Поводом к рассмотрению дела явилась жалоба Владимира Костылева. Он в 2004 году приобрел вертолет Bell 407, который, по словам владельца, прошел таможенное оформление. Через год Московско-Смоленская транспортная прокуратура обвинила Костылева в контрабанде и возбудила уголовное дело. Вертолет был признан вещественным доказательством. Хранить такой большой вещдок было накладно, и правоохранительные органы продали вертолет. При этом Владимир Костылев никакой компенсации за свое имущество не получил.
До решения Конституционного Суда статья 82 Уголовно-процессуального кодекса России разрешала продавать крупногабаритные вещдоки, хранение которых было связано с большими издержками. В этом случае по решению следователя, дознавателя или судьи они передавались на реализацию. Правом распоряжаться изъятым у собственников имуществом пользуются порядка десяти ведомств, в том числе МВД, Федеральная служба судебных приставов, таможенная служба. Аргумент Конституционного Суда оказался железным, ведь Основной закон гласит: «Никто не может быть лишен своего имущества иначе как по решению суда». Принудительное же отчуждение имущества для государственных нужд может быть произведено только при условии предварительного и равноценного возмещения.
Однако правоохранительные органы практикуют досудебную конфискацию. Арест проводится на ранних стадиях расследования — еще до признания вины подозреваемого лица, причем без составления детальной описи и проведения оценки стоимости продукции. Все это ведет к злоупотреблениям органов, участвующих в дальнейшей судьбе изъятого товара. Один из громких скандалов с участием МВД случился в марте 2006 года, когда у компании «Евросеть» по подозрению в контрабанде было изъято 167 тыс. телефонов рыночной стоимостью порядка 19 млн. долларов. Чтобы не платить за хранение этой партии, было принято решение продать товар по цене в 30 раз ниже рыночной. Точку в скандале поставил бывший министр экономического развития и торговли Герман Греф, назвав ситуацию с торговлей конфискатом «полной вакханалией», после чего дело было закрыто, а задержанный товар возвращен владельцу. Позже прокуратура арестовала двух сотрудников правоохранительных органов, которые были уличены в реализации конфискованных мобильных телефонов.
