Война для фронтового фармацевта тоже не была прогулкой
Было это в Мурманске в 1944 году, когда шли жестокие бои за Заполярье. Антонина Александровна ЧЕРВЕНКОВА, а тогда просто Тонечка, работала в аптеке военного госпиталя, который был передислоцирован из Ленинградской области.
Девчонок-медичек поселили в мореходном училище, выходить на улицу не разрешали. Да и некогда им было гулять. Раненые поступали постоянно, а работа фармацевта — готовить препараты по заявкам госпиталя.
— Тогда не было ни таблеток, ни ампульных препаратов. Мы целыми днями делали растворы новокаина, глюкозы, физиологический, разливали их по бутылочкам. Готовили микстуры, расфасовывали порошки по дозам. Делали то, что заказывали разные отделения больницы. Чем больше раненых — тем больше работы. Особенно распространены в то время были красный аспирин и мазь Вишневского. Как-то к нам в лабораторию зашел красивый высокий мужчина в халате. Спросил, можем ли мы приготовить 500 граммов мази Вишневского. Мы, конечно, могли приготовить за полтора-два часа, но для этого надо было только ею и заниматься: подобрать все компоненты — берёзовый дёготь, хлороформ и касторовое масло, всё последовательно и тщательно перемешать, причём вручную мы это делали. Но если надо срочно — значит, надо. Так и сказали ему. Нас тогда два фармацевта в лаборатории было. Он походил, посмотрел, чем мы занимаемся. Похвалил нас, что много препаратов готовим, и ушёл, — рассказывает Антонина Александровна.
О том, что это был сам Вишневский, девчонки узнали уже потом, когда медсестра пришла за мазью. Знаменитый хирург специально приехал, чтобы на практике посмотреть, как работает его препарат, есть ли какие проблемы. Известно, что мазь получила распространение и признание в 1942 году, в разгар Великой Отечественной войны. За нее Александр Вишневский был удостоен Сталинской премии II степени. Общение со знаменитостью, хоть и мимолетное, произвело неизгладимое впечатление на девчонок.
Война Тоню застала в Лодейном Поле, где она работала в городской аптеке по направлению после окончания фармакологической школы в Боровах. Было ей 18 лет. Вместе с подругой она к тому времени уже год снимала койку в частном доме, работали посменно. А когда случался один выходной день на двоих, то спали валетом...
Как сейчас, она помнит первый день войны. Шла домой после ночной смены и услышала сообщение о войне по репродуктору: «Мне так страшно стало, что ноги застыли. Я побежала обратно, там уже все пришли на работу. Было какое-то оцепенение. Мы не знали, что делать».
Потом была учёба: молодёжь учили обращаться с оружием, оказывать первую помощь. Был призыв, но на фронт её не взяли, уж очень она маленькой показалась начальству. Были самолёты, бомбёжки по вокзалу, аэродрому, затем — эвакуация. Возвращаться домой и в мыслях не было. Велено было всем направиться в эвакопункт в Вологодской области, все туда и пошли. Пешком, без всякого сопровождения.
— Народу было много. Кто с лошадьми шёл, с живностью. Детей много было. Всё это происходило очень быстро. А в эвакопункте нас всех ждали. Мы прошли регистрацию, получили карточки на хлеб. Вот такая чёткая была организация и дисциплина. Без этого войну не выиграли бы... Уже на месте мы с подругой стали искать аптеку. Устраиваться где-то надо же было! Нам подсказали, что недалеко есть военный госпиталь.
Так мы и попали на работу в город Вытегра, — рассказывает ветеран.
Все годы войны Антонина Александровна работала в госпитальных аптеках. Под бомбёжками не была, пороху не нюхала, всегда следовала за госпиталем. Самое тяжёлое в работе военного фармацевта — это переезды. Аптечное имущество — мешки препаратов, бинтов и т.п. — надо упаковать, погрузить, не потерять. Потом разгрузить, распаковать. А прежде — устроить аптечный пункт. Когда посреди поля в палатках, когда — в землянках, когда — в заброшенных сараях. Главная задача — соблюсти санитарию. И всё это ложилось на плечи 18—20-летних девчонок.
— Что мы только не делали! В том числе и аптечный груз на станциях с винтовками охраняли, пока ждали, когда наш состав дальше отправят. В моё дежурство на станцию пришёл состав из блокадного Ленинграда.
Мне плохо стало, когда увидела этих людей. Они вышли из вагонов подышать свежим воздухом. Живые скелеты! Ходят, шатаются. Этого словами не передать, — вспоминает бывший аптечный работник.
Домой в Боровичи она приехала в 1946 году. Работала в аптекоуправлении, в областном аптечном складе, который тогда располагался в Боровичах, 13 лет была заведующей. А когда склад перевели в Новгород, работала в разных аптеках города.
