Александр МАТОЧКИН:
«У меня самая современная профессия»
Сказитель Александр Маточкин ходит по Руси, приобщая народ к былинам, сказкам и песням, которые тот сам когда-то придумал, но за давностью лет крепко призабыл. Недавно сказительские посиделки с Маточкиным прошли на «Старообрядческом подворье» в деревне Лякова (не в первый раз уже). Бывал он и в Великом Новгороде. Русским сказительством занимается с 2007 года. Отец семерых детей, 44 года.
— Александр Александрович, у вас настолько редкая профессия, что хочется спросить — это миссия или вам просто нравится так жить?
— И то, и другое. Я могу часами сидеть с былиной, разбирая её. Что хочешь вокруг может происходить — в мире, в экономике, в политике. Семья может не очень приветствовать. Я буду сидеть.
— У вас же (я читал об этом) была идея большой семьи. Большая семья — если не хор, то хотя бы ансамбль. Не получилось творческого союза?
— На днях перевёл песню Дэвида Боуи…
— Вам близок рок?
— Это не основное. Просто я отзываюсь на любые формы творчества. Как нам говорили в университете: один человек может вместить знания всего мира. Ведь многообразие культур — это перекодировка. В сути своей основы бытия — примерно одинаковы. А отражает эти основы народное творчество. Не счесть общих сюжетов. Если я рассказываю про Сашку-замарашку, все в ней узнают Золушку. То есть немецкую сказку мы знаем, а свою вологодскую — нет. Всё уходит в древность, когда не было разделения на народы. Все мы братья в фольклоре. Ко мне он пришёл в 20. А былинами начал заниматься в 30. Раньше было много разной музыки. Пытаюсь синтезировать, делаю переводы в русском стиле. У Боуи — про человека, переменившего мир. Он, конечно, про своё. Я смотрю на это как на путь сказителя. Нас так учили в университете: былина — мёртвый жанр. Но всё не так плохо, думается мне теперь. Глобально изменить мир невозможно, но в рамках семьи, друзей, профессии — почему нет? Да, с семьёй получилось так, что у каждого свой путь. Это нормально, я своим детям увлечений не навязываю. Но у меня есть дружеский былинный круг. Каждый месяц на посиделках бывают 200–300 человек. Всё чаще появляются на новенького. Иногда приходят подготовленные молодые люди, студенты профильных факультетов.
— Почему это так важно — вспомнить и воспроизвести?
— Эпическая тема — часть культуры. И когда это уходит, меняется народ. Не всегда в лучшую сторону. Пусть в мире всё идёт своим чередом. Но общий вектор складывается из наших отдельных усилий, не так ли? Если старины будут присутствовать в жизни, то всегда найдутся интересующиеся. И, как я надеюсь, могут появиться последователи.
— Когда вы впервые надели косоворотку?
— В студенческие годы. Я и с фольклором соприкоснулся, поступив в университетский ансамбль. Увидел объявление и пошёл. С первого занятия стал петь, мне дали кассету с записями — учил взахлёб. Фольклористы из ансамбля ездили в экспедиции, было много материала. А у меня давно был голод на это: очень хотел освоить исконное русское пение. Даже где-нибудь в фильме мелькнёт кусочек — запишу.
— Вы слышали «Песню старого извозчика»?
— Утёсов у меня был аж в трёх пластинках.
— «Ну и как же это только получается? Всё так в жизни перепуталось хитро. Чтоб запрячь тебя, я утром отправляюся от Сокольников до парка на метро». В общем, чтобы погрузиться в старину, надо уехать в огромный город, который никогда не был её источником. Парадокс?
— Потому что это сохранили учёные. Народ живёт органично. Что проще, распространённее, статуснее — то и хорошо. Деревня легко перешла на колхозную советскую песню. И песня эта мне нравилась.
— Извините за нескромный вопрос: хождение по Руси формирует семейный бюджет или приходится подрабатывать?
— Не приходится. Я живу тем, что нравится мне и вызывает интерес у людей. Отзываюсь практически на все приглашения. Единственно, не могу приехать по первому зову, я ведь обычно полмесяца в разъездах. Почти вся европейская Россия объезжена.
— К вам не придут после этих слов с вопросом, зарегистрировали ли вы ИП?
— Зарегистрировал самозанятость. Я во взаимоотношениях с государством — человек порядочный. Меня же даже на фестивали приглашают. Сцену, правда, не люблю, а посидеть с людьми, пообщаться и попеть — это за милую душу.
— Скажите, вот это выражение — «розлабыны вылабындал да залабындал» — сами придумали?
— Нет, я ориентируюсь на записи. В данном случае сказка была записана от Ивана Ремезова из Карелии. От себя чуток осовременил в самом начале, где Ваня о том, что царская дочь на выданье, из передовицы газеты узнал. Иногда, бывает, спонтанно что-то вставишь. Смотришь, как народ реагирует. Ага, оживились. Берём на заметку. В былинах так нельзя, надо блюсти максимальную достоверность. Иначе получится что-то авторское, стилизация под фольклор. Настоящее название былин — старины. Были и новины. Когда то ли заставляли, то ли намекали, что хорошо бы… И появлялись были про Сталина, про Чапаева, про стройки-пятилетки. Попели и бросили. А про Добрыню и змея и сейчас интересно. Хотя все знают, чем кончится. Конечно, Добрыня победит. Но завораживает… А сказка — на то она и сказка. Главное, чтобы слушали. Пусть и с привязкой к современности.
— Как вы относитесь к современной народной песне?
— Это огромное направление — солисты, ансамбли, хоры. В основе — художественная обработка, конечно. Прекрасное пение, виртуозное музыкальное сопровождение оркестрами. Наверное, это уже больше эстрадное, чем народное. Но я не спорю, просто делаю своё.
— А что скажете про русский рэп?
— Хорошо, что люди тренируют свой мозг, усовершенствуют языковые навыки. Там словотворчество — во всю голову. Можно найти какие-то связи с классической поэзией. Я вижу там только один недостаток — это не моё.
— Расскажите о вашей «Голубиной книге».
— Строго говоря, она не моя. Это устная духовная поэзия из глубин веков. Жанр был довольно популярен, но в этом ряду «Голубиная книга» (или «Голубиный стих») выделяется. Повествование начинается со слов о том, что книга дарована Небесами. В ней — не каноническое, а образное осмысление мира. Звёзды — очи бога, зори — брови его… Но эта поэзия чистой воды, устремлённая к жизни во Христе. Необычный пример единобожия для народа, всё ещё окружённого духами. Меня очень увлекают эти тексты. Кстати, вариантов — множество.
— Вас можно назвать человеком, который живёт в своём собственном мире?
— Отчасти да. Хотя я, как и все, живу в XXI веке. Мне там далеко не всё понятно, но если я в какой-то теме слабо разбираюсь, то и говорить об этом не стану. Это масса вопросов — от сантехники до политики. Мой канал для общения с этим миром — друзья. Сколько их? Может быть, сто, я не считал. Немало, правда? Могут ли мне их заменить сто СМИ? Нет, с ними неуютно, они все претендуют на моё мнение.
— У вас есть мечта?
— Ох-хо-хо! Ну, так-то хотелось бы возродить русскую цивилизацию! Когда-то всё было ясно. Ты идёшь в лес-поле, строишь дом, выращиваешь лён, шьёшь одежду. В общем, создаёшь экономический базис. Потом — песни и вера. И так живёшь. Хорошо и правильно. Сейчас меня заботит, чтобы моя деятельность не осталась эфемерной. А так и есть: пришёл, рассказал, послушали, поделились с кем-то впечатлениями, через месяц — забыли. Записываю аудио и видео, готовлюсь издавать свои материалы. Хочу заняться сказителями прошлого — Рябининым, Кривополеновым, Шергиным, рассказать о них. Это не мечты, а планы. И ведь осуществимые!
Теги: Александр Маточкин, былина, Лякова
