Речь идет о региональном отделении Союза казаков России (СКР). В него входят представители новгородской, парфинской, маловишерской и боровичской общин. Это те, кто в 90-е переехал сюда из недавно еще братских республик, где казаки жили столетиями. С тех пор они успели обзавестись не только детьми, но и внуками.

На новом месте казаки не хотят забывать о своих корнях, и периодически мы слышим о турнирах рукопашного боя, кулачных боях, приуроченных к Масленице и Дню памяти Александра Невского, которые организует местное отделение СКР. И вот этот список стал длиннее: 30 января в областном Доме молодежи прошел вечер казачьей песни.

— Не так давно в Новгород приезжал казачий ансамбль, — рассказал «НВ» Вадим БОГОЛАЕВ, атаман Новгородского отделения СКР, — и собрал полный зал. Значит, новгородцам хочется послушать старые русские песни! Есть потребность души! И мы решили: пора! Если получится, будем собираться раз в три месяца.

Как в название прокрался неказачий «вечер», атаман объяснить не смог. Видимо, привычка оказалась сильнее традиции. Но в следующий раз казаки исправятся и пригласят всех на встречу так же, как их деды и прадеды, — на вечору.

По замыслу, действо, происходившее в концертном зале Дома молодежи, должно стать современной интерпретацией тех вечор, на которые их предки собирались столетия назад. Пели песни, запивали их чаем и чихирем (казачье вино), плясали... Те, кому чихирем было рано баловаться, участвовали в боевых играх. Одна из самых распространенных забав — игра в шапочку, в которой могли участвовать по двое-трое мальчишек. Главное условие — сбить шапку с головы противника.

Концертный зал, куда казаки пришли с женами и детьми, конечно, не похож на хату. И чихирь сюда не принесешь. Но чай с пирогами был. И игра в шапочку, во время которой Боголаев доходчиво объяснял пацанам азы мужских поединков: «Не поворачивайся спиной к противнику! Не лезь в середину — ударят с двух сторон!». И лезгинка была. И, конечно, неспешные, тягучие песни. О любви, жизни и смерти.

Боголаев признает, что у казаков много весёлых, шутливых песен, но больше грустных, о предчувствии скорой гибели. А объясняется просто:

— Это часть воинской культуры. Каждая такая песня — как медитация смерти. Пропевая её, казак как бы умирает.

Пели только мужчины. «Но, думаю, скоро и казачки запоют», — пообещал атаман.

Описывать словами то, что шло два с лишним часа, — абсолютно бесполезное дело. Это нужно видеть и слышать. И, если получится, — прочувствовать.