Пятикратный чемпион мира по спортивному ориентированию Андрей ХРАМОВ рассказал корреспонденту «НВ» о том, по каким принципам живёт и побеждает
— Андрей, как могло случиться, что о вас, пятикратном чемпионе мира, в Новгородской области заговорили во весь голос только после вашей победы на Всемирных играх?
— Всё просто: раньше я бегал за Краснодарский край, а сейчас — за Новгородскую область.
— Почему?
— Пригласило руководство облспорткомитета, и я согласился. Здесь условия для подготовки к соревнованиям намного лучше. Больше финансовая поддержка, нет проблем с организацией учебно- тренировочных сборов, выездов на состязания.
— Вот как. А говорят, будто вы — ужасно скромный, и поэтому про вас ничего не известно.
— Ну, не знаю. Я — как все. Не считаю, что надо струны рвать и суетиться, если пять раз чемпионом мира стал. Спорт спортом, а человеком нужно оставаться всегда.
— Заметки о себе в прессе не отслеживаете?
— Если попадаются на глаза, конечно, читаю. Но такого, чтобы я открывал спортивную газету и первым делом искал статьи о себе, со мной не случается. Не написали — и ладно.
— Вообще-то, если просматривать федеральную спортивную прессу, там очень редко можно встретить сообщения о спортивном ориентировании. В СМИ бал правят футбол, хоккей, теннис...
— Да, дорогие виды спорта. Думаю, если надо будет что-то написать о спортивном ориентировании, точно придётся предварительно заплатить за публикацию
— Вас не обижает такое отношение ведущих спортивных изданий к ориентированию?
— Меня обижает не пресса, а те люди, которые стоят у руля системы управления спортом. Именно они не обращают внимания на наш вид спорта. Дискриминация продолжается по сей день: спортивное ориентирование остаётся неолимпийским видом. И это происходит с подачи спортивных властей. Хотя есть далёкие уголки страны, деревни, где в принципе трудно культивировать олимпийские виды спорта, но можно развивать массу неолимпийских.
— Существует мнение, что соревнования по спортивному ориентированию неудобно снимать телевизионщикам, а следовательно, и транслировать. Значит, шансы телеканалов привлечь средства рекламодателей минимальны.
— Да, есть такое мнение. Мол, ориентировщики убежали в лес, потом вернулись к финишу, и зрители не могут наблюдать за перипетиями соревновательного процесса между ними. Но научно-технический прогресс шагнул вперёд: сейчас нас снабжают GPRS-датчиками. В итоге за передвижениями спортсмена можно следить на специальной электронной карте. Наш вид спорта похож на биатлон, где тоже камеры стоят только на определённых отрезках дистанции. Правда, в биатлоне есть такой заманивающий зрителя момент, как стрельба по мишени, но я всё- таки думаю, что и ориентирование очень интересно. Оно непредсказуемо. Ведь никто из спортсменов не бежит по заранее определённой маркировке: каждый выбирает свой путь самостоятельно.
— Вы выиграли все что можно, но почему-то продолжаете тренироваться, выступать. Опасаетесь покончить с жизнью спортсмена, где всё заранее расписано, и выходить в открытое плавание? Ведь в жизни вне спорта придётся искать новое занятие.
— Да нет, я не боюсь жизни без спорта. Я закончил автодорожный факультет Кубанского государственного технологического института по специальности «Организация дорожного движения». И вообще, быстро учусь всему и считаю, что в любом направлении смогу себя реализовать, если потребуется.
— А в чём тогда дело? Затягивает спорт?
— Это точно, затягивает. Да и как я уйду, когда могу ещё побороться за награды. Если я выиграл чемпионат мира и Всемирные игры, это не значит, что можно лапки сложить и на этом успокоиться. Всегда есть к чему стремиться.
— Значит, вы допускаете ошибки во время преодоления дистанции, от которых хочется избавиться? — Все допускают. Пожалуй, идеально пробежать можно только вокруг стадиона.
— А может быть, выступление без ошибок — несбыточная мечта, за которой вы гоняетесь?
— Нет, я бы не сказал, что повёрнут на ориентировании. Просто ещё есть внутренние неизрасходованные ресурсы, которые позволят ликвидировать технические промахи. В частности, при подходах и отходах от контрольных пунктов. Можно и над физикой поработать. И над психологической подготовкой.
— А какую роль в вашем стремлении выступать дальше играет желание защищать честь своей страны?
— Именно это желание помогло мне в своё время стать чемпионом мира. Потому что до меня никто такие состязания из российских спортсменов не выигрывал. Самое большее, чего мы добивались, — четвёртые места. Моя первая победа на чемпионате мира для российских ориентировщиков была сродни полёту Юрия Гагарина в космос. Похожая реакция была, когда я выиграл Всемирные игры в Тайване. И сейчас тоже очень хочется, чтобы Россию не забывали. Чтобы соперники из других государств знали, что спортивное ориентирование в нашей стране не на последнем месте. И надо сказать, что в последние годы россиян на международных соревнованиях побаиваются как противников.
— Можно ли утверждать, что ваша первая победа на чемпионате мира дала подъём российской сборной?
— Скорее, это заслуга нескольких спортсменов. В 2004 году нашей сборной удалось выиграть второе место на чемпионате мира в эстафете. Бежали я, Валентин Новиков и Михаил Мамлеев. Тогда же по серебру выиграли Татьяна Рябкина и Валентин Новиков в личном зачёте. И, конечно, все почувствовали, что, оказывается, можно бороться за награды. И не только за вторые места, но и за золото. В результате возникла конкуренция внутри сборной: кому же удастся добиться лучшего результата первым? И я очень доволен, что это получилось у меня. Подняло ли это настроение в сборной? Может быть, и так. Я чувствую, что ребята стараются тянуться за мной.
— В чём это проявляется?
— Обращаются за советами, задают вопросы... Помогаю чем могу.
— Можете сформулировать ваше основное спортивное кредо?
— Трудиться и трудиться. И учиться, конечно, владеть не только своим телом, но и своими эмоциями. Психология — самое сложное.
— А вы специально занимались с психологами?
— Нет.
— Всё просто: раньше я бегал за Краснодарский край, а сейчас — за Новгородскую область.
— Почему?
— Пригласило руководство облспорткомитета, и я согласился. Здесь условия для подготовки к соревнованиям намного лучше. Больше финансовая поддержка, нет проблем с организацией учебно- тренировочных сборов, выездов на состязания.
— Вот как. А говорят, будто вы — ужасно скромный, и поэтому про вас ничего не известно.
— Ну, не знаю. Я — как все. Не считаю, что надо струны рвать и суетиться, если пять раз чемпионом мира стал. Спорт спортом, а человеком нужно оставаться всегда.
— Заметки о себе в прессе не отслеживаете?
— Если попадаются на глаза, конечно, читаю. Но такого, чтобы я открывал спортивную газету и первым делом искал статьи о себе, со мной не случается. Не написали — и ладно.
— Вообще-то, если просматривать федеральную спортивную прессу, там очень редко можно встретить сообщения о спортивном ориентировании. В СМИ бал правят футбол, хоккей, теннис...
— Да, дорогие виды спорта. Думаю, если надо будет что-то написать о спортивном ориентировании, точно придётся предварительно заплатить за публикацию
— Вас не обижает такое отношение ведущих спортивных изданий к ориентированию?
— Меня обижает не пресса, а те люди, которые стоят у руля системы управления спортом. Именно они не обращают внимания на наш вид спорта. Дискриминация продолжается по сей день: спортивное ориентирование остаётся неолимпийским видом. И это происходит с подачи спортивных властей. Хотя есть далёкие уголки страны, деревни, где в принципе трудно культивировать олимпийские виды спорта, но можно развивать массу неолимпийских.
— Существует мнение, что соревнования по спортивному ориентированию неудобно снимать телевизионщикам, а следовательно, и транслировать. Значит, шансы телеканалов привлечь средства рекламодателей минимальны.
— Да, есть такое мнение. Мол, ориентировщики убежали в лес, потом вернулись к финишу, и зрители не могут наблюдать за перипетиями соревновательного процесса между ними. Но научно-технический прогресс шагнул вперёд: сейчас нас снабжают GPRS-датчиками. В итоге за передвижениями спортсмена можно следить на специальной электронной карте. Наш вид спорта похож на биатлон, где тоже камеры стоят только на определённых отрезках дистанции. Правда, в биатлоне есть такой заманивающий зрителя момент, как стрельба по мишени, но я всё- таки думаю, что и ориентирование очень интересно. Оно непредсказуемо. Ведь никто из спортсменов не бежит по заранее определённой маркировке: каждый выбирает свой путь самостоятельно.
— Вы выиграли все что можно, но почему-то продолжаете тренироваться, выступать. Опасаетесь покончить с жизнью спортсмена, где всё заранее расписано, и выходить в открытое плавание? Ведь в жизни вне спорта придётся искать новое занятие.
— Да нет, я не боюсь жизни без спорта. Я закончил автодорожный факультет Кубанского государственного технологического института по специальности «Организация дорожного движения». И вообще, быстро учусь всему и считаю, что в любом направлении смогу себя реализовать, если потребуется.
— А в чём тогда дело? Затягивает спорт?
— Это точно, затягивает. Да и как я уйду, когда могу ещё побороться за награды. Если я выиграл чемпионат мира и Всемирные игры, это не значит, что можно лапки сложить и на этом успокоиться. Всегда есть к чему стремиться.
— Значит, вы допускаете ошибки во время преодоления дистанции, от которых хочется избавиться? — Все допускают. Пожалуй, идеально пробежать можно только вокруг стадиона.
— А может быть, выступление без ошибок — несбыточная мечта, за которой вы гоняетесь?
— Нет, я бы не сказал, что повёрнут на ориентировании. Просто ещё есть внутренние неизрасходованные ресурсы, которые позволят ликвидировать технические промахи. В частности, при подходах и отходах от контрольных пунктов. Можно и над физикой поработать. И над психологической подготовкой.
— А какую роль в вашем стремлении выступать дальше играет желание защищать честь своей страны?
— Именно это желание помогло мне в своё время стать чемпионом мира. Потому что до меня никто такие состязания из российских спортсменов не выигрывал. Самое большее, чего мы добивались, — четвёртые места. Моя первая победа на чемпионате мира для российских ориентировщиков была сродни полёту Юрия Гагарина в космос. Похожая реакция была, когда я выиграл Всемирные игры в Тайване. И сейчас тоже очень хочется, чтобы Россию не забывали. Чтобы соперники из других государств знали, что спортивное ориентирование в нашей стране не на последнем месте. И надо сказать, что в последние годы россиян на международных соревнованиях побаиваются как противников.
— Можно ли утверждать, что ваша первая победа на чемпионате мира дала подъём российской сборной?
— Скорее, это заслуга нескольких спортсменов. В 2004 году нашей сборной удалось выиграть второе место на чемпионате мира в эстафете. Бежали я, Валентин Новиков и Михаил Мамлеев. Тогда же по серебру выиграли Татьяна Рябкина и Валентин Новиков в личном зачёте. И, конечно, все почувствовали, что, оказывается, можно бороться за награды. И не только за вторые места, но и за золото. В результате возникла конкуренция внутри сборной: кому же удастся добиться лучшего результата первым? И я очень доволен, что это получилось у меня. Подняло ли это настроение в сборной? Может быть, и так. Я чувствую, что ребята стараются тянуться за мной.
— В чём это проявляется?
— Обращаются за советами, задают вопросы... Помогаю чем могу.
— Можете сформулировать ваше основное спортивное кредо?
— Трудиться и трудиться. И учиться, конечно, владеть не только своим телом, но и своими эмоциями. Психология — самое сложное.
— А вы специально занимались с психологами?
— Нет.
— В чём тогда ваш секрет умения владеть собой?
— Может, нужно проще относиться к себе, к миру, к людям. И всё получится.
— Может, нужно проще относиться к себе, к миру, к людям. И всё получится.
Елена КУЗЬМИНА
