Как Польша помогла помириться России и Швеции
Больше трёх лет, примерно с 1612 года, шёл между Россией и Швецией дипломатический торг о том, чтобы представитель шведского королевского двора стал бы правителем Новгорода, а затем и всей России.
Игра была сложная, поскольку военная ситуация, внутри и вне России, складывалась чаще всего не в нашу пользу.Польша претендовала на русский трон, Швеция - в не меньшей степени. Новгород, попавший под власть военной администрации Якоба Делагарди, то присягал полякам, то шведам, то бросался в Москву: «Как быть?».
Иноземцы нам ни к чему
Между тем согласно «Новому летописцу» концептуальный ответ был дан еще в 1613 году, когда пришел из Новгорода от Якова Пунтусова посланник Богдан Дубровский с тем, что королевич идет в Новгород. Они же ему отказали, говоря: «Того у нас и на уме нет, чтоб нам взять иноземца на Московское государство; а что мы с вами ссылались из Ярославля, то мы ссылались для того, чтобы нам в ту пору не помешали, боясь того, чтобы не пошли в поморские города. А ныне Бог Московское государство очистил, и мы рады с вами, с помощью Божией, биться, идти на очищение Новгородского государства». После того как в 1613 же году русские избрали на царство Михаила Федоровича Романова, Швеция объявила нам официальную, но довольно странную по своему характеру войну.
В дальнейшем они в принципе придерживались двух тактик: вели нудные и бесплодные переговоры с Москвой о том, чтобы им отдали обещанные еще Василием Шуйским города или выплатили компенсацию, и терроризировали новгородские владения (прежде всего с целью обеспечить себе пропитание). Постоянно заводились разговоры о войне, но война не начиналась. Были только мелкие боевые столкновения.
И это тоже объяснимо. И Швеции, и России угрожала Польша, которая хотела бы заполучить оба престола. Но сил совершить такое у поляков не было. И самое выгодное, чего они могли добиться, - это столкнуть в войне Швецию и Россию. Однако последние это отлично понимали, почему и предпочитали сражениям словесную перепалку с угрожающей риторикой.
Таким образом, после окончания Дедеринского перемирия (22 февраля - 31 мая 1616 года) время шло, а дело стояло. Шведский король требовал выполнения своих условий о передаче городов и выплате репараций, грозя при этом заключить мир с Польшей. Русский царь, наоборот, готовился воевать с Польшей, которая концентрировала войска на границе.
Логика подсказывала: нужно договариваться. Шантаж шведов о возможном союзе с Польшей на русских не подействовал.
Условия неприемлемы
Тем не менее согласия к тому, чтоб хотя бы сесть за стол переговоров, добиться было практически невозможно. Вот как Юхан Видекинд в своей «Истории» описывает события начала октября 1616 года: 7 октября посол (Джон Мэрик, английский посредник русского царя. - Г.Р.) вновь пришел к шведам и спросил, на каком решении они остановились по последним его предложениям. Ему ответили коротко, что решение его королевского величества окончательно и не будет изменено. Посол заявил свой протест и указал, что великий князь ради короля Великобритании смягчил многое в своих окончательных требованиях, между тем король Швеции не хочет ничего изменить в дедеринских условиях, а если что и взял назад из числа первых своих требований, так сделал это только ради Голландских Штатов вследствие посредничества их послов. Таким образом, английский король и сам он, его посол, никакого отношения к этому не имеют.
Отвечая, шведские представители напомнили ему, что еще до прибытия послов Генеральных Штатов его величество предоставил английскому послу посредничество в переговорах, причем был согласен, если русские тоже пойдут на уступки, отказаться от самого главного: от своих претензий ко всему Русскому государству и особенно к Новгородской земле, а также от крепостей и земель, занятых и захваченных им по праву войны, довольствуясь вместо этого или вполне приемлемой и сравнительно ничтожной суммой денег в 7 000 000 риксдалеров или несколькими крепостями и землями. Впоследствии, однако, его величество в угоду посредникам, и особенно английскому послу, значительно смягчил и эти условия, сбавив из 70 бочек золота целых 30, а также несколько крепостей из тех, какие прежде хотел удержать...
Тогда посол добавил к трем вышеназванным крепостям (Иван-город, Копорье и Ям. - Г.Р.) с их областями еще 10 000 рублей - последнее, на что русские представители имели право согласиться, и заявил, что великий князь, внося эти предложения, много делает для мира. Ему ответили, что если так, пусть великий князь готовится к войне и посмотрит, больше ли он этим выиграет.
Мэрик был в ярости, но договариваться продолжал. Через несколько недель при очередной встрече он спросил, какие условия перемирия предлагают шведы. Ему ответили, что единственным возможным условием является сохранение обеими сторонами тех земель, которыми они сейчас владеют, и утверждение великим князем сделанной Василием Ивановичем (Шуйским. - Г.Р.) уступки шведам Кексгольма с областью. Посол нашел условия не только совершенно неприемлемыми для русских, которым в таком случае не будет возвращено ни одной крепости, но излишне затруднительным и для его величества, которому предстоит больше расходов, чем пользы при необходимости содержать все крепости, особенно такие, как Новгород, Старая Русса, Порхов, Гдов и Ладога.
И снова недели молчания, и вновь неизвестные нам подковерные интриги. И все тот же вопрос Мэрика: каковы последние условия, на которых шведы согласны подписать перемирие? Представители ответили, что король готов, заключив перемирие лет на двадцать, возвратить русским Новгород и Старую Руссу, но в обмен на ту сумму денег, какая предусматривалась за выдачуэтих крепостей первым дедеринским предложением, то есть за 500 000 рублей. Наконец, его величество согласен возвратить русским кроме Новгорода и Старой Руссы еще Порхов, но в этом случае русские должны уплатить на 100 000 рублей больше. Посол ответил, что русские никогда не смогут выплатить такие деньги, и решили не подписывать перемирия, если им не возвратят также Гдов и Ладогу. Наши возразили, что это совершенно пустое требование и посол не должен подавать русским надежду на его выполнение.
Дело сдвинулось с мертвой точки только тогда, когда шведы получили совершенно неожиданное и достоверное сообщение, что поляки, собрав 6-тысячное казачье войско, собираются наступать не на Смоленск или Дорогобуж, а на Ригу, Дерпт и далее - в шведские владения. К тому же, пишет Видекинд, прибывшие из Германии через Пруссию люди сообщали, что польский король собрал большие силы для войны с Швецией и хлопочет о получении для этой же цели кораблей из Испании, а сословия обещали ему свою поддержку и помощь в течение трех лет. Некоторые предполагали, что король польский, угрожая таким образом Швеции с моря, может неожиданно ударить по Нарве и крепостям, захваченным его величеством в Новгородской области, так как знает, что эти крепости плохо защищены.
Вскоре после этого стороны подписали протокол (12 декабря 1616 года) о начале мирных переговоров в деревне Столбово (в то время принадлежащей Новгороду), что находится в 53 км от Тихвина. Первое заседание состоялось в доме английского посла в поместье Репьеве.
Дело в том, что русская сторона попросила принять участие в переговорах со шведами иностранных посредников: английского посла Джона Мэрика (к слову, с 1622 года он стал первым постоянным иностранным представителем при русском дворе в Москве), помощника Мэрика Уильяма Рассела и голландских дипломатов барона Рейнхольда ван Бредероде, Альберта Иоахими и бургомистра Амстердама Дирка Бааса.
Иностранные посредники (медиаторы) получили на переговорах статус наблюдателей и арбитров. Это был первый мир на Руси, в котором помимо русских и противной стороны участвовали иностранные арбитры. Каждая делегация имела свиту и комендантскую роту в 350 человек.
Ссоры преданы забвению
Переговоры начались 31 декабря и завершились 28 февраля 1617 года, когда был подписан договор о вечном мире, а все ссоры преданы вечному забвению (статья 1 договора). Согласно договору шведская сторона возвращала русским захваченные в годы Смуты Великий Новгород и всю Новгородскую вотчину, в том числе Старую Руссу, Ладогу, Порхов, Гдов, но сохраняла за собой исконно русские города и земли Иван-город, Остров, Копорье, Орешек, Корелу, Ижору. Москва отказывалась от претензий на Ливонию и Карельскую землю (всем желающим выехать из этих земель давалось две недели). Кроме того, Москва обязалась уплатить Швеции 20 000 серебряных рублей, которые пришлось занять в Лондонском банке.
Кроме того, Швеция не должна нападать на следующие города Русского Севера: Новгород, Псков, Старую Руссу, Порхов, Гдов, Ладогу, Тихвин, Соловки, Сумский и Кольский остроги, Колмогоры, Каргополь, Вологду, а также на всю Двинскую землю, Белоозеро и Лопские погосты с принадлежащими им землями. Было утверждено право свободной торговли для обеих сторон с платежом пошлин в городах, со своими торговыми дворами и свободой вероисповедания. Но шведским купцам не дозволялось ездить с товарами через Московское государство в Персию, Турцию и Крым, а московским - через Швецию в Англию, Францию и другие западно-европейские страны.
Столбовской мир совершенно отрезал Россию от Балтийского моря, что позволило королю Густаву Адольфу считать договор крупной победой шведской армии и дипломатии. «Одно из величайших благ, дарованных Богом Швеции, заключается в том, что русские, с которыми мы издавна были в сомнительных отношениях, отныне должны отказаться от того захолустья, из которого так часто беспокоили нас, - сказал король Густав Адольф, выступая в октябре 1617 года в шведском риксдаге по случаю подписания Столбовского мира. - Россия - опасный сосед. Ее владения раскинулись до морей Северного и Каспийского, с юга она граничит почти с Черным морем. В России сильное дворянство, множество крестьян, народонаселенные города и большие войска. Теперь без нашего позволения русские не могут выслать ни одной лодки в Балтийское море. Большие озера Ладожское озеро и Пейпус (Псковское озеро. - Г.Р.), Нарвская поляна, болота в 30 верст ширины и твердые крепости отделяют нас от них. Теперь у русских отнят доступ к Балтийскому морю, и, надеюсь, не так-то легко будет им перешагнуть через этот ручеек».
Вместо эпилога
Русский царь также был доволен заключением мира, хотя и на тяжелых условиях. Москва добилась возвращения Великого Новгорода с его землями и, обеспечив тыл, получила возможность беспрепятственно продолжать войну с Польшей.
В отдельном протоколе к договору были вписаны три статьи, непосредственно касающиеся только Новгорода: начиная с 27 февраля 1617 года в течение двух недель шведская администрация должна покинуть новгородские земли и не теснить новгородцев за это время налогами и податями; шведская администрация не должна уводить с собой никого из новгородцев; шведы должны возвратить имущество, вывезенное после 20 ноября 1616 года (суда, канаты, якоря, парусину).
