Хорошее дело командира установки «Град»
Дмитрий КРЮКОВ родился и вырос в Валдае. Фактически прожил там всю жизнь. Более 25 лет отслужил во ФСИН России. Есть в Валдае известное всему региону исправительное учреждение, в простонародье — зона. Несколько лет назад в звании подполковника внутренней службы Крюков вышел на пенсию. А летом 2022 года ушёл добровольцем на СВО, сержантом в реактивный дивизион артиллерийского полка. Стал командиром БМ-21 «Град».
— Принять участие в СВО — это мое внутреннее убеждение. Есть силы, здоровье, желание помочь Родине. В моем понимании это правильный шаг для всех, кто штаны носит.
Сейчас Дмитрию 48 лет. У него большая семья: два взрослых сына и уже две внучки. На пенсии решил не отсиживаться, продолжает работать в иной сфере. В августе 2022-го всё начал с нуля. Это не просто новая специальность и зона боевых действий, это новая жизнь.
— Изначально по осени мы зашли в ДНР — Волноваха, Еленовка. Потом ушли севернее — в ЛНР. И морской пехоте помогали, и десантникам, и мотострелкам. Артиллерия всем нужна, линия фронта — более двух тысяч километров. А минувшим летом хорошо поработали на бахмутском направлении. Я уже не в том возрасте, чтобы адреналиновые переживания от любых впечатлений испытывать. Это работа такая. Получили задание — выехали, навелись, отстрелялись. Главное — личный состав сохранить. Есть, конечно, что-то личное, эмоциональное. Вот под Кременной жестковато было. Особенно для гражданского населения. Едешь, смотришь: дедушка с бабушкой за хлебушком идут, возвращаешься — они уже лежат.
В этой своей новой, военной, жизни Крюков считает главным внимательность и бдительность, лидерство. А среди профессиональных качеств артиллериста выделяет педантичность. Есть сегодня, конечно, программы, облегчающие работу расчёта, но живучесть батарей, как у нас, так и у противника, становится всё меньше и меньше. Поэтому индивидуальная и командная подготовка бойцов, их слаженность выходят на первый план.
— БМ-21 — техника не ультрасовременная, хотя свои функции выполняет. В зависимости от задачи есть широкий набор боеприпасов. Здоровье, конечно, иметь надо. Иначе очень тяжело будет. Вес снаряда — от 64 до 101 килограмма, а направляющих — 40. Отстрелялись — опять в зону заряжания. В чём задача командира? Не только контроль над всеми процессами, но и личное участие, самому нельзя самоустраняться ни от одного момента.
По словам Дмитрия, война очень сильно меняет людей. Говорит, что лично ему как командиру повезло. Его бойцы менялись в лучшую сторону. Этот качественный скачок произошёл быстро, люди просто перестали носить маски. Каждый всё равно себя находит и становится тем, кто он на самом деле, а не кем себя считал.
По иронии судьбы или по иному нелюдскому замыслу повстречал Крюков на фронте и тех, кто в бытность его службы в УФСИН отбывал наказание в валдайской колонии. Было это в апреле прошлого года на бахмутском направлении. Информация вообще на фронте распространяется быстро. «Петрович, ты? А мы гадаем, про тебя рассказывают или нет». Посидели, поговорили, чайку попили. И разъехались опять по разным сторонам.
— Государство даёт шанс на искупление и новую жизнь. Конечно, это не касается осуждённых террористов или каких-нибудь серийников. Надо смотреть, за что человек сидел. Понятно, что надзор за ними и на фронте не прекращается. Это дело компетентных органов. А искупают ли они своё прошлое? Готовых решений нет. На этот вопрос каждый для себя сам ответить должен. Думаю, что если принёс свои «пять копеек» в общую победу, то, наверное, всё-таки искупил.
Коллектив в артиллерийском подразделении разновозрастной: старшему — 56, младшему — 24 года. Пришли на СВО по разным причинам, но нагрузка на всех одинаковая. К более опытным по жизни всегда тянутся. Общие будни, общая боевая работа и общая радость за хорошо выполненную задачу.
— Конечно, мы работаем с дистанции. Часть своей работы уже на пристрелке видим. А потом, естественно, нам сообщают итоги. Это даже на физиологическом уровне чувствуется. Как будто ты держишь в руках две гири по 16 килограммов, а потом их сбрасываешь. Это не радость. Это удовлетворение результатом хорошо выполненной работы. Были случаи, когда командиры частей, которым мы были приданы, говорили: «Мужики, спасибо!» Особенно запомнился случай в октябре 22-го года под Угледаром. Врать не буду, с третьего раза, но опорный пункт ВСУ мы накрыли прямым попаданием. И там наши ребята дальше прошли без потерь. Или работали под Кременной. Результатов не знали, всё ночью, бегом-бегом. Закончили в шестом часу утра. Только умыться успели, приехал порученец из штаба, руки пожал и старшему офицеру батареи сказал представления наградные на наших бойцов писать.
За полтора года боевой работы сержант Дмитрий Крюков награждён медалями Суворова и «За отвагу». Недавно ему вручили орден Новгородской области «За честь и мужество».
Сегодня все говорят о ренессансе артиллерии. Бог войны ещё раз подтвердил, что и на современном поле боя он остаётся главным. Крюков говорит, что его подразделение никогда не испытывало снарядного голода. Чего-то больше, чего-то меньше, но чтобы на пункте боевого питания не было снарядов на пакет его «Града», такого не помнит. Да, техника не новая. Но хорошо сделана. Советская. Работает. А в остальном нет предела совершенству. За живучесть батареи всегда бороться надо. Стали дроны-камикадзе летать на 20 километров, не могут же артиллеристы сказать: «Подождите, мы на 21 км отъедем».
— Силовой схваткой не победить, у противника тоже есть боевые возможности. Поэтому их пункты наведения тоже становятся нашими целями. А БМ-21 в современной войне не отстаёт. Обученный, опытный экипаж, обслуживание пакета и — правильно рассчитаешь, правильно прилетит. Даже качество грунта нужно учитывать. Перепроверили, перенавелись. Это только в компьютерной игре всё просто. Тот же пакет необходимо обслуживать по алгоритму, и протягивать, и калибровать.
В своих мужиках Дмитрий уверен. Слаженность в боевых условиях прошла быстро. Да, волновались первое время. Их даже поздравили с первым выстрелом. А потом пришла уверенность. С секундомером рядом никто не стоит, и свой приход, как говорят на войне, ты не услышишь. Как без такой циничной философии в плане борьбы с паническими атаками?
— Нас как-то полькой обстреляли (миномётная мина польского производства, отличается бесшумным прилётом. — Прим. ред.). Но Господь миловал, потерь не было, хотя и направляющие пробило насквозь, и в кабину прилетело. Мы даже не сразу заметили, что у нас машина-то — посечённая. Заряжаемся, толкаем ракеты — не заходят. Потом я в бок зашёл, смотрю: направляющая насквозь. Я даже фотографию сохранил.
— А как бы вы коротко объяснили, почему случилась СВО?
— Коротко не получится ответить. Но постараюсь. Мы там делаем очень хорошее дело. Я же многое видел своими глазами. И письма с угрозами учителям русского языка. А дискриминация по национальному признаку? Была? Была! Нас там ждали очень многие. Если бы мы подзадержались, было бы намного хуже и больнее. Полезли бы они в любом случае, не только на Крым. И наши бы приграничные области прикурили.
Сейчас Дмитрий Крюков возвращается в зону СВО. Семья провожает мужа и отца. Как говорит Петрович: «Нет разговоров. И отговоров нет. Мы с женой вместе больше 20 лет. Она меня чувствует и понимает».
Публикации спецпроекта можно найти по хештегу «солдатский орден».
Теги: Солдатский орден, СВО, Новгородская область, общество
