О микроклимате пододёжного пространства и прочих языковых нюансах рассуждает Елена КУЗЬМИНА, редактор «Новгородских ведомостей».
«На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом стараюсь не пользоваться», — сказал как-то Виктор Черномырдин. Известный политик и один из заслуженных российских афористов в своей любви к экспериментам с русским языком не одинок. Как выяснилось, его последователи есть и в рядах новгородских чиновников.
На минувшей неделе сначала на сайте областного управления Роспотребнадзора, а потом и в редакционной почте появилось послание, адресованное педагогам и родителям. Называется оно: «Гигиенические требования к школьной форме».
Очень своевременно! Школьная форма — сейчас одна и самых популярных тем. Всего полтора месяца осталось до начала учебного года, и родителям школьников очень нужны подсказки специалистов, как правильно выбрать форму ребёнку.
Однако уже на первых строках обращения мой мозг на время завис. «Результаты анализа заболеваемости свидетельствуют о наличии прямых, статистически значимых причинно-следственных связей между функциональным назначением предметов одежды и ее качественными показателями, с одной стороны, и заболеваниями кожи (контактный и атопический дерматиты) и простудными заболеваниями (грипп, острые респираторные заболевания, заболевания органов дыхания) — с другой стороны».
В переводе с русского на русский это значит: здоровье детей зависит от качества одежды, которую они носят? Допустим. Но не исключим и то, что в пространной фразе содержатся некие недоступные на начальном этапе чтения смыслы. Читаем дальше:
«Соблюдение гигиенических требований к одежде и обуви формирует микроклимат пододежного пространства (температура, влажность, паро-, воздухопроницаемость), позволяет одежде обеспечивать субъективные комфортные условия при оптимальных микроклиматических параметрах в помещении образовательного учреждения». Ну, тут… э-э-э… как бы. В общем, всё понятно. «Дети различного возраста имеют особенности движения, которые оказывают влияние на величины изменения размеров тела детей в динамике». Умно. Значит, если ребенок идет, то его тело меняется в размерах? Какой должна быть одежда? Наверное, на один-два размера больше, если размеры увеличиваются. А если уменьшаются?
После таких «зернистых» мыслей серое вещество потребовало срочной перезагрузки, а в «пододёжном пространстве» началось что-то неладное. И с температурой, и с влажностью. Срочно захотелось улучшить воздухопроницаемость родного редакционного кабинета. Что за чудо? Микроклиматические параметры в помещении вроде бы остались прежними, а субъективных комфортных условий как не бывало.
Тем не менее, словно заворожённая, я вернулась к шифровке Роспотребнадзора: ребёнок в статике и динамике, динамический комфорт, свободный формальдегид, комплексные синтетические нити, нитрон, триацетат, напряженность электростатического поля на поверхности изделий… Лишь ближе к концу стали попадаться знакомые, понятные слова: фланель, бумазея, трикотаж, хлопчатобумажные ткани, шерсть. Но они уже не могли спасти положение. Стало страшно и стало ясно: ребенок обречен на статистически значимый дерматит либо на причинно-следственный грипп, а контактный атопит его просто убьет, потому что «при ношении белья из указанных синтетических волокон организм подвергается действию статического электрического поля, оказывающего нервно-трофическое влияние не только на поверхность тела, но и на состояние внутренней среды организма».
Я почувствовала себя служащим Главцентрбазспимата Коротковым, жертвой советской бюрократической махины из булгаковской «Дьяволиады».
«…Лысый квадратный неожиданно рассердился. Глазки его вспыхнули желтоватыми искорками.
— Вы, товарищ, — сказал он, оглушая Короткова кастрюльными звуками, — настолько неразвиты, что не понимаете значения самых простых служебных надписей».
Не понимаю! А что будет с внутренней средой организма педагогов и родителей, если они попытаются прочесть послание Роспотребнадзора? Сомневаюсь, что доберутся хотя бы до второй страницы.
Или я слишком строго сужу? И то правда! Виктор Степанович сказал: «Не надо сразу требовать невозможного, чтобы все говорили и писали». Он-то знал, о чем говорил.
