Хорошо, ядрёна мать, только меру надо знать!
Фильм «Левиафан» Андрея Звягинцева выходит в российский прокат после своего триумфа на Западе. Но трудная судьба у него.
«Левиафан» должен был открывать программу российского кино на 36-м Московском международном кинофестивале в 2014 году. Показ не состоялся — из-за ненормативной лексики фильму не дали прокатное удостоверение в России. В конце июня прокатное удостоверение было получено с ограничением по возрасту «18+» в связи с наличием нецензурной лексики. А 1 июля вступил в силу закон о запрете мата в кино…
Золотая лягушка
На Каннском кинофестивале картина получила приз за лучший сценарий, первой из российских лент удостоена престижной американской премии «Золотой глобус» как лучший фильм на иностранном языке. На Международном фестивале искусства кинооператоров в Польше фильм удостоен высшей награды — «Золотой лягушки». А теперь номинирован на «Оскар», торжественная церемония вручения которого назначена на 22 февраля.
Российскую кинопремию «Золотой орел» в главной номинации «Лучший фильм» «Левиафан» не получил, критики предпочли ему «Солнечный удар» Никиты Михалкова. Зато получил призы за лучшую режиссуру и лучший монтаж, а Елена Лядова — за лучшую женскую роль (в «Левиафане»), Роман Мадянов — за роль второго плана (там же).
Российская премьера назначена на 5 февраля сразу в 400 кинотеатрах. В тот же день «Левиафана» начнут показывать и в Великом Новгороде. Так что у нас есть все шансы составить собственное впечатление о фильме.
Пару недель назад Андрей Звягинцев в интервью Русской службе BBC заявил: «В «Левиафане» всё так, как на самом деле». На мой взгляд, ВСЁ не так однозначно. Однако попробуем разобраться по порядку.
О временном и вечном
В основу сюжета легла реальная история. Простой американский сварщик, у которого цементный завод пытался отобрать дом, взбунтовался, сел за руль бульдозера и разрушил тот самый завод и еще пару административных зданий, а потом покончил с собой. Звягинцев узнал о случившемся несколько лет назад и первоначально хотел снять фильм по этим событиям в США, но потом решил, что имеет дело с универсальным сюжетом, и перенес действие в современную Россию.
Место американского сварщика занял автослесарь Николай, живущий с женой и сыном в маленьком городке на берегу Баренцева моря, а заводское руководство заменили мэром и его приближенными. Название фильма как раз и отсылает к их действиям.
Вообще Левиафан — это библейское чудовище, упоминаемое в Книге Иова. Но Звягинцев в своем прочтении образа пошел дальше. Он взял за основу трактат Томаса Гоббса «Левиафан, или Материя, форма и власть государства церковного и гражданского» (1651), в котором английский философ сравнивал с Левиафаном государственную машину, подчинившую себе саму природу человека.
Назвать получившуюся у Звягинцева историю вневременной и вечной язык не поворачивается, уж слишком много в ней примет дня сегодняшнего. Есть довольно удачные находки. Например, карикатурно длинная речь судьи, изобилующая официальными формулировками. Я смотрела фильм на русском, но с английскими субтитрами, и заметила, что переводчики порядком сократили чиновничье выступление — то ли сочли слишком заковыристым, то ли поняли, что зрители не успеют прочитать подстрочник. Но, увы, штампов в картине гораздо больше, чем запоминающихся открытий.
Главный герой, похоже, следует правилу «в любой непонятной ситуации матерись и пей водку из горла». Остальные персонажи не отстают. Все это происходит на фоне мрачных пейзажей, сопровождается долгими паузами и, скажем прямо, имеет к российской действительности примерно такое же отношение, какое имеют семьи, показываемые в рекламе йогурта, к семьям реальным. Только в рекламе все ярче, чем в жизни, а у Звягинцева — подчеркнуто тускло.
Пройдясь по зарубежным сайтам, я без удивления поняла, что тамошних зрителей привлекает столь неприглядное изображение российской жизни. «Запустение, отчаяние, водка» — так озаглавил свою рецензию житель Венгрии, назвавший фильм «освежающе честным». А в рецензии на французском сайте tеlеfama.fr говорится: «В фильме Звягинцева алкоголь заменил кровь в жилах его соотечественников. Все пьют с утра до вечера, молодые и старые, мужчины и женщины. Они топят в водке дискомфорт и угрызения совести».
Не возьмусь утверждать, будто успех фильма вызван исключительно тем, что такой, как в картине, предпочитают представлять Россию жители Запада. Возможно, для кого-то увиденное и впрямь было в новинку. Это мы — народ закаленный, привыкший к сериалам про бандитов и передаче «Пусть говорят».
Один из участников обсуждения «Левиафана», которое проходило в Центральной городской библиотеке Новгорода, заметил, что видел много российских кинолент с похожим сюжетом: герой приезжал в провинциальный городок, пытался бороться с преступниками и погибал в финале. Потом появилось слово «чернуха», обозначавшее такие фильмы. Мало кому приходит в голову, что показанное в них и есть настоящая жизнь. Зарубежным зрителям ориентироваться сложнее. Рискну предположить, что на них Звягинцев и рассчитывал в первую очередь.
Кривое зеркало
Свой режиссерский стиль у Звягинцева несомненно есть. Продуманные и выверенные ракурсы, приглушенная цветовая гамма, томительно медленное развитие событий — все, что было в его предыдущей картине «Елена», — легко найти в «Левиафане». Можно называть это самоповторами или почерком автора. Кому как ближе. И пусть Звягинцев не единственный, кто пользуется подобными приемами: стоит вспомнить хотя бы «Как я провёл этим летом» Алексея Попогребского, — но на часть аудитории они работают.
Дьявол, как обычно, кроется в деталях. Они-то и отличают фильм от тех сюжетов, что легли в его основу. Библейский Иов, несмотря на страшные испытания, не роптал, остался стойким и сохранил веру. У Николая веры нет. Впрочем, нет у него и желания бороться. В отличие от Иова и сварщика из Америки наш герой под конец настолько раздавлен свалившимися на него несчастьями, что и не думает что-то там разрушить в отместку врагам. Он застывает в своем горе, как в смоле, не забывая, впрочем, прикладываться к бутылке. Остальные герои и того хуже.
Если вдуматься, в окружении Николая нет ни одного хорошего человека. Жена ему изменяет, сын грубит и норовит удрать из дома, друг бросает в беде. Даже убери из жизни Николая мэрский конфликт — он все равно не станет счастливым.
Впрочем, можно взглянуть на это и под другим углом: герой пасует перед лицом неприятностей именно потому, что у него нет веры, нет некоего внутреннего стержня. На то, что сам Звягинцев предлагает зрителям такую трактовку, косвенно напоминает один из персонажей — священник, с которым Николай случайно встречается ближе к финалу.
Подводя итоги, можно сказать, что горячая полемика вокруг фильма свидетельствует: он получился пусть не безупречным, но уж точно заметным. Звягинцев не предлагает зрителям явной морали, не показывает выхода — он лишь рисует картину, причем исключительно черной и серой краской, и из-за этого зеркало российской действительности выходит кривым. Ощущение тотальной непостижимой безнадежности происходящего, о котором говорил Звягинцев в одном из интервью, создать удалось.
Стоит ли за этим нечто большее — каждый из зрителей решает для себя сам. Да и зачем режиссеру предлагать публике явное решение проблем? Если все станет хорошо, глядишь, и фильмы снимать будет не о чем.
