Театр драмы открыл сезон спектаклем «Любовь под запретом»
Премьерный спектакль поставлен по пьесе «Ма-Мурэ» французского драматурга Жана Сармана. В свое время ее нашла и перевела на русский Ксения Куприна, дочь известного писателя. Да, того самого, без которого не было бы в нашей литературе «Гранатового браслета», «Ямы», «Поединка» и многих других повестей и рассказов. В нашей стране «Ма-Мурэ» ставили дважды: в 1979 году на сцене Малого театра России, когда в главной роли блистала народная артистка СССР Елена Гоголева, а в 2014 году за пьесу взялся Центральный театр Российской Армии, отдавший главную роль народной артистке России Ларисе Голубкиной.
В общем, произведение Сармана в афишах российских театров мелькало нечасто. Однако тенденция ясна: за эту постановку брались, когда в труппе были сильные актрисы, способные убедительно и ярко сыграть 106-летнюю старуху, а именно столько исполняется главной героине Селине Мурэ. По сюжету разделить с ней праздник съехалась вся семья, в которой, как нам с гордостью сообщают, 147 человек.
Только не все так радужно, как может показаться на первый взгляд. Для семьи Мурэ во главе угла — деньги и власть, к бабушке тут относятся как к живой реликвии, которую можно с гордостью продемонстрировать министру и другим высоким гостям. С ее мнением никто не считается. Сказано ей, что на ужин будет суп, и он будет в любом случае. А чего там хочет отведать старушка, родичей не волнует.
Тем не менее госпожа Мурэ не намерена так просто сдаваться. Она еще всем покажет! Наперекор воле семьи, желающей выдать правнучку Селины, Мари-Жозеф, замуж за ненавистного ей кузена Гильома, бабушка устраивает ее брак с директором цирка, который пришелся юной красавице по сердцу. Все потому, что в юности Селина Мурэ и сама была влюблена в циркача, только смелости сбежать с ним ей не хватило.
Вот, собственно, и весь сюжет. По мне, маловато для двухчасового спектакля, густо населенного персонажами. Идея режиссера-постановщика Сергея Гришанина понятна: он выбрал пьесу с множеством действующих лиц, чтобы занять практически всю театральную труппу. Вот только большинству, как ни печально, достались роли, не позволяющие раскрыться в должной степени. Причем это можно сказать и о молодом поколении актеров, например, Елизавете Вещугиной и Петре Мартыненко, и о давно и хорошо знакомых новгородской публике Любови Лушечкиной и Иване Сучкове. Вины актеров тут нет, они старались как могли, но «вытянуть» скучноватое действие и слабо прописанные второстепенные роли им явно не по силам.
Единственным исключением стала народная артистка России Лилия Сергеева, исполнившая роль Селины Мурэ. Ее героиня, резкая, отчаявшаяся, одновременно смешная и трагическая со своим запоздалым протестом против вековых устоев семьи, не раз получила заслуженные аплодисменты публики. Увы, появлений Мурэ не набралось столько, чтобы на них мог держаться весь спектакль.
Остальные персонажи, за исключением разве что юных влюбленных, были прописаны автором пьесы настолько бледно, что к концу действа публика даже не научилась отличать их друг от друга. Вот она, проблема пьес, где народу больше, чем в коммуналке: на всех просто не хватает времени. В результате на протяжении первого действия, пока на сцене суетились герои, часть публики откровенно скучала, разогревшись лишь под конец, когда прозвучал со сцены один из монологов Лилии Сергеевой.
...В афише «Любовь под запретом» обозначена даже не комедией — фарсом. Но фарса-то точно не получилось. Не хватило легковесности, юмора.
Думаю, уместнее было бы назвать спектакль трагикомедией. Печальные и серьезные моменты беспорядочно сменяли друг друга. Даже декорации подчеркивали единство несочетаемого. Элементы готики и конструктивизма на удивление гармонично смотрелись вместе.
Художник-постановщик Кирилл Пискунов, с которым труппа уже сотрудничала, ставя «Пять вечеров» и «Алые паруса», на этот раз решил оформить сценическое пространство строго в бело-красно-черной цветовой гамме, объединившей разные стили. Хороши костюмы, особенно женские — при всей ограниченности цветовой палитры они говорили о характерах персонажей куда больше, чем их реплики. Вот элегантная леди в белом пальто, небрежно наброшенном на плечи, вот дерзкая дама в обтягивающем костюме, с плеткой в руках... Плохо лишь то, что визуальная составляющая несла на себе основную смысловую нагрузку, оттеснив текст на задний план.
Подводя итог: по-хорошему впечатлило все, кроме выбора пьесы. Но, как бы то ни было, очередной творческий сезон только стартовал, и не стоит судить, каким он будет, по одной постановке. Хотя...
Смотрю афишу театра на октябрь: авантюрная комедия, фарс, комедия положений, водевиль-комедия и так далее. Общий принцип давно знаком. Пока такой формат востребован публикой, он будет существовать. Да, были недовольные зрители, с которыми мне удалось перемолвиться парой слов после спектакля, но были и те, кому постановка понравилась. Хвалили игру актеров, хвалили само действо за легкость, за то, что дало шанс приятно провести вечер, не перегружая голову. Ну, хоть что-то...
