Георгиевский собор скоро вырастет на полтора метра
Юрьев монастырь. К тонкому запаху благовоний в конференц-зале Новгородского духовного училища примешивается почти невесомое ощущение чуда. На прошлой неделе здесь собрали журналистов, чтобы рассказать об итогах раскопок в древней обители и их главной новости — обнаружении мощей новгородского архиепископа Феоктиста.
Борцы со святостью
На момент встречи чуду было двадцать дней. Это если формально. А вообще о том, что останки владыки могут находиться в одном из захоронений под полом Георгиевского собора, было известно и ранее. По еще дореволюционным описаниям и наука, и церковь знали, что в 1786 году прах святителя был перенесен сюда из пришедшего в упадок Аркажского Благовещенского монастыря. Но его дальнейшая судьба оставалась неизвестной.
— В 1919—1920 годы по стране прошла борьба с мощами, — напомнил и.о. наместника монастыря отец Арсений (Перевалов). — Захоронения вскрывали, специальная комиссия описывала мощи святых — Александра Невского, Сергия Радонежского... Всё это сопровождалось надругательством. Хотели доказать, что нетления нет. Хотя в церкви так никогда и не считали, что нетление мощей — обязательный атрибут святости.
Дошла та волна и до Юрьева. Погребение архимандрита Фотия, официально не причисленного к лику святого, находившееся в подцерковье Спасского собора, было вскрыто и осквернено. Но упоминаний о том, что борцы со святостью разорили и гробницу Феоктиста, не сохранилось. Было только известно, что большевики реквизировали серебряную раку, находившуюся над его захоронением, а потом монастырь был закрыт.
Новгородские мумии
Три года назад в Георгиевском соборе и вокруг него возобновились археологические раскопки — по инициативе Новгородской епархии. Одна из главных целей — поиск погребения Феоктиста.
И инициаторы раскопок, и их исполнители терялись в догадках — каким будет результат поисков. Не были ли осквернены останки святителя? Или большевики убедились, что рака пуста, и не стали дальше копать? А дальше? В 30-е годы в Георгиевском соборе и вокруг него прошли раскопки под руководством Михаила Каргера. Известно, что по итогам тех исследований обнаруженные останки, среди которых были и княжеские, экспонировались в соборе, а потом они пропали. В годы Великой Отечественной войны в монастыре находилась испанская Голубая дивизия. Так и появилась версия о том, что кто-то из союзников Гитлера перевез исторический прах древних новгородцев к себе на родину. Во всяком случае, имеются данные о том, что в Испании находятся «мумии» из Георгиевского собора. Исключать, что одной из них могли быть останки святителя, до конца было нельзя.
В 2013 году в начале раскопок в Георгиевском соборе, вскрыв пол у северного входа, археологи обнаружили каменную плиту с надписью, в которой говорилось, что сюда из Благовещенского монастыря в 1786 году по благословению митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского Гавриила были перенесены мощи святителя Феоктиста.
— И приписка: «Сия плита вместо ветхой положена вновь в 1814 году при архимандрите Филарете», — добавил отец Арсений.
Согласно выводам археологов, обнаруженная плита имела все признаки «неповрежденности», то есть в XX веке её не открывали.
— Вдобавок к этому в прошлом году к нам приезжали ученые из Испании, занимающиеся поиском останков своих солдат, участвовавших во Второй мировой войне, и с помощью специального оборудования, нечто вроде рентгена, «просветили» место предполагаемого погребения и сказали, что на глубине одного метра находится одно захоронение. Других нет, — вспоминает отец Арсений. — Всё это вселяло надежду, что обретение мощей состоится.
В день 8 июля...
Историю обретения отец Арсений рассказывает едва ли не по часам. Обнаруженную в прошлом году плиту подняли 8 июля в конце рабочего дня — в присутствии митрополита Новгородского и Старорусского Льва, всех членов археологической группы и внезапно возникшего откуда-то паломника.
— Казалось, что захоронение пусто, — вспоминает исполняющий обязанности наместника обители. — Это была яма с признаками запустения, обломками более старой плиты на углах и стенках гробницы. И мы гадали, куда могли исчезнуть мощи.
На следующий день археологи сняли слой грунта, углубившись примерно на полметра, и там, под парчовой тканью, обнаружили останки святителя.
Как предполагает Владимир СЕДОВ, старший научный сотрудник Института археологии РАН, руководящий раскопками в Георгиевском соборе, люди, проводившие перезахоронение святителя два столетия назад, сделали всё очень бережно. Северный портал, прямо перед которым находилось захоронение, к 1768 году уже не действовал. Здесь выломали участок пола и выложили его внутри кирпичами, расписанными под мрамор. Останки святого, скорее всего, поместили в ящик — его следы «фиксируются» в захоронении — на шёлковый плат и покрыли парчой. Над ящиком поместили ту самую «ветхую» плиту, над которой в 1814 году появилась новая. Вот только кости святого выложили, нарушив анатомический порядок.
По версии ученых, при архимандрите Фотии, к 1820 году пол в соборе подняли, скрыв памятную плиту. И после исчезновения серебряной раки потерялось и захоронение.
Останки святителя, помещенные в ковчег, были перенесены в Спасский собор и «установлены в раке для благоговейного почитания», где, по словам отца Арсения, и останутся на ближайшие годы — до окончания археологических работ и возможной реставрации Георгиевского собора. Затем мощи вновь поместят в гробницу, чтобы они лежали «под спудом», как и велит новгородская традиция.
У реликвий, имеющих непосредственное отношение к захоронению святителя, разная судьба. Серебряная рака, «настоящее произведение искусства», творение рук московского архитектора Михаила Быковского, как предполагает Седов, скорее всего, была переплавлена, а вот ткани, в которых лежали останки архиепископа, предположительно XVIII века, удалось сохранить. «Мы скатали их на кальку, — сказал Седов. — Думаю, их можно будет спасти».
На восемь веков назад
Как говорит Владимир Седов, Юрьев монастырь — тот памятник, археологические работы в котором обязаны сопровождаться чудесами и открытиями. А как иначе? Если строительным материалом для пола во время более поздних перестроек в Георгиевском соборе становились сбитые реконструкторами средневековые фрески.
Археологи вскрыли полы почти по всей площади внутри Георгиевского собора, спустившись до уровня пола XII века, покрытого внушительного размера известняковыми плитами — под стать лаконичному великолепию собора. Теперь паломники и туристы могут видеть основание первоначального алтаря.
Одну из очень любопытных и загадочных находок ученые сделали во время раскопок в южной апсиде, дьяконнике, — останки трех мальчиков: «сначала подростка и одного за другим двух малышей».
Отвечая на расспросы о том, как они могли здесь оказаться, Седов делает оговорку: «Это только версия». По предположению ученого, обнаруженные останки могли принадлежать детям служилых князей, которые, скорее всего, жили буквально через реку, на противоположном берегу Волхова на Рюриковом городище.
— Если перевести на современный язык, служилые князья были средневековыми министрами обороны, — рассказал Седов. — Приезжали по приглашению со своей дружиной и могли провести маленькую войну для независимого Новгорода. Они могли происходить из тех князей, что победнее — суздальских или литовских. Важных, но не сверхбогатых.
Согласно гипотезе археолога, прибывшие вместе с отцами дети могли умереть в Новгороде после болезни. У их родителей не было ни времени, ни больших средств для того, чтобы сделать для безвременно почивших наследников каменные саркофаги, а потому их хоронили в долбленых деревянных колодах, погружая те в проломанный для этого пол.
Ни с чем подобным Владимир Седов ранее не сталкивался.
— В других соборах это были очень известные князья, — рассказывает академик. — В церкви Спаса на Нередице брат Ивана Калиты — князь Афанасий Данилович. Точно так же — в дьяконнике, в южной апсиде. В Переславле-Залесском — Дмитрий Александрович, сын Александра Невского.
В погребении «малышей и подростка» археологи сделали ещё одну находку — свинцовую печать, которую датировали 60—70 годами XV века. «Довольно редкая и выразительная вещь, принадлежавшая времени епископа Феофила. Возможно, она относилась к какой-то разрешительной грамоте», — заметил Седов.
Кроме того, исследователи во время раскопок обнаружили медный нательный крест, который отнесли к домонгольскому периоду, и монету — новгородку — 1450—1460 годов.
По большому счету ученые завершили работы внутри Георгиевского собора — остался юго-западный угол, где, как предполагают ученые, тоже есть захоронения.
Начиная с нынешнего сезона внимание археологов будет сосредоточено на раскопках с внешней стороны Георгиевского собора. Они уже заложили первый раскоп с северо-восточной части храма, где в XIX веке находился придел святителя Феоктиста. Учёные обнаружили здесь плиты старого монастырского кладбища, появление которого датировали XIV—XV веками. Этим выводом учёные обязаны двум пуговичкам от ворота, которые обнаружились в одном из захоронений.
Владимир Валентинович периодически переходит с научного на научно-популярный слог. Чтоб журналистам понятнее было. Так и с кладбищем, которое он по-современному назвал «элитным». Археолог предполагает, что здесь хоронили знатных новгородцев. Скажем, бояр.
* * *
В ближайшие 4—5 лет археологи продолжат раскопки вокруг собора, метр за метром обнажая нижнюю часть стен храма, скрытую под культурным слоем. В конце концов станет понятна первоначальная высота собора, которая, как считает Седов, вырастет примерно на 1,5 метра, и мы увидим его таким, каким его видели в XII веке.
Фото Владимира МАЛЫГИНА
