой надо было ухаживать. Да и брат-близнец Игорь Ялышев уже здесь к тому времени жил. Работал я на двух работах: охранником на асфальтобетонном заводе и в прачечной. От смены до смены. После одного дежурства выспишься, бежишь на другое. А как СВО началась, сначала просто следил за событиями, потом принял решение: надо идти, опыт и подготовка есть, что ж молодняку за нас отдуваться. Записался добровольцем в августе прошлого года в «новгородский» реактивный дивизион. Жена мой порыв не оценила, даже поссорились. Но что делать? Ушла с работы, чтобы за мамой ухаживать. Оставил я ей банковскую карту и уехал в учебку с одним военным билетом. Если честно, думал, еду в один конец.
На тот момент Эдуарду уже было значительно больше 50 лет. Прошёл неполный месяц подготовки, и артполк отправили «за ленточку». Уезжали из части, когда в их казармы заходили на обучение первые мобилизованные.
Командир БМ-21 «Град» Эдуард Павлов прошёл со своим дивизионом длинный боевой путь: Мариуполь, Волноваха, Ясиноватая, потом было Харьковское направление — Рубежное, Докучаевск, Сватово, Кременная.
Реактивщики шли вслед за десантниками и мотострелками. Только себе блиндаж в лесу выкопают, а уже команда поступает: вперёд, сменить позиции. Часто работали на предельно малых дистанциях — до 6,5 км. Поэтому ответку получали даже от миномётов.
— Поспать два часа было за счастье. На задачу выезжали по 4–5 раз за сутки. Работали парами машин. Две БМ — на позицию, вторая пара — на заряжание. А что такое зарядить «Град»? Это 40 снарядов по 100 кг каждый. Двое подкидывают его к пакету, третий взрыватель в это время накручивает. А снарядные ящики ещё надо с «Урала» скинуть, распаковать. Отдых? Вместо него за БК на склад ехать надо. Опять погрузка, разгрузка. Физически — ад. Видимо, так себе сердце и посадил. Что-то кольнуло, я сознание потерял. Очнулся, мужики кругом: «Геннадич, ты как?» — «Нормально». И дальше заряжать. Вид у нас был дикий, грязный. Но стреляли хорошо.
То, что это был инфаркт, Павлов узнал потом, в госпитале: «Да у вас ишемия нагрузочная первой степени. Вам даже чихать нельзя». И что дальше? На следующий день уехал к своим на позиции. Когда его боевую машину разбили, назначили разведчиком. А потом комбат перевёл в личную охрану. День с командиром проводил в поиске новых позиций, ночью — на часах: все спят, ты охраняешь. Через какое-то время Эдуарда поставили на другую машину наводчиком, а потом и командиром этой БМки сделали.
О своих командирах Павлов отзывается с уважением. Не просто по-человечески, а с убеждением, что без дисциплины и порядка на войне только погибнуть можно. Берегли офицеры людей. Воспитывали незлобным армейским матерком, учили прямо на позициях: «Отстрелялись — пакеты не пускать, сразу в машину и по газам. Отъедете метров 500, тогда всем расчётом и опустите. Под ответку не попадёте». Знакомого ещё по Чечне комдива Павлов называет вездесущим, а командира своей батареи тепло — «Панда».
— Совсем молодой старлей, 23 года. Он нас в учебке готовил. Говорим: поехали с нами. Отшучивается. А потом смотрим — он в нашем эшелоне. «Как так?» — спрашиваем. «Приказ есть приказ». Он бесстрашный какой-то, на прилёты не реагирует. Основательный, от этого немного медлительный в движениях. Панда и есть.
В декабре реактивщики оказались вблизи расположения десантников, где служил брат-близнец Эдуарда — Игорь. Как не проведать? Собрал гостинцы, вещи тёплые и пошёл на соседние позиции. Пока искал окоп Игоря, нарвался на его начальника штаба: «Ялышев, ты куда пропал, быстро в машину!» «Я не Ялышев, я Павлов!» — Эдуард показал офицеру свои артиллерийские петлички. «Фу ты… Уехали они в Кременную 15 минут назад».
В январе пришёл приказ: кому более 50 лет — демобилизовать. Выделили грузовик и всех «старичков» в кузов — домой. Павлов успел только вещмешок схватить. Как были, в таком «диком» виде и оказались в Новочеркасске. Там свеженькие, чистенькие мобилизованные смотрят на них круглыми глазами: «Вы откуда?» Офицеры на них цыкнули, чтобы с расспросами не приставали.
Добрался Эдуард до вокзала, до поезда ещё несколько часов было, взял билет. Вышел из здания на площадь, огляделся. Смотрит, рядом в забегаловке шаверму продают. Время есть.
— Купил, отошёл в сторонку. Ем, а у самого непроизвольно слёзы текут. Войны нет, нормальная еда. Мы пока быстро продвигались от Мариуполя, на одной сухой картошке сидели. Потом, когда гуманитарка пошла, легче стало. Губернатор к нам в Северодонецк приезжал, новогодние подарки привозил. Да многим ещё помог, теми же стройматериалами. Вот, значит, стою, своим видом народ шокирую. Подошёл хозяин лавки, спросил, откуда и куда. Пойдём, говорит, со мной, я тут рядом живу. Озираюсь, но иду. Действительно, приводит в дом. Говорит жене: быстро баню топить, форму мою выстирать, накормить. Всё как в тумане было. Моюсь и не верю в происходящее. На фронте пятью литрами воды научился обходиться — и то раз в неделю. Сморило меня. Разбудили незадолго до поезда. Форму отдали выстиранную и отутюженную. Провожал мужик меня до перрона, и в его глазах были слёзы. Дай Бог ему здоровья!
Приехал Павлов в Новгород. Надо жить дальше. Пошёл на прежнюю работу, спросил директора завода: «Вот, вернулся. Возьмёте обратно?» — «Охранником ты мне не нужен. Будешь помощником, заместителем. Задачи определю, работа есть». Эдуард отметил, что отношение к нему со стороны директора изменилось, стало уважительным. И за это, конечно, ему спасибо. Спасибо и новгородским медикам за проведённую операцию на сердце. Правда, лечение ещё предстоит долгое.
— Сейчас мои товарищи где-то под Бахмутом. Когда есть возможность, созваниваемся. С теми, кто возвращается, встречаемся. Вот съездил в Окуловку к другу своему. Дома он по ранению. Позывной «Донбасс». Он действительно из Донецка. Переехал от войны к нам ещё в 2014 году. Семья, трое детей. А в прошлом году ушёл воевать вместе с нами. Изменила ли меня война? Всех изменила. Стал ценить то, что есть в жизни. Вот — отмылся. Но пока не наелся. Всё, что жена сготовит, — всё вкусно. А убеждения мои только ещё крепче стали. И мы обязательно победим.
Публикации спецпроекта можно найти по хештегу «солдатский орден» внизу страницы.
Теги: Солдатский орден, СВО, Новгородская область, общество
