или Как художнику пристало являть себя миру
Год только начался, а план выставок члена Союза художников России Александра ОЛИГЕРОВА расписан уже почти до декабря: Санкт-Петербург, Псков, Казахстан, Китай, Тайвань... Мы сидим в мастерской живописца. Разговор идет о формуле успеха, о продвижении творчества, о зрителях, ценителях искусства и дельцах арт-бизнеса.
— Александр Романович, несмотря на преподавательскую деятельность, активное участие в новгородских проектах, плотный экспозиционный график вы до сих пор — единственный в Новгородской области художник-модернист. Непопулярное направление?
— На самом деле модернизмом занимаются еще несколько коллег по цеху, но эпизодически. Для меня же — это основной вид изобразительного искусства. Что касается популярности направления. Чтобы оно появилось, усилий одного человека недостаточно, необходима некая культурная среда, в которой постоянно вращаются писатели, поэты, живописцы, перенимающие идеи, предлагающие что-то свое. Подобный творческий всплеск в нашей стране наблюдался в 60—70-х годах прошлого века. Он касался разных течений искусства. В Новгороде тогда местом дислокации генераторов художественных проектов была мастерская Владимира Рябова. Позже Владимир Журавлев подхватил инициативу. Но нужно понимать, что тогда общение зрителя и творца было напрямую: люди на выставки шли, лично встречались. Сейчас подавляющая часть активного населения сидит в Интернете. А в таких условиях сложно формировать культурную среду.
— То есть вы хотите сказать, что социальные сети никак не помогают художникам в продвижении своих работ?
— Всемирная паутина незаменима как информационный навигатор при организации выставок, поиске потенциальных площадок для экспозиций, различных конкурсов и фестивалей, в которых мастера могут поучаствовать. Однако в Интернете я как профессиональный художник-модернист могу стать популярным какими-то своими мыслями, а никак не полотнами. Конечно, можно изображения работ в Сеть выложить. Но какое представление небольшие по формату картинки на сайте могут дать, когда в реальности многие мои полотна до двух метров доходят? Впечатление можно получить, только стоя перед настоящей картиной.
— Но ведь арт-объекты на художественных аукционах давно уже перешли в разряд ценных бумаг и успешно торгуются. В том числе и благодаря продвижению художников в Сети...
— Согласен. Но если не брать в расчет продажу шедевров признанных во всем мире художников, а проанализировать ситуацию с современными авторами, как мне кажется, речь в ряде случаев идет об искусственно созданных коммерческих проектах, когда арт-шоумены создают с нуля имя звезды, подогревают всеми доступными способами интерес к нему. И все это ради прибыли. В Германии, насколько я знаю, давно уже действует схема, когда некий меценат договаривается с одной или несколькими галереями, которым дарит купленные у определенных живописцев полотна. Меценат, по немецким законам, уходит от налогов, дельцы раскручивают художников, выгодно перепродавая их работы.
— Получается, что подобным образом можно из любого автора, даже среднего уровня, сделать звезду?
— В общем-то, да. Однако он должен быть толковым, трудолюбивым и сговорчивым в творческом плане. В мире коммерческого искусства происходит постоянный мониторинг настроения коллекционеров, покупателей, да и вообще модных тенденций. И торговцы оперативно подстраиваются под вкус публики. Сегодня хорошо идут пейзажи, а завтра — спрос на черепа, украшенные алмазами. И созданная звезда должна ради славы и денег мастерить ходовые товары.
— А согласились бы вы стать участником такого фэшн-проекта?
— Ради того, чтобы обеспечить жильем своих детей и внуков, — да. Но я не готов совсем отказаться от своего направления, стиля, техники.
— И все же вы, как мне кажется, несколько лукавите по поводу непопулярности современных живописцев. Имя Александра Олигерова хорошо известно не только в нашей стране...
— Безусловно, художники могут и должны сами себя продвигать, даже не имея достаточных средств для большой рекламной кампании. Работать в стол не имеет смысла. Как я уже говорил, Интернет помогает найти подходящие варианты конкурсов. Я, бывает, в день по нескольку писем составляю, в том числе на английском, и рассылаю организаторам. Но чтобы регулярно выставляться, нужно много трудиться. Я в год порядка 50 картин создаю. Но это не все. Есть поговорка: можно привести лошадь к воде, но нельзя заставить ее пить. Я могу выдавать на-гора большое количество работ, могу заявляться на различные выставки и конкурсы, но заставить жюри назвать мои полотна лучшими — не могу. То есть нужно еще и профессиональный уровень иметь высокий. Если все вышеперечисленное у человека получается, с течением времени музеи, галеристы, организаторы международных конкурсов и фондов сами начнут присылать приглашения. У меня получилось.
— На закрытии последней вашей выставки «35 шагов к белому» в питерской галерее «Мастер» побывал директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский. Чем удалось его завлечь?
— Если вы о деньгах, то нет, взятку не давал. Все куда проще. В 2004 году я принимал участие в фестивале искусств, организатором которой был Международный фонд культуры «Мастер Класс». В жюри председательствовал Пиотровский. Художники, заявившиеся на конкурс, мало того что домашние работы должны были показать, так еще и по ходу фестиваля по два полотна создать. На подведении итогов я был назван лучшим художником. Попал в именитую кампанию: отмечен был писатель Даниил Гранин, композитор Евгений Дога. Позже я продолжил сотрудничество с фондом «Мастер Класс» и даже помогал им в организации конкурсов. Они все эти годы следили за моими проектами. И именно от них поступило предложение провести в большой галерее в центре Северной столицы мою персональную выставку. Сказали, что, возможно, пригласят и Михаила Пиотровского. Единственным условием была оплата с моей стороны содержания зала на время экспозиции. Думал отказаться, так как сумма приличная. Но нашел поддержку в новгородском филиале корпорации «СПП» — подразделении «Роскосмоса», где я тоже выставляюсь. Компания взяла на себя расходы по залу. И выставка состоялась. Инициаторы же слово сдержали — на закрытие пришел Михаил Пиотровский. Причем это не был короткий официальный визит. Он заинтересованно рассматривал работы, задавал вопросы, внимательно слушал мои пояснения.
— На следующей неделе, и снова в Петербурге, откроется еще одна ваша выставка — «Цветные сны». В музее «Эрарта», с которым вы уже сотрудничали. Есть ли в коллекции этого крупнейшего в России музея современного искусства ваши полотна?
— Несколько картин имеется в их коммерческой экспозиции, то есть выставлены на продажу. В 2014 году мои работы музей «Эрарта» представил в своей Лондонской галерее. Но если тогда для показа были отобраны лишь отдельные полотна, то нынче состоится большой персональный показ. После которого, надеюсь, мои работы появятся и в постоянной коллекции музея.
Владимир БОГДАНОВ (фото)
*Эрарта — самый крупный частный музей современного искусства в России. Находится в Санкт-Петербурге на Васильевском острове. Название представляет собой эпифору (соединение последнего звука одного слова с первым другого): Эра арта — ЭрАрта.
