Командир поискового отряда «Находка» — об одной присяге, тысяче вопросов и музее, в котором поместится самолёт
В ушедшем 2021 году Александр Морзунов отметил 60-летие, получил государственную награду — медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени, а его предложение о создании всероссийского движения «Поисковики — школам» поддержал Президент страны Владимир Путин.
— Александр Петрович, как там наш бронепоезд, я имею в виду бронеавтомобиль БА-6, поднятый в августе из Малого Волховца, уже на запасном пути?
— Колёса, пушка, мотор — всё в сборе. Отреставрирован псковичами из фирмы «Арьергард». В общем, на полном ходу и к параду готов. Помните, губернатор Андрей Никитин при подъёме броневика высказал пожелание, чтобы он на 9 Мая проехал от Синего моста до площади Победы-Софийской?
— Красивая получилась история.
— И с чего началось? После просмотра одного из выпусков нашей передачи «Возвращённые» на областном ТВ мне позвонил новгородец, мол, хочу дать подсказку. То есть история о последнем железном защитнике Новгорода в 1941 году, перейдя в разряд легенд, все эти годы была жива.
— И искали уже железного солдата до вас.
— Но нам это было только в плюс — посмотреть свежим взглядом. Организовали проверку, и она сразу дала результат. И это, кстати, не единственный такой пример, когда публичность помогает открыть новые страницы военной истории. Самолёт Ил-2, упавший под Старой Руссой, мы тоже так нашли — оттолкнувшись от сообщения бывших жителей деревни Пеньково. Выяснили имена трёх лётчиков, похороненных на сельском кладбище. Это пилот Ил-2, у которого не раскрылся парашют, и двое лётчиков из другого экипажа — самолёта У-2. А стрелок-радист штурмовика попал в плен, был освобождён, вернулся на фронт и воевал до самой Победы. В прошлом году поставили памятник лётчику Ил-2. Памятник экипажу У-2 установим в этом году.
— Какое событие вы назвали бы самым памятным за прошлый год?
— По эмоциям это, наверное, приезд дочери лётчика Василия Каштанова. Мы не сказали ей заранее, что нашлась военная кинохроника, где он ещё жив. Выходит из самолёта — молодой, красивый. Он только что сбил очередной вражеский самолёт. Обещает бить их дальше. «Это мой папа», — дрогнувшим голосом сказала Нелли Васильевна, повернувшись к залу. Новгородцы — взрослые и дети — аплодировали ей несколько минут.
Каждая история по-своему дорога. Вы бы девочку из Кировского детдома, нашедшую в нашем Демянском районе бойца с медальоном и орденом Красной Звезды, спросили о самом для неё дорогом. Я думаю, этот орден на ладошке запомнится ей на всю жизнь. И будет для неё маячком.
Но я вам не дорассказал про самолёты. В позапрошлом году мы подняли из Ильменя Ил-2, сбитый в августе 1941-го при обороне Новгорода. Так вот, машина оказалась в очень приличной сохранности. Утрачен был только хвост. Их тогда делали из фанеры. Восстановить такую часть — довольно несложно. Словом, у нас появился самолёт, что стало решающим аргументом при решении вопроса о строительстве военного музея в Демянске.
— Кто это собирается делать и на какие средства?
— Это крупный бизнесмен, имеющий демянские корни. Он просил не называть его имени. Речь идёт о масштабном проекте — ну, если самолёт должен поместиться под крышей. И будет ещё место для других экспонатов — артефактов Великой Отечественной войны. Жаль, конечно, что такой проект не был задуман раньше. Все же понимают, что колоссальное количество техники и оружия времён Великой Отечественной было из нашей области просто вывезено куда-то. И небольшой Зал воинской славы в областном центре не соразмерен масштабу новгородской военной истории.
«На этом огромном пространстве территории и времени мы просто обязаны быть вместе. Я так это ощущаю. И те, кто погиб в ту далёкую уже от нас войну, для меня они — не ушедшие безвозвратно в неведомые дали. Они здесь, они с нами. Мне говорят: мистика. Я не спорю. Приезжайте к нам в лес, там, может быть, поймёте».
— Хотя это вопрос не только о памяти и долге.
— По крайней мере, наш демянский опыт это подтверждает. Из военной истории вышла не только идея музея. Создан Фонд развития Демянского района. Открою секрет: в этом месяце в посёлке должны пройти общественные слушания по поводу строительства набережной. В Демянске, представляете?
— Кто ищет, тот всегда найдёт.
— Делай, что должен! Не раз убеждался, что результат может превзойти ожидания. Несколько лет назад возникла идея идти в школы. Убеждён, что мы не должны замыкаться только на поисковых работах. Вернули погибшему солдату имя — расскажите. И кому ещё, как не детям, передавать эти истории? Честно говоря, начиная поход, я не был уверен в успехе. Мне говорили, да ну, они там в гаджетах сидят, им твои уроки!.. Всё не так! Да, они не такие, как мы в их возрасте. А души-то на месте. Они чувствуют, сопереживают, им это интересно и нужно.
— А как насчёт неудобных вопросов?
— Бывает. И в лоб. И с подковыркой. «Александр Петрович, как, по-вашему, в нашей стране жить можно?». Ещё и в коридоре подкараулят: «Вы нам всё-таки скажите, а где именно у нас можно жить хорошо?». Говорю: «Мне вот и в Демянском районе неплохо». «Александр Петрович, а вы были в КПСС?». «Да, — отвечаю. — И не стыжусь. Партбилет храню». «А зачем мы вообще воевали, столько людей потеряли. Франция сразу сдалась — живёт, не жалуется. И мы бы жили в свободной Европе». «Жили бы, — отвечаю, — только в качестве рабов. Кому повезло бы? Учите матчасть — что фюрер нам планировал». «А вы сами, если что, пойдёте Родину защищать?». «Против агрессора-чужака пойду. А вот войну с Украиной представить себе не могу. Для меня это — часть моей большой Родины, которой я присягал». «А вы переприсягните!». «Нет, ребята, присягу принимают только раз».
— Вы полагаетесь на искренность и экспромт?
— Меня спрашивали взрослые ответственные люди, какими методиками я пользуюсь в работе с детьми. О чём вы? Главное — не врать. У нас замечательные дети. С ними можно говорить обо всём. Только сначала они пропустят тебя через собственный детектор лжи и решат, слушать ли им этого дядьку. Я и для телепередач конспектов не сочиняю. Обычно очередной сюжет в студии записывается с первого раза. А в классе говорю по аудитории. Главное — достичь того, что я называю одним простым словом «вместе». На этом огромном пространстве территории и времени мы просто обязаны быть вместе. Я так это ощущаю. И те, кто погиб в ту далёкую уже от нас войну, для меня они — не ушедшие безвозвратно в неведомые дали. Они здесь, они с нами. Мне говорят: мистика. Я не спорю. Приезжайте к нам в лес, там, может быть, поймёте.
«Убеждён, что мы не должны замыкаться только на поисковых работах. Вернули погибшему солдату имя — расскажите. И кому ещё, как не детям, передавать эти истории?»
— А просятся?
— Дети? В общем-то, да, уроки прибавляют желающих заняться поиском. Но это не самоцель. Поиск — это далеко не для каждого. Гораздо важнее, чтобы он был действенным средством воспитания. Воспитывать надо на настоящем.
— «Ностальгия по настоящему» — помните Вознесенского? Вы её чувствуете, эту ностальгию?
— Я могу определённо сказать, что тема, которой занимаюсь, людей цепляет. Благодаря телевидению меня стали узнавать. И в маске тоже. Может незнакомый человек на улице подойти и поблагодарить. Может кассир в магазине заговорить про какой-то увиденный наш сюжет. Вокруг полно нормальных людей, которым надоела навязываемая им жвачка — игровое кино, скандальные шоу и музыка для чего угодно, только не для души. А тут — ничего не придумано. Реальные истории.
— Вы уже давно пишете рассказы о войне. Когда ждать книги?
— Не думал как-то. Периодически что-то публиковалось в сборниках. Рассказы, они откуда? Иногда хочется какую-то ситуацию развить, дофантазировать, что ли. Как я сам думаю, чувствую, представляю последний бой солдатика. Бывает же, хочется помочь. Вот была бы у меня такая возможность, взял бы винтовку и пошёл ему на подмогу. У меня есть рассказ «Пылинка малая». Так случилось, человек погиб. Может, он ничего даже не успел на этой войне. Даже не выстрелил ни разу. Вроде, малая величина. Совсем. А убери эту «пылинку» с войны, будто и не было её там, была бы Победа? Нет, ничья жертва не была напрасной. Вот мы сейчас часто слышим про «красные линии». Россия открыто требует гарантий безопасности. На войне красная черта — та, через которую не смог пройти враг. И другой она быть не может, только красной. Помнится, перед одним из уроков меня представили: «Дорогие дети, Александр Петрович расскажет вам...». Меня это почему-то задело. Я начал с вопроса: «Ребята, а вы знаете, почему вы дорогие? Потому что здесь, под Новгородом за каждого из нас заплачено жизнями двух солдат!». Так что надо помнить. Память — она объединяет.
