Заговаривая с незнакомцами, подумайте, что им нужно от вас. Своей историей делится Алина БЕРИАШВИЛИ, обозреватель газеты «Новгородские ведомости».
Минувшая неделя неожиданно оказалась богата встречами с клерикалами. Правда, весьма сомнительными. Первая ласточка прилетела в среду: на улице к нам с мужем подошли ни много ни мало странствующие монахи.
В смысле они так представились, а похожи были скорее на странствующих хиппи. Сказали, что у нас одухотворенные лица, предложили книжку, попросили денег. Мы не взяли и не дали, конечно. Лишь ехидно подумали: «Вот так бывает обманчива внешность».
Надо сказать, что я сейчас нахожусь в глубоком декрете и в момент встречи с «монахами» была озабочена отнюдь не вопросами веры. Поэтому расспрашивать их подробнее, камо грядеши, к кому и зачем, не стала.
Впрочем, через два дня провидение подкинуло ещё один шанс поговорить о сокровенном. Новая беседа приключилась на том же самом месте — практически в центре Новгорода, неподалёку от ТЦ «Русь».
Миловидная блондинка с павловопосадским платком на шее широко улыбнулась и шагнула навстречу:
— Здравствуйте, я изучаю русский язык. Подскажите, как называется вот это вот? — произнесла она, показав на коляску.
После того как она несколько раз с сильным акцентом произнесла «каляска-каляска», завязался разговор. Сперва ничего не значащий. О том, что она из Америки и ей очень нравится наш город; о том, сколько месяцев моему сыну и как вообще прекрасны дети. Наверное, нельзя быть такой наивной, но я не заподозрила неладного, даже когда она поинтересовалась, где я работаю и не хочу ли укрепить свою семью. В конце концов, мало ли о чём обычно болтают американцы? Розовые очки спали только после вопроса, верю ли я в Бога.
«Нет, это не студентка-славистка», — с запозданием осенило меня. Но ответила честно и как могла твёрдо:
— Да. Я православная.
И она мне (не знаю, уж насколько честно) в ответ:
— Это здорово. Христос помогает нам во всех начинаниях!
Можно было расходиться в разные стороны обоюдно удовлетворенными беседой, но журналистское любопытство придержало меня:
— Как вас зовут и к какой церкви вы принадлежите? — я знаю, как не обидеть сектанта.
— Я сестра Хоспинс из Церкви Иисуса Христа святых последних дней, но нас чаще всего называют мормонами.
Тут уж пришла пора мне удивляться: раньше-то в Новгороде от мормонов проповедовали в основном юноши в костюмах и с бейджиками, а теперь отчего-то миловидные барышни без опознавательных знаков. На прощание «сестричка» на всякий случай вручила мне маленькую брошюрку, украшенную лицами счастливых мормонов и предлагающую узнать больше о роли Спасителя в нашей жизни. Оборотная сторона брошюрки предлагала поучаствовать в богослужении, благо идти мне пришлось бы недалеко. Новый офис мормонов расположился на набережной реки Гзень.
Как тут не вспомнить гвалта, который поднялся у нас в городе полтора года назад, когда мормоны хотели открыть его на Людогощей. Тогда жители жилого дома, где офис и мог разместиться, возмущались и писали обращения к губернатору, губернатор проводил брифинг, этой теме посвящённый. Сектовед Александр Чаусов подробно объяснял на страницах нашей газеты, чем чревато появление офиса тоталитарной секты в центре Великого Новгорода и почему мормонов следует считать именно тоталитаристами. Напоминал сектовед и о попытках вымогания имущества председателями общин у своих адептов.
Чаусову я и позвонила, чтобы поинтересоваться, с чем может быть связано появление на улицах нашего города миссионерш вместо миссионеров.
— Женщина-проповедник — не слишком частое явление для мормонов, — рассказал сектовед. — Чаще всего их используют в проблемных регионах, а Новгород с недавних пор для мормонов таковым и является. В конце концов, юноши с бейджиками, которых все помнят, представляют интерес в основном для молодых девушек. А появление у нас женщин-проповедниц говорит о том, что мормоны решили увеличить численность своей общины и взяться и за другую часть населения — за мужчин, за людей семейных. Ведь чем больше паства, тем громче они смогут требовать, чтобы им разрешили размещаться и проповедовать, где они захотят.
С одной-то стороны, а почему бы и нет? В стране свобода вероисповедания. С другой — ловцы душ, как всегда, активизируются в кризис.
