Осень, осень, ну, давай у листьев спросим, где он, май
О внутреннем благополучии человека, о том, как сохранить и укрепить психическое здоровье, как противостоять депрессии и почему её не избежать, корреспондент «НВ» беседует с главным специалистом департамента здравоохранения психотерапевтом Олегом ПЕТРЕНЁВЫМ.
— Олег Вениаминович, начнём с такого понятия, как «осеннее обострение». Оно — из обывательских мифов?
— Нам действительно труднее жить в этот период. Психологический дискомфорт человек испытывает и весной. Это обусловлено природой. Люди — дети Земли и живут её ритмами. Как в подростковый или в климактерический периоды идёт перестройка важнейших систем организма, так и в природе. Лето и зима — устойчивые сезоны; весна и осень — переходные. И человечество вынуждено с этим считаться. Всегда трудно переходить с одного ритма функционирования на другой. Происходит травматизация, активизируются болезни, поскольку если внутренних резервов мало, то слабые системы начинают давать сбой.
— Сегодня говорят, что депрессия становится самым распространённым заболеванием в мире. В какой момент запускается механизм депрессии?
— Каждый персонально адаптируется к окружающему миру и находит способ влиять на него. Реагирует на него радостью или печалью, приобретением или потерей. Любопытно, но в одной и той же ситуации человек может быть как счастливым, так и несчастным. По этому поводу приведу опыт известного врача-психиатра Виктора Франкла. В фашистской Германии он попал в концлагерь, провёл там семь лет. Выжил и потом написал много книг. Так вот в одной из них он рассказал следующее про себя: коль я попал в невыносимые условия, изменить которые не в состоянии, то надо понаблюдать за тем, что способствует здесь выживанию. Виктор Франкл приходит к выводу, что шансы на выживание повышались у тех, у кого смысл жизни обнаруживался за пределами концлагеря. Если есть смысл, найдётся и способ выжить вне зависимости от возраста, здоровья и всего прочего. И наоборот, если его нет, человек погибает из-за ненадобности, а в концлагере были созданы все условия ненужности.
Наш организм интересно устроен. Если мы востребованы жизнью, если человек сам себе нужен, он исправно выполняет все задачи. Метафорически выражаясь, счастливые не болеют. А когда такой установки нет, то любой пустяк выбивает из колеи.
— Вы работаете в онкослужбе. Диагноз «онкология» — именно тот случай, когда человек выходит из колеи. Как психотерапевтически можно им помочь?
— Онкология не хуже и не лучше другой какой-нибудь болезни. Да, она серьёзней, чем некоторые другие. Но любая болезнь, если её не лечить, убьёт. Вернее — если не лечиться, если сам пациент не прикладывает усилия. Мои пациенты много дали мне уроков. Если они настроены на жизнь, чтобы успеть что-то сделать, болезнь протекает мягко. Впадают в панику — их программа быстро сворачивается.
— Но ведь нельзя сказать такому пациенту: идите к психотерапевту…
— Они, словно дети, легко идут на контакт, ищут помощи, начинают слышать. Человек, у которого тело справляется со своими функциями, немножко глуховат, не всегда вовремя слышит для себя рациональные вещи. У наших пациентов эти каналы открыты.
— В каких отделениях больниц, по вашему мнению, должны быть психотерапевты?
— Целесообразно, чтобы они были во всех. Везде люди сталкиваются с проблемой, и чем быстрее они адаптируются к ней, тем меньше они будут тратить своих внутренних ресурсов, тем качественнее у них будет жизнь. Надо уметь адаптироваться к физическим страданиям или сделать так, чтобы не страдать.
Душевная рана, иначе говоря, психотравма — это несчастье, связанное с потерями или средств существования, или социального статуса, или близкого человека, или здоровья. Получить её легко, а заживает она долго. В посттравматическом состоянии человек должен или научиться жить с тем, что случилось, или погибнуть. В большинстве случаев мы учимся. Но в тяжёлых ситуациях необходима помощь. После травмы должен появиться другой человек, он становится мудрее, происходит его личностный рост.
— Что не убивает нас, то делает сильнее…
— Развивает. В посттравматическом состоянии человек проходит через четыре стадии: шок, протестная раздражительность, депрессия и потом душевная опустошённость. Каждая из них длится в норме три месяца. Поэтому не случайно, что в христианской традиции снова жениться или выходить замуж после смерти супруга можно было через год. Человек приходил в норму, и тем самым травма не переносилась в новые отношения.
— А что такое депрессия и как сильно она влияет в целом на наш организм?
— Я занимаюсь долгие годы психотерапевтической коррекцией. По моему представлению, депрессия — это состояние человека, в котором он понимает свою несостоятельность, когда в каком-то аспекте он не справляется с требованиями окружающего мира. Ему некомфортно. И тогда наш организм или приспосабливается, или разрушается. Для меня он — биомашина, которая дана нам в пользование, выполняет все прихоти. Не стоит забывать, что запчастей для неё не выпускают. Организм адаптируется к остаткам жизненных ресурсов, он находит успешные для себя решения. Но когда мир и сам человек предлагают ему всё время, образно выражаясь, неуспех, это чревато уничтожением его систем.
— Признаюсь, что мне немного непонятна ваша позиция.
— Учёные подсчитали, сколько можно находиться в депрессии. Если гипотетически взять человека в самом расцвете сил, в возрасте от 30 до 33 лет, кстати, это возраст Иисуса Христа, Ильи Муромца, и создать ему постоянный дефицит положительных эмоций, то через 3—4 года он умрёт глубоким стариком от ветхости и старости. Жизненные силы уничтожат его, но если их направить в нужное русло, можно горы свернуть. Когда разрушается таким образом организм — это непрямой путь к самоуничтожению. В организме, как и в любой технике, при перегрузке сбой начнёт давать самое слабое. В России это сердечно-сосудистая система, желудочно-кишечный тракт — гастриты, колиты, язвы, панкреатиты. Человека направляют в больницу, её я называю курортом, где сражаются с болью, где покажут правильный ритм для функционирования тела, в какое время вставать, ложиться в кровать, принимать пищу. Более того, пациент становится центром внимания, тут интересуются, как он себя чувствует, что он ел, как спал и так далее. Чем не жизнь? Но через недельку-другую ему говорят, состояние нормализовалось, боль ушла — кыш! К сожалению, вся медицина сведена сейчас к оказанию экстренной, неотложной медицинской помощи. То, что надо заниматься профилактикой, носит пока декларативный характер. Слишком много поломок отвлекает, и не получается переключиться на профилактику.
— Но есть антидепрессанты. Употребил успокаивающие средства, и жизнь вроде налаживается...
— Вера в антидепрессанты — одна из веера причин, почему молодёжь садится на наркотики. Когда за просто так хочется получить состояние эйфории. Это сыр в мышеловке. Благодаря им можно стать радостным, удовлетворённым, а счастливым — нет. Счастлив тот, кто творит, трудится. Как и любые лекарства, антидепрессанты — это костыли, но не дополнение к жизни, не компенсация к лени или к безразличию. Депрессия необходима, поскольку в ней человек меняет внутренние ценности, чтобы стать успешным, подходить к новым условиям. А антидепрессанты смягчают протекание её симптомов, удлиняют процедуру приспособления. Определить, пользу или вред принесут человеку препараты, может только специалист.
— Но охотно ли наши люди идут на приёмы к психотерапевтам?
— Общество находится на том этапе развития, когда люди прекрасно понимают, что тело — это инструмент, и он должен быть хорошо заточен. В развитых странах в этом моменте продвинулись чуть далее нас. Там наработаны технологии. Они дают практический результат. В России признаться, что человек в чём-то может быть несостоятельным, является унизительным. На Западе, напротив, я становлюсь успешным, как говорят американцы, «я — о,кей», когда обращаюсь к доктору, поскольку уже начал работать над своей проблемой. И, тем не менее, отмечу, что всё чаще и наши граждане идут к психотерапевтам, когда у них возникают сложности на службе, не ладятся дела в семье.
— В какой момент в голове человека происходит что-то вроде щелчка, и он решается на самоубийство? И какая может быть профилактика суицидального поведения?
— Суициды всегда сопровождали человечество и ещё будут долго сопровождать. Но мне хочется верить, что оно сможет в будущем выйти на такой уровень развития, что суициды будут исключены. Но не на данном этапе. И не потому, что они не управляемы, нет, они управляемы. Но само общество не готово за этими процессами следить. Человек не может совершить самоубийство без депрессии (ситуации, когда человек страдает психическим заболеванием, исключаем). Её муки невыносимы, и тогда некоторые находят способ исчезнуть. То есть возникает паника, хочется избежать ответственности, не быть человеком. А само общество в этот самый момент не может гарантировать им востребованности. Как возникает мысль о самоубийстве? Шок и первая реакция на несчастье: этого не может быть, потому что этого не может быть никогда. Не вижу проблем — значит, их нет. Отгородиться от них, превратиться в точку, исчезнуть. К слову, алкоголь, наркотики — виды суицида. А кроме того, всё осложняется тем, что люди редко улыбаются друг другу. Другой человек не интересен. У нас большая сдержанность.
— Разве правильно грузить другого своими проблемами?
— С ними делиться надо. Это даже будет полезно тем, кого «грузят», поскольку через это они смогут чуть-чуть психологически самореализоваться. Рассказывать о своих проблемах нормально, но при одном условии — когда собеседник согласен быть духовником. К слову, у американцев разработана методика, суть которой заключается в том, что коллеги по службе договариваются, если у одного из них вот-вот начнётся Везувий эмоций, захочется выговориться, то другой найдёт время его выслушать. Даже если и про него будут сказаны далеко не приятные вещи.
— Ну хорошо, а как тогда можно объяснить вдруг возникшую агрессию, желание убивать у, казалось бы, вполне нормального человека? Жил он себе, жил, а потом начинает крушить всё на своём пути. Например, можно вспомнить юриста одной из московских компаний, расстрелявшего в офисе своих сослуживцев, или более раннее дело милиционера Евсюкова.
— Я не буду затрагивать психиатрическую сферу. Когда у человека обнаруживаются врождённые уродства характера, он может ухлопать кого угодно, и ему никого не жалко. Острыми психозами занимаются психиатры. Если речь идёт о посттравматическом состоянии, то ситуация выглядит следующим образом: во второй его стадии идёт поиск внешнего врага, который и устроил плохую жизнь. Наглядный пример — события на Украине, когда на камеру молодёжь избивает депутатов. И мне больше жалко именно её. Молодые люди не знают, что творят. Двадцать лет в стране не было порядка, сформировалось обездоленное поколение. Оно никому не нужно, а ненужность и приводит к озлобленности, к недифференцированной агрессии. А поскольку человек не может быть в мире никем, то через неё он доказывает свою весомость. Таким людям сложно будет вписаться в социум, поэтому государство должно проявить к ним мудрость, чтобы адаптировать, простить.
— Но совершивший преступление в аффекте помнит о нём?
— Я разговаривал с преступниками, убившими своих близких. Без аффекта это милые, хорошие люди. Они сожалеют, не знают, как с этим жить дальше. И никогда не забудут случившееся, поскольку совесть, являющаяся важной частью психики, есть у каждого человека.
— Что делается в Новгородской области для сохранения психического здоровья населения?
— Последние семь лет я пытаюсь в регионе организовать специализированную психотерапевтическую помощь для населения. Принята её концепция, создана ассоциация специалистов. Но реализация концепции откладывается на задний план. Говорят, что на неё нет денег. Однако фокус в том, что 20% от количества приёма в наших поликлиниках занимают люди, которые обращаются не по адресу. Их обследуют, тратятся их личные и государственные средства. А таким пациентам надо идти к психологам, психотерапевтам, психиатрам. Пока всё перевёрнуто с ног на голову. Интегральной системой нашего организма, которая управляет всеми органами и тканями, в медицине занимаются слабо. А тело потому трухой и становится, что на психические процессы не обращают должного внимания.
Фото автора и с сайта psymagazine.ru
