Сколько было струн у гуслей? Да сколько душе угодно!
Ярославский ансамбль «Лодья» — словно бы новгородский. Рубаха-парни много раз выступали на праздниках в «Витославлицах», давали сольные концерты. А ныне с музыкальным спектаклем «Рождественский вертеп» совершили тур по губернии: Великий Новгород — Старая Русса — Боровичи — Валдай.
К слову, гастроль состоялась в рамках проекта Новгородского музея-заповедника «Музыкальная археология». И корреспонденты «НВ» не упустили возможности посмотреть на «вертеп» в церкви Жён-Мироносиц.
Бог — на сене,
«Лодья» — на сцене
— Здорово! — приветствовали новгородцев ярославцы.
И тут же исправили свою «ошибку»:
— Дай Бог тому, кто в этом дому, чтоб здоровы были, много лет прожили. Наделил бы вас Господь и житьем, и бытьем, и богатством.
Во как надо! Не то что нынешний «привет». С «лопатой» вперед.
Потом пугали народ медведем. Но сначала сваляли козу. Бежала и пала. Есть в зале лекарь?
Весело. Игра же. Не зря сообразительные детишек привели.
А потом, не пугайтесь, гастролеры «сыграли в ящик». Вертеп-то, в котором разыгрывается кукольное действо, и есть особый такой ящик. А в нем — Ирод. Погубитель младенцев, приказавший истребить всех новорожденных, ведь предсказано ему пришествие нового Царя — родившегося Иисуса Христа. Но матушка-смерть одним взмахом косы сносит окаянную иродову голову. Поделом злодею!
Восстановить справедливость ей помог Александр РОЖКОВ, ловко двигавший куклы и убедительно говоривший на разные голоса.
И вот уже его товарищи — руководитель ансамбля Владимир СКЛЯРОВ (гусли) и Антон МАМАЕВ (колесная лира) — торжественно и мощно колядуют:
Запевайте, христиане, в сей веселый день —
В Вифлеемском бедном стане Бог лежит на сене.
Бродячий вертеп — традиция, которая в XX веке была утеряна. Казалось бы, напрочь. Миллионы росли, не имея представления, как звучат гусли. Не зная, что пели наши предки. «Лодья» возвращает духовные песнопения, колядки, народные, казачьи песни.
А поговорить?
После спектакля мы сели рядком, и я включил диктофон.
— Традиция — не телега, чтобы как соскочил, так и запрыгнул. Как вернуться?
Антон Мамаев: — Вернуться — это громко. Изменить полностью образ жизни современного человека, фактически его самого? Невозможно и не нужно.
Владимир Скляров: — Мы тоже ездим на автомобилях и метро. Воссоздаем старину, потому что любим ее. Хотя наверняка раньше это звучало как-то иначе. Время не то, мы не те. Просто зовем к себе в гости: посмотрите, что у всех нас было и есть.
А.М.: — Интерес есть, люди тянутся. По-моему, это тяга к нашей корневой правде, которую человек не всегда может выразить, но ее чувствует.
— Ваши гусли — это какого века правда?
В.С.: — Да я только пять лет на них играю! Садко точно не играл на таких. Конечно, они у нас самые настоящие, по образцу, но довольно позднему. Без наворотов. Ездили как-то в Каргополь на фестиваль «Хрустальный звон». Там был гусляр из Суздаля. 34 струны! Ощущение, что звучит не только струнный инструмент.
Александр Рожков: — Флейта прослушивается, абсолютно точно.
А.М.: — Хотя есть археологические материалы, доказывающие, что и в старину были экспериментаторы. Не было лимита по струнам. Мастера подстраивали инструмент, как им было нужно. При желании на гуслях можно любую мелодию, любой аккомпанемент воспроизвести. Как на гитаре.
В.С.: — У нас гитарное прошлое присутствует. Лично мне это иногда мешает: лезет в голову современность. Еще студентом осваивал гитару. Ну и песни под гитару — были же и мы молодыми.
— А теперь состарились, что ли?
В.С.: — Нет, мы не старые, просто во дворах не поем.
А.Р.: — Почему? Поем. Но реже и реже.
А.М.: — Все больше и больше времени занимает ансамбль. Концерты. Новые программы, поиск материала... Сегодня это — наша профессия, наш путь по жизни. А из инструментов главный для нас — все-таки голос.
В.С.: — А в свободное время в храме поем.
А.Р.: — Кроме меня, пока что.
— А ваша борода?
— Это корпоративная этика!
А.М.: — Верующие мы. Все пятеро... Это наш полный состав. Но вообще-то при приеме в ансамбль не было такого: а ну-ка, братец, зачти нам Символ веры! Так случилось, что подобрались люди, близкие по духу.
В.С.: — Вместе работали в Ярославской филармонии, в хоре. Исполняли много интересной музыки. Но душа просила чего-то такого, чтобы от сердца.
— Кроме русского фольклора, есть что-то еще в репертуаре?
А.М.: — Украинские колядки. Они популярны, любимы, их много. Больше, чем русских. В советское время Украина в некотором смысле была периферией. На нее меньше обращалось запретов. Нашему брату позволялось меньше, вот и сохранилось меньше.
А.Р.: — Для меня лично благодаря ансамблю открытием стал духовный стих. Это потрясающе!
— А что слушаете в дороге?
А.М.: — В последних поездках почему-то звучит группа «Пикник».
— Скажите, а слабо постоянно в русских рубашках ходить?
В.С.: — Жалко, что все так не ходят. Вы не представляете, насколько это удобно. Какая свобода в этой рубахе и штанах!
А.Р.: — Хоть работай, хоть пляши.
В.С.: — Кстати, сшито по новгородским образцам конца XIX века.
— А жилеточки ваши, простите?
А.М.: — Народный костюм, между прочим, тоже был подвержен моде. Слышали, что павлово-посадские платки пришли к нам из Италии?
— Что такое есть в Новгороде, чего нет в Ярославле?
А.М.: — Ярославль красив, но церкви в нем — в основном XVII—XVIII веков. А Новгород с его древностями...
А.Р.: — Посмотришь дату на табличке — невообразимо. Машина времени.
— Как вы сами ощущаете, есть у вас миссия?
А.М.: — Конечно! Мы не переворачиваем, не перевоспитываем. Просто делаем свой небольшой вклад, помогаем вспомнить незаслуженно забытое.
В.С.: — Я однажды советовался со священником, и он мне сказал: «Спокойнее! То, чем вы занимаетесь, — миссионерство. Так что терпите, работайте. И все будет у вас хорошо». Чего и всем желаем!
Фото Владимира БОГДАНОВА
