«Нет награды выше, чем услышать по телефону голос бойца, которого ты уже мысленно потеряла: «Здравствуй, я живой»
Небольшого роста, необычайно подвижная, но без суеты, приветливая в общении. Добрые глаза, на первый взгляд, могут создать ложное впечатление беззащитности, но, как только разговор заходит о делах серьёзных, они приобретают металлический оттенок. И позывной она себе выбрала по внутреннему «я» — «Рыся». Хотя на вопрос о нём предпочитает отшучиваться:
— Сам ко мне прицепился. Когда маскировочные сетки между деревьями растягивали, надо было на четырёхметровую высоту подняться. Кто? Рыся! Я скалолазанием раньше занималась.
Оля — человек увлечённый и деятельный. После начала СВО присоединилась к волонтёрскому движению. Помогала вязать маскировочные сети, проводила занятия по тактической медицине, даже темой БПЛА заинтересовалась. Работы в центре помощи Павла Гальченко «Своих не бросаем» хватало.
— Я медик. Окончила наш новгородский медицинский колледж. Работала в спецсвязи медсестрой — выпускала в рейсы ребят. В январе 2023 года прошла два курса тактической медицины в Санкт-Петербурге. Да, за свои деньги, потому что бесплатного у нас ничего нет.
Может быть, поэтому, приехав после четырёх месяцев фронта на побывку в Великий Новгород, она провела для всех желающих занятие по тактической медицине. Без лишнего, только из боевого опыта. Попутно принимая от женщин-волонтёров из многих уголков области так теперь нужную ей помощь: медикаменты, материалы, масксети, сублимированные продукты. Новгород, Крестцы, Старая Русса, Боровичи. Такая вот женская солидарность и партнёрство: «Наша Оля приехала!» Вместе занимались одним делом, всем миром провожали на СВО, теперь готовы помочь чем в силах.
Мысль подписать контракт и уехать на фронт пришла к ней не сразу и не вдруг. Она часто слышала от возвращающихся с СВО ребят, что медиков не хватает. Окончательное решение приняла, узнав, что погиб её одноклассник Алексей Стариков.
— Я же в «Новоскуле» училась — бывшая 11-я школа. Теперь там есть памятная доска Лёше. Вот после его гибели твёрдо решила — надо идти.
Она очень хотела попасть к своим, в новгородский полк. Но местный военкомат две недели «отшивал»: не положено, берём до 45 лет, а вам, извините, уже 46. Стала искать через Интернет объявления, где требуются медики. Военкомат в Санкт-
Петербурге оказался более сговорчивым. Подписала на год контракт с Минобороны. Так Оля попала в артиллерийскую часть Южного военного округа, в гаубичный дивизион.
— Там с другими девчонками познакомилась. Нас трое было. Оксана, фельдшер из Саратовской области, погибла. Везла на эвакуационной машине ребят в госпиталь и на обратном пути — дрон. После этого нас стали больше оберегать.
Все былые представления о войне и полевой медицине остались в прошлом. Реальность учит заново. Её зона ответственности — гаубичная батарея. Своей санитарной машины нет. Чтобы успеть на помощь к ребятам, надо протопать между позициями пару километров. Точнее, пробежать. На шоссейку не выйти, остерегаются любой машины — мало ли кто в ней. Разные случаи бывают. Поэтому от проезжающих прячутся. На плечах хрупкой женщины 17 килограммов: снаряжение, бронежилет, всякие аптечки, автомат, пять магазинов к нему, шлем.
— Я медициной по кругу обвешана. Много жгутов, перевязочного материала. Бывает, что на одного раненого до 30 бинтов уходит. Как санинструктор я должна оказать первую помощь — наложить жгут и отправить в госпиталь. Больше я ничего не могу делать. Но так как я ещё и медсестра, то помимо этого делаю уколы внутривенные, когда кровотечение, обрабатываю, перевязываю, пока жду машину на эвакуацию. Тут ещё дроны постоянно нас мучают своими прилётами.
Особо опасный — «Баба-яга». Это большой агродрон, приспособленный вэсэушниками для сброса нескольких 82-мм минометных мин — боеприпасов серьёзных. Снаряжён «Старлинком» и тепловизором. Очень эффективная штука. Беспечная встреча с ним смертельна.
— Был один случай, когда я очень сильно испугалась и растерялась. Наверное, моё женское начало все приобретённые инстинкты и навыки подавило. Раннее утро, темно ещё было. Ребята стояли у машины, один спал в ней. И тут я срисовала дрон, только успела крикнуть: «Яга!» Все врассыпную в укрытия, а я спряталась за дерево и ору от страха. Вся жизнь перед глазами. Обошлось. Но больше себе такой слабости я не позволяла.
Мы разговаривали с Олей в перерывах между занятиями по тактической медицине. Она немного нервничала и постоянно доставала мобильный телефон — ждала звонка: «Мой боец приехать должен. Я его после ранения эвакуировала. Тяжёлый был. Не знала, что потом с ним. А он жив!» Ожил и телефон: «Я здесь, извини, заезжал за подарком для тебя». Она выбежала на улицу и, широко распахнув руки, летела навстречу ещё сильно хромающему Андрею.
— Она меня спасла. Я сам бы ничего не смог сделать: ноги, руки не работали. Мы нескольких метров до блиндажа не добежали, когда накрыло. Всё перетянула, обколола, быстро отправила, и я выжил.
Рядом, не отпуская его руку, стояла Оля: «Не знаю даже, как это сказать. Ну, в общем, когда тебе звонят ребята, про которых думаешь, что их потеряла и что надежды нет, а они тебе звонят и говорят: «Здравствуй, Оля, я живой». Вот это самая большая награда для меня. Спасение людей — это превыше всего».
Пока Андрей стал центром внимания аудитории и отвечал на многочисленные вопросы о войне и быте, мы продолжили разговор с Олей.
— А как твоя семья отнеслась к решению поехать в зону СВО?
— Дети прекрасно всё поняли, что надо ехать, пацанов спасать. А детей у меня трое — две девочки и старший сын. Он уже взрослый. Тоже хотел поехать, но я не пустила. Почему? Я сказала, что это война наша. Нашего поколения. Это мы должны всё довести до конца.
— А как тебя встретили на фронте?
— Сначала многие спрашивали, что я здесь забыла, зачем приехала. Но сразу так оберегать стали. Пара человек постоянно за мной, как хвостики, и я за ними, потому что без них уже боюсь. Здесь всегда страшно. Но какое тут сильное братство. Все друг другу братья, а я всем сестра. Я могу помочь людям. Вот самое главное. И я себя на войне нашла.
Воевать Рысе ещё семь месяцев. Но кто сейчас знает, сколько продлится СВО? А пока, как Оля сама себя называет, маленький рядовой возвращается на фронт. К своим братьям.
Фото Игоря СВИНЦОВА и телеграм-канала «Своих не бросаем»
Публикации спецпроекта можно найти по хештегу «солдатский орден» внизу страницы.
Теги: Солдатский орден, СВО, Новгородская область, общество
