Проект памятника графу Аракчееву в Грузине разработает Российская академия художеств?
Этой обнадёживающей новостью поделилась с «НВ» руководитель инициативной группы «Аракчеевский парк» Татьяна ГЕВЕЙЛЕР, встретившаяся недавно с Семеном МИХАЙЛОВСКИМ — ректором Санкт-Петербургского государственного академического института живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина при Российской академии художеств.
Семен Ильич очень заинтересовался родившейся в Великом Новгороде оригинальной идеей памятника «два в одном» — и бывшему владельцу знаменитой усадьбы, выдающемуся государственному деятелю Алексею Андреевичу Аракчееву, и Андреевскому собору, — возведя фрагмент стены храма, в котором был погребен граф. Ректор «Репинки» даже высказал встречное предложение о том, что студенты Академии художеств в качестве дипломной работы могли бы подготовить макеты усадьбы, которые стали бы зримым напоминанием о ней.
В посмертной судьбе Аракчеева — некая чуть ли не мистическая двойственность. Останки графа — не в могиле, а в «сейфе» археолога-антрополога. Уже более 20 лет.
В свое время граф Аракчеев являлся попечителем Академии художеств. Академик Мартос изваял памятник Павлу I, у подножия которого Аракчеев заранее приготовил себе могилу. Так что возможное сотрудничество с Академией не лишено символики. Но говорить о конкретных решениях можно будет лишь на основе договоренностей с Новгородской областью в лице ее руководства (в настоящее время есть письменное обращение от Академии), подготовив концепцию, определив источники финансирования и т.д.
Кстати, идея памятника, о которой идет речь, принадлежит ведущему научному сотруднику Новгородского музея-заповедника кандидату исторических наук Илье ХОХЛОВУ.
— Я просто сформулировал то, что витало в воздухе, — скромно заметил Илья Владимирович, имея в виду научные и познавательные мероприятия, приуроченные к 250-летию со дня рождения А.А. Аракчеева, отмечавшемуся в прошлом году.
Череду событий завершил тогда организованный НГОМЗ «круглый стол» «Русский новгородский дворянин», собравший современных отечественных аракчеевоведов. «НВ» рассказывали об этом — «Земли российской первый коммунист». Дело было аж в декабре, но буквально недавно я «получил» от рассерженного читателя за «похвалы деятелю, которого еще Пушкин осмеял». Значит, не зря цитировал Владимира Томсинова, доктора юридических наук, автора монографии об Аракчееве, вышедшей еще в середине 1990-х в серии «ЖЗЛ».
— К сожалению, у нас нередко по отношению к историческим лицам действует закон маятника, — продолжил Илья Хохлов. — Вчера — «мракобес», сегодня — чуть ли не «идеал государственника». Бесспорно, как военный министр Аракчеев — выдающийся деятель своей эпохи. Несправедливо судить о нем только по неудачному опыту военных поселений. Но он же — человек со своими достоинствами и недостатками. Например, сейчас пишут о его набожности. Между тем внутри построенного им великолепного собора находилась символика, мягко говоря, неожиданная в христианском храме: богиня Ника перед курящимся алтарем, знаки Зодиака, Всевидящее око...
В Грузине в 1999 году проводились раскопки, чему предшествовало вскрытие траншеи теплотрассы, обнажившее фундамент утраченного храма. Были найдены костные останки — их довольно много, и они сильно измельченные. Спустя два десятилетия кандидат биологических наук Денис ПЕЖЕМСКИЙ с трибуны конференции в НГОМЗ сообщил, что «в настоящее время в России не существует генетических методов изучения, чтобы бесспорно идентифицировать каждый фрагмент».
Надеялись на «передовые страны»: в Германии и в Дании исследовали грузинские «находки» и останки родителей Аракчеева, взятые из семейной усыпальницы в Тверской области. Напрасно надеялись. Сколько же ещё изучать? Уже и ученые согласны, что надо вернуть земле останки графа Аракчеева и тех, кого подняли, ища его. Но, цитирую наш декабрьский материал о конференции «Русский новгородский дворянин», «сегодняшнее Грузино к этому не готово». А может, всё-таки будет готово? Не сейчас, так хотя бы через пару лет? Идея памятника, о котором говорится в начале этой заметки, именно в таком смысле и обнадеживает.
Похоронить по-христиански человека, едва ли заслуживающего участи, какую имеет, — это уже было бы немало. Возродить парк, чем, собственно, уже заняты энтузиасты, — тоже было бы замечательно. В отличие от восстановления усадьбы это выглядит вполне реально. И, что немаловажно, может сослужить хорошую службу благоустройству и развитию существующего села Грузино.
