{mosimage}Поэзия пламени в руках последователей дракона Фалькора
Вам когда-нибудь приходилось видеть в привычном ландшафте ночного города мощные столбы пламени, будто выпущенные древним сказочным драконом, или пляшущие огненные мячики, выделывающие в ночи всевозможные выкрутасы под ритмичную музыку? Если нет, то вы обязательно скоро увидите их, если да — вы прекрасно понимаете, о чём пойдёт речь.Театр огня «Фалькор» появился в Великом Новгороде не так давно. Какие-нибудь пару лет назад это были… Впрочем, пусть они сами о себе расскажут. Слово предоставляется Ане Огороднийчук и Диме Бастрыкину, участникам «Фалькора»
— С чего это всё началось?
Д: — Три года назад я был на фестивале «Распахнутые ветра» на Селигере, встретил девушку, показавшую мне, как крутить пои — грузики на цепочке. Попробовал, подумал — прикольно, потом несколько раз видел выступления фаерщиков на слёте автостопщиков. А прошлой весной ещё двоих новгородцев из будущего театра занесло в Питер. Они увидели местных фаерщиков, вернулись, соорудили первые тренировочные инструменты из подручных материалов и начали заниматься.
Оказалось, что фаерщиков в Новгороде довольно много. Мы решили, что надо объединяться. К нам и сейчас приходят новые люди: одни — учиться, другие — показать, что умеют.
— Как делать тренировочные инструменты?
Д: — Легко и из любых подручных материалов.
— Ну да, вот возьму я старый ботинок, и что, сделаю что-то?
А: — Не знаю. Но вот если ты возьмёшь старые колготки…
Д: — Ты не поверишь, но один раз, когда у меня не было пой, я крутил кроссовками. Они, кстати, удобные, крутить проще, потому что понимаешь: если в тебя прилетит кроссовок, будет неприятно. И вообще, старые фаерщики, в смысле те, что со стажем, шутят, что тренировочные пои лучше делать из деревянных мячиков для гольфа: один раз попадёшь по себе и сразу начнёшь крутить хорошо. Шоковая терапия — самая действенная.
Признаюсь, что и без ухищрений, самыми обыкновенными поями крутить, а вернее — попадать по себе, когда этого делать не умеешь, очень неприятно, особенно если он вдруг летит в лицо. Проверено на собственном опыте: синяк обеспечен как минимум, а о том, чтобы их поджигать, речи нет вообще.
Д: — Сейчас пой — это грузик на цепочке. Название такое пошло из языка маори, диких племён Новой Зеландии. В переводе «пой» — это яйцо на верёвке. Маори крутили их, исполняя какой-то мудрёный ритуал.
Остальные инструменты, которые используют фаерщики, уже не имеют такой глубокой истории, это скорее поздние придумки подлых европейцев, добравшихся до несчастных туземцев-маори. Видимо, европейцы посмотрели на аборигенов, решили — круто, надо поджечь, а потом не только подожгли, но и изобрели светодиодные пои и пиро-пои — те же инструменты, заряженные пиротехникой или со светодиодами вместо огня.
Хотя самый древний элемент современного фаер-шоу — это плевание огнём. А ещё мы используем стафы.
— Стафы — это палки?
Д: — Нельзя называть стаф палкой, потому что «стаф» — это с английского «посох». Ещё у нас есть веера самых разных видов и конструкций, наладонники — маленькие огонёчки, горящие у самых рук, — инструмент очень магический, особенно выигрышно смотрится, когда у фаерщика хорошая пластика. Вообще, пластика — это очень важно. Замечательная пластика может затмить не очень хорошую технику.
А ещё у нас есть роуб-дарт — «жидкое копьё» в переводе, инструмент, произошедший от боевого оружия. Изначально — короткий металлический клинок на длинной цепи. Клинок позже был заменён на фитиль, теперь его можно крутить. Пока что его осваиваю я. Забавная штука в плане неожиданности. Главный фокус для публики… Больше ничего не скажу, чтобы потом как следует порадовать!
— Откуда вы берёте новые элементы для выступлений?
Д: — Все Интернет, великий бог Интернет. В нем можно найти безмерное количество видеозаписей любых фаерщиков, начиная от новичков и до мастодонтов фаера, вроде Юты Имамура: человек выходит на сцену и превращается в огненный клубок. Просто караул! При том, что ему всего 26 лет, а он уже — мировая звезда фаер-шоу. Но повторить всё это не так просто, хотя и в пределах возможностей человеческого тела.
— Сколько времени вы тратите на тренировки?
А: — В самом начале мне было очень интересно. Поэтому тренировалась постоянно — на прогулке по городу, когда все садились на скамеечку, я доставала пои и начинала их крутить, безразлично, в какой компании.
Пока мы общались, Аня упорно крутила пои: перед зеркалом, время от времени отвлекаясь на разговор, попадала в пожарный щит, удивлялась и... продолжала.
Д: — Занимающиеся серьёзно тренируются по 6—8 часов в день, но это уже профессионализм, работа, оттачивание. А у нас — всё-таки больше хобби, пускай и приносящее какой-то заработок. Но в первую очередь — для удовольствия.
— И что за заработок?
Д: — Сначала наши выступления начинались спонтанно. Мы брали музыку или музыкантов, приходили и крутили, собирали со зрителей добровольные пожертвования в шляпу. А потом к нам начали приходить люди и спрашивать, можем ли мы сделать что-то организованное, какие-то номера. Сейчас приглашают на корпоративы, свадьбы. Вот сегодня два заказа, работают по 5—6 человек. Теперь у нас есть и визитки. Даже когда мы просто тренируемся на Ярославовом Дворище, к нам подходят, просят телефоны.
— У вас есть общая копилка?
Д: — Насильно деньги никто не сдаёт, всё добровольно. Так был куплен огнетушитель для выступлений. Когда наши ребята поехали на фаер-фестиваль в Харьков, мы делали несколько специальных выступлений для того, чтобы собрать деньги им на билеты. Это было решено заранее, поэтому тот, кто не хотел работать не для себя, просто не приходил. Точно так же было с благотворительным выступлением для питерской девушки Ксюши Ивановой, которая сильно обгорела на одном из выступлений.
— А у вас травм не было?
Д: — Сильных — нет. Единственный ожог был у нашего техника по безопасности. На выступлениях он обычно сидит с огнетушителем и внимательно смотрит за происходящим. Обгорел он дома, нечаянно. Получил ожог второй степени, но рука быстро прошла, это самая серьёзная, и то — нерабочая, травма. Ну а вообще бывают мелкие ожоги — опалённые волосы, брови, например. Легко обжечь лицо при плевке огнём, ведь великую народную мудрость «Не плюй против ветра» никто никогда не отменял, так
же, как «Не плюй в рядом стоящего».
Хотя, когда были на фестивале в Харькове, я плюнул в рядом стоящего, сделал это по сценарию, и всё бы ничего, если бы этот рядом стоящий в самый неподходящий момент не выглянул из-за щита, за которым скрывался. К счастью, его спасли очки и шапка. Зато на обратной дороге при прохождении таможни нас встречали как известных личностей: сюжет о кризисной ситуации был показан по НТВ.
— У вас не бывает столкновений с представителями правопорядка?
Д: — Пару раз нас разгоняла милиция, мотивируя это тем, что мы можем устроить пожар. Нас не любят в парке у Центрального стадиона. Но серьёзных конфликтов обычно нет: к нам подходят, смотрят и спокойно уходят.
— Как вы готовите свои номера?
Д: — Сначала часа два беспросветного истерического хохота и дебоша, а после этого безобразия появляются здравые и не очень мысли, которые собираются в одну кучу, и рождается сюжет.
А: — Мы давно хотели устраивать тематические вечеринки с сюжетами и костюмами. Был кибер-панк и была готика, которая вылилась в театрализованную постановку «Ловец душ». В планах ещё очень много тем, которые можно осуществить с применением фаер-штучек. Костюмы и декорации тоже делаем сами. Перед первым серьёзным выступлением мы шили всю неделю, по ночам. И всё равно доделывали в последние часы. Видимо, это наследие ролевиков, половина нашей команды — ролевики, а они дошивают костюм, когда едут на игру. А вообще в театре сплошная солянка: ролевики, борцы айкидо, реконструкторы, фотографы, правда, есть и обычные люди. И все они — люди творческие. А иначе и не получится, потому что помимо того, что видишь на обучении, ты должен сам придумать, как это переделать по-своему, вплести в выступление.
— К чему стремитесь?
А: — Глобальный план, который почти осуществился: открыть курсы. Во время выступлений к нам подходило много людей, которые хотели учиться, сейчас Дом молодёжи предоставил нам такую возможность, осталось лишь распространить информацию.
Д: — А вообще наш план — это завоевание мира и установление кручения пой в качестве мировой религии...
— Ой-ой! А если скромнее?
Д: — Самосовершенствование: у многих не развита техника, и пластика тоже. В планах — единые костюмы, большая театрализованность.
— И напоследок, а что значит ваше название?
Д: — Прошлым летом перед серьёзным выступлением мы поняли — нам нужно имя. Взяли энциклопедию мифических существ, нашли кучу непонятных названий. А потом наткнулись на имя «Фалькор» — дракон счастья, на нём и остановились. Кстати, к тому же выступлению мы сшили чучело дракона. Потом все шутили: «Прошло девять месяцев, и у театра родился дракон».
Сложно сказать, установится ли фаер-мастерство в качестве мировой религии хотя бы в Великом Новгороде, но кое-что можно сказать однозначно: стоя в общем кругу зрителей на выступлении фаерщиков, равнодушным не остаёшься. Проходят какие-нибудь минуты, и вот уже нога отбивает танцевальный ритм, а голова думает что-то вроде : «А почему я просто стою в стороне?».
Мария КЛАПАТНЮК
Владимир МАЛЫГИН (фото)
