В ноябре 2005 года Новгородская область стала 33-м регионом, где появился институт уполномоченного по правам человека. А уже в декабре бывший вице-губернатор Галина МАТВЕЕВА приняла присягу и вступила в должность регионального омбудсмена. Дважды переизбиралась и находилась на этом посту 10 лет.
«НВ» поговорили с ней о том, как создавался институт, каково это — быть первой, что она считала самым главным в своей работе.
— Галина Семёновна, помните, как вам поступило предложение стать омбудсменом?
— Такое не забывается. Я была заместителем губернатора Михаила Прусака, курировала комиссию по правам человека. Её деятельность была активная, бурная, рассматривали много острых вопросов, касавшихся беженцев, мигрантов, военнослужащих. Поскольку федеральный закон об институте уполномоченного уже действовал, необходимо было подготовить областной. Михаил Михайлович поручил мне создать рабочую группу, которая занялась разработкой нормативного документа. Закон был принят, и Прусак предложил мне проявить себя в новой должности. У меня был большой стаж работы чиновником. Я занималась решением вопросов социальной, культурной сфер, образования, медицины, спорта, молодёжной политики, выстраивала диалог с общественными организациями. Чтобы оперативно решать вопросы, нужно знать, как устроена система управления, но львиная доля работы уполномоченного — это взаимодействие с силовыми структурами, с которыми на тот момент у меня было не так много контактов. В связи с этим предложение губернатора вызвало у меня некоторое удивление.
— А было понимание, в чём миссия института уполномоченного?
— Этот государственный орган был новым для России. После того как депутаты областной Думы утвердили мою кандидатуру, сразу поехала в Москву на приём к уполномоченному по правам человека в Российской Федерации Лукину Владимиру Петровичу. Познакомилась с ним, он объяснил, в чём суть деятельности уполномоченного. Начала создавать аппарат, подбирала сама людей для него. Сперва в нём было четыре человека, потом сократили до трёх. Тем не менее удалось создать профессиональную команду, которая до сих пор работает.
Институт уполномоченного — это независимый орган, самый демократичный. Он не наделён властными полномочиями, но, находясь между народом и органами власти, помогает гражданину защищать его права. Когда я на свою работу стала смотреть глазами человека, а не чиновника, то сразу всё стало понятно, как нужно действовать.
— Помните своих первых посетителей?
— Конечно, помню. Пришёл мужчина с чемоданом, раскрыл его, а в нём — письменные обращения в Управление внутренних дел, ответы от ведомств, судебные решения. Каждый документ пронумерован. Начали разбираться в его вопросе. Выяснилось, что не во всём он был прав. Потом пришла женщина, начала эмоционально рассказывать, как её дети хотят отобрать у неё комнату в коммуналке. И хотя этот случай никакого отношения к работе уполномоченного не имел, я им занялась, связалась с социальной службой города, потому что имелись факты насилия в семье и эту проблему необходимо было поднимать в обществе. Потом хлынул поток обращений, люди шли со всеми проблемами, жалобами, болью.
— Какими результатами своей работы особенно гордитесь?
— Сложной была тема обеспечения детей-сирот жильём. Сначала приходилось решать эти вопросы точечно, работать с конкретными семьями, помогая с выделением для них квартир, приобретая им через спонсоров мебель, делая ремонты жилья. Я сама выросла в интернате (мои родители рано ушли из жизни), поэтому понимала, как непросто детдомовским. В те годы был сделан действительно серьёзный прорыв, областные структуры стали более восприимчивы к нуждам этой категории населения, и начали выделяться бюджетные средства на приобретение жилья.
Второй большой темой, в которую погрузилась, была помощь ребятам, столкнувшимся с произволом в армии. Я объехала все воинские части на территории области, встречалась с их командирами, общалась со срочниками. Например, была тревожная ситуация с нашими военнослужащими в одной из частей, находящихся в южной республике страны. Обратились матери солдат, я связалась с уполномоченным этого региона, она встретилась с нашими ребятами, и их удалось перевести в другую часть. Также контроль обеспечения прав граждан в учреждениях пенитенциарной системы входил в мои обязанности.
— И как вас встречали в её учреждениях?
— Я постоянно посещала все новгородские колонии, СИЗО, изоляторы временного содержания. Вопросов от заключённых было очень много, они занимали вторую позицию по количеству всех обращений граждан, касались охраны здоровья, получения паспортов и других тем. Например, была ситуация в колонии строгого режима в посёлке Парфино. От матерей осуждённых поступило коллективное обращение по поводу протечки крыши в спальном корпусе. Выезжаем на место, осматриваем потолок на четвертом этаже в жилом корпусе. Со мной мой юрист и два сопровождающих сотрудника колонии. Нас толпой окружили заключённые и стали задавать вопросы. Разговаривали около часа, и потом мне начальник колонии сказал: «Галина Семёновна, вы же рисковали». Я ответила, что не могла проигнорировать их обращения.
— А как складывались отношения с вашими бывшими коллегами — председателями комитетов, руководителями администраций?
— Поскольку я многих знала, проблемы удавалось решать в ручном режиме. Впрочем, часто сталкивалась с проявлениями раздражения со стороны комитетов. Я могла войти в их положение, когда понимала, что у них недостаточно бюджетных средств, чтобы решить проблемы населения. Но всегда была нетерпима к формальным ответам чиновников, проявлениям хамства и грубости.
Однажды один высокопоставленный чиновник мне заявил: «Да откуда вы это всё взяли?» Пришлось объяснять, что я не свои собственные вопросы решаю, их мне задали люди. Например, обманутые дольщики ко мне пришли, когда им везде отказали. Или похоронная тема, когда из-за отсутствия судмедэкспертов в районах тела умерших бабушек и дедушек приходилось везти за 50 километров, чтобы провести экспертизу. Десять дней они могли находиться в моргах. Органам власти было неприятно от меня слушать, что не по-людски это. Между тем старалась придерживаться принципа, что худой мир лучше доброй ссоры. Искала консенсус, понимание, особенно с представителями силовых структур.
Любой человек может обратиться к уполномоченному, если считает, что его права нарушены. Мы даже не требовали паспортов от посетителей на приёме, занимались разъяснением, консультированием, при необходимости перенаправляли обращение в орган или учреждение, которое обязано на него ответить, поскольку оно ставится на особый контроль.
— Были случаи, когда люди вам выражали своё неудовлетворение вашей работой?
— Работа уполномоченного связана с негативом. Большой сложностью было и, пожалуй, будет преодоление правовой безграмотности населения, которое привыкло, что власть за нас всё решает, а потом сама же нарушает наши права. Было и такое, когда на меня подали в суд. Мужчина, как потом обнаружилось, гражданин Украины, пришёл с жалобой на миграционную службу, поскольку там ему отказали в выдаче паспорта. Стали разбираться, и выяснилось, что служба поступила правильно. После этого человек отправился в суд.
— Что помогало справляться с негативом, восстанавливать ресурс?
— Спасала моя семья — муж, дети, потом появившиеся внуки. Силу, подпитку давала моя дополнительная общественная деятельность. Ещё с 1990-х годов я вела женское движение, был образован «Клуб Леди-Лидер». Он объединил умных, грамотных, образованных женщин, занятых в политике, бизнесе, культуре и других сферах жизни. Мы собирались, чтобы обсудить важные и актуальные темы, организовывали семинары в формате круглых столов, устраивали праздничные мероприятия и презентации женщин бизнеса. Кстати, будучи уполномоченным, я провела в здании Дворянского собрания первую в Великом Новгороде конференцию отцов. Видимо, моё режиссёрское образование требовало, чтобы люди не просто собирались, обменивались мнениями, а принимали участие ещё и в творческом процессе. Тогда это будет интересно и запомнится надолго. Я давно поняла, что всё в этой жизни делают люди. Какие люди, такие и дела.
— Скоро наша газета отметит 35-летие. Вы остаётесь её читательницей?
— Я постоянный читатель «Новгородских ведомостей». Всегда с глубоким уважением относилась к ним. В «НВ» можно найти информацию по всей области и всем округам. С Владимиром Дмитриевым, стоявшим у истоков создания газеты, у меня были дружеские, конструктивные отношения. Мне нравились экономические обзоры журналиста Ольги Колотнечи, репортажи на сельскохозяйственную тематику Василия Пилявского. С удовольствием читаю очерки Марии Клапатнюк, Василия Дубовского, отмечаю в их текстах креативный подход. Печатные издания обязательно нужны. Приятно полистать их бумажные страницы, пошуршать ими.
