Мутация гибельна для поэзии
Алексей АПРЕЛЬ многим новгородцам известен как текстовик группы «АПМ».
За 25 лет её существования большая половина апмовских песен вышла из-под пера Апреля.
Возможно, именно поэтому у автора нет ни одного сборника стихов. С Алексеем мы говорили о мутации поэзии, гражданской позиции и о том, почему он сам представляться поэтом не любит.
— Алексей, для вас есть разница в том, чтобы писать просто стихи и стихи, которые затем положат на музыку? Нет ощущения, что так они быстрее найдут своего читателя или слушателя в наше непоэтическое время?
— Даже с формальной точки зрения стихи — понятие более широкое, поскольку тексты песен, так или иначе, ограничены объёмом, структурой, стилем. Разница велика, иногда приходилось не то что наступать на горло своей музе, но заставлять её проявлять чудеса гибкости, когда на готовую музыку вписываешь «букву в ноту». Есть вещи, которые песнями не стали, не потому что они хуже или лучше, просто они немного иные. А ощущения, что быстрее найдут... У вас нет ощущения, что то, что льётся в наши беззащитные уши из TV и FM, на 90 и более процентов низкопробно, бездарно, убого? Незначительные различия в консистенции и концентрации, но в попсе-шансоне-рэпе абсолютное преобладание мусорных текстов.
Я очень не люблю представляться как поэт. Потому что вокруг столько субъектов, которые на весьма спорных основаниях себе этот титул присвоили, и находиться с ними в одном статусе как-то не комильфо. Вообще, поэтов в России можно по пальцам пересчитать. Умение (а порой неумение, но желание) рифмовать поэтом никого не делает.
— Однако в последнее время в Новгороде поэтическая жизнь не просто оживилась, а даже обострилась. Где только не читают стихи! И в библиотеках, и в музеях, и в кафе. Как это соотнести с вашими словами?
— На этих встречах равновероятно услышать как что-то оригинальное и действительно талантливое, так и жутчайшую графоманию, вызывающую, по крайней мере у меня, острую идиосинкразию, нервную почесуху и деформацию ушных раковин. Но хоть какое-то движение есть, возможность объективного сравнения, какой-то стимул для авторов. Дело в том, что поэзия может умереть или переродиться во что-то далёкое от собственно поэзии. Это куда большая и реальная опасность.
Проза уже мутировала в такие крайние формы, как «донцовщина» с «соплевампирщиной» и противостоящая им «элитарщина». Хотя… Вот вы ощущаете разницу между понятиями «стихи Веры Полозковой» и «стихи Евгении Васильевой» — той самой сердюковской 13-комнатной узницы? Стихами называют и баллады Башлачёва, и рифмованные поздравлялки к корпоративам. Поэзия умрёт тогда, когда мы перестанем понимать сам смысл этого слова. А вообще, знаете, у меня есть один такой литературный персонаж любимый у Макса Фрая, второстепенный и безымянный: девушка, которая убивала тех, кто за деньги пишет плохие стихи…
— Ну это уже крайний метод! И все же избитую фразу «Поэт в России больше, чем поэт» по-прежнему повторяют все, кому не лень. Но вам не кажется, что у нас теперь прозаик больше, чем прозаик. Быков, Прилепин, Шаргунов, Елизаров высказывают свою позицию по той же Украине, а назвать поэтов, которые говорят о насущном и услышаны в обществе, я лично не берусь. В общем, что стало с их гражданской позицией?
— Да ничего не стало. Во-первых, прозаик априори более аналитичен, чем эмоционален. Поэты живут в несколько иной реальности. Вот Макаревич высказался — вполне убедительно, — и такая началась травля… А вообще, если любой более-менее образованный и честный человек выскажет вслух своё реальное отношение к происходящему, то это будет как минимум на статью 282 УК РФ (Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства. — Ред.), потому что у нас наказуемо называть вора вором, дурака дураком. А упомянутых авторов я искренне уважаю за то, что они как минимум не заискивают перед режимом.
— Провинция в целом и Новгород в частности могут быть питательной средой для поэта. Или без столичных встреч (я имею в виду не тусовки, а настоящие литературные встречи), ярмарок и фестивалей развиваться трудно?
— Выдам страшную тайну. Например, лауреата «Русского букера» Елизарова новгородцы смогут в августе ещё не раз и не два встретить на улицах, особенно Торговой стороны: Михаил собирается провести тут небольшой творческий отпуск, а насколько «питательна» станет наша среда — время покажет. Встречи определённый заряд дают, хотя это тоже для каждого «творческого» — вещь сугубо специфическая. Не могу за всех говорить.
— Какие тенденции в развитии современной литературы вы видите и к каким авторам советовали бы прислушаться?
— Ну как можно, например, всем советовать кушать пельмени, если кто-то ест исключительно фрикасе, а кто-то мамалыгу? Я могу, конечно, посоветовать обратить внимание на таких наших современников, как Сергей Чекмаев, Леонид Каганов, Сурен Цормудян, Вера Камша, упомянутая уже Светлана Мартынчик (Макс Фрай) и Линор Горалик. А далее — дело вкуса. Но попробовать стоит. Единственная тенденция, которая меня беспокоит, — это перенасыщение. Литература, как и сетература (сетевая литература. — Ред.), чуть ранее стала таким массивом информации, который просто невозможно переработать в течение жизни. И не захлебнуться в этом «белом шуме», в грязной пене литературного моря, которое далеко не всегда выносит наверх исключительно хорошее, — вот этого я всем читающим искренне желаю.
Из старых стихов
Жизнь — за годом год,
всем черёд придёт:
К чёрту с ангелом идти. Пешими...
По добру, по злу, да по ремеслу —
Всё и всем будет там свешано...
И не вам судить! Непутёвым путь
Вязан путаный:
Где грошом платить,
а где — ковшом запить
Утром муторным...
Но, по-честному, житие жалеть —
Нечего скулить, незачем.
Неба тесного, хлеба пресного —
Было с кем делить.
А нынче — не к чему...
Ведь за моей душой —
серебро да сталь
Струн нагих, натянутых...
Что отпето мной —
Тем и стало быть
Всуе мне помянутым...
2011
* * *
Хочешь — знай, а не можешь — верь,
Ты ж не лапти плетёшь — слова.
Ты — затравленный псами зверь,
Ты — двужильная тетива…
Так звени, и стони, и рвись —
Лишь успей отпустить стрелу,
Лишь испей заповедную высь
До того, как развеют золу…
Отхлебни — во всю жизнь — глоток,
Срифмовав небесам назло
Эту чёртову пару строк —
Пару черт на Его чело…
2013
