Грамоту №10, о которой пойдёт речь в новом выпуске проекта «НВ» и лингвиста, академика Российской академии наук Алексея Гиппиуса «Напиши мне грамоту», по праву можно отнести к числу самых необычных – и по содержанию, и по исполнению. Археологи обнаружили находку на Неревском раскопе в Великом Новгороде в слоях XIV века.
В оригинале текст звучит так:
«Есть градъ · межу нобомъ и землею а к ному еде посолъ безъ пути ·
самъ нимъ везе грамоту непсану ·».С переводом трудностей не возникло. Скорее всего, с ним справится даже неподготовленный читатель:
«Есть град между небом и землей. К нему едет посол без пути, сам немой, везет грамоту неписанную».
Впрочем, правильно ли называть 10-ю грамоту грамотой, учитывая, что текст нацарапан на ободке миниатюрного берестяного сосуда? Вероятнее всего, солонке.
– Это отдельный вопрос, – говорит Алексей Гиппиус. – Часть берестяных грамот, включённых в общий фонд, в действительности представляют собой надписи на предметах. Это не грамоты в том смысле, в каком ими являются берестяные рукописи – письма или хозяйственные записи. Возможно, они должны находиться в ведении эпиграфики, которая занимается надписями на предметах и стенах.
По словам Алексея Гиппиуса, типичный берестяной предмет с надписью – поплавок. Он выглядит неотличимо от грамоты – тоже свёрток бересты, на котором написано имя владельца поплавка.
Есть в коллекции археологических находок и берестяные туески с указанием имени собственника. Существует грамота на стенке лукошка, которая содержит грозное предупреждение тому, кто захочет его похитить: «Воибудино луконце. Иже е уклодет да проклят будут. А Шевко писал…». Лукошко принадлежало Воибуде, а написал текст некий Шевко.
На донце туеса писал и самый знаменитый средневековый новгородский мальчик Онфим, оставивший целую коллекцию берестяных грамот. Донышко он использовал для упражнений в письме. Очевидно, что туесок развалился, и Онфим его приспособил в качестве тетради.
– Но в этом случае речь идёт о вторичном использовании туеса, а в грамоте №10 надпись является элементом оформления солонки, – уточнил Алексей Гиппиус.
Так что же за град? О каком после идёт речь? И о какой неписанной грамоте?
Перед нами апокрифическая загадка. Отгадать её должен был тот, кто придёт в дом владельца берестяного сосуда, сядет за стол, увидит солонку, и трапеза сразу станет интереснее. Не в этом ли соль жизни?
Град между небом и землёй – это Ноев ковчег, посол – это голубь, а неписанная грамота – масличная ветвь, известившая об окончании великого потопа.
Давно установлен литературный источник этой загадки – «Беседа трёх святителей». Первым об этом написал советский филолог Яков Лурье в 1988 году. «Беседа» – это древнерусский апокриф, построенный как разговор между тремя великими богословами, отцами Церкви – Василием Великим, Григорием Богословом и Иоанном Златоустом – и состоящий из вопросов-загадок и ответов.
– «Беседа трёх святителей» считается образцом культуры монашеских шуток. Это своего рода упражнения в остроумии на библейские темы, – говорит Алексей Гиппиус. – Подобные загадки встречаются и на полях пергаменных рукописей, и на стенах церквей. В случае с грамотой №10 эта интеллектуальная забава оказывается и элементом культуры гостеприимства – так хозяин развлекал гостя. Главное отличие в том, что на новгородской солонке нет отгадки на загадку: читателю предлагается назвать её самому.
Познакомиться со всем собранием берестяных находок можно на сайте «Древнерусские берестяные грамоты».
10-я грамота примечательна ещё и тем, что слово «небо» записано как «нобо». Откуда такая запись? На эту загадку тоже есть ответ. Во-первых, напомним, что в древнерусском алфавите не было буквы «ё». Звук произносили, но письменного обозначения для него не существовало, иногда писали «е», а иногда – как в этом случае – «о». А во-вторых…
– …в русском языке есть слова «небо» и «нёбо», – отвечает Алексей Гиппиус. – Исторически это одно и то же слово, расщепившееся на два. Мы говорим «небесный свод», нёбо же – это свод ротовой полости. В этом бытовом значении слово пережило переход «е» в «о» перед твёрдым согласным, а «небо» как элемент высокого языка закрепилось в церковном произношении без этого перехода. Однако текст 10-й грамоты показывает, что и «небо» в значении «небеса» даже в церковном по происхождению тексте «Беседы» произносилось по-народному как «нёбо».
Приметами новгородского диалекта в грамоте выступают также слово «еде» – без окончания «ть» – и «ним», то есть «нѣм», с переходом древнего «ять» в «и».
– Десятая грамота совмещает книжный церковно-славянский и разговорный диалектный языки, – подытоживает Алексей Гиппиус. – В обычной жизни новгородцы говорили на диалекте, а здесь, на пограничье с книжной культурой, могли спокойно комбинировать элементы того и другого языка.
Читайте берестяные грамоты вместе с «НВ» и Алексеем Гиппиусом!
Теги: Великий Новгород, проект, берестяные грамоты, археология, наука, история, НапишиМнеГрамоту, Алексей Гиппиус
