Найдя себя в творчестве, не забудь нажать на «сохранение»
Продолжая рубрику, посвящённую юбилею нашей газеты, предоставляем слово Людмиле Петрищевой (Митрофановой).
Во вновь созданную областную газету Людмила Александровна пришла, имея десятилетний опыт работы в газете «Старорусская правда» и полгода работы собкором в то время главной областной газеты «Новгородская правда». Пусть не в первые дни «Новгородских ведомостей», но в первые месяцы. Всё равно это был период становления издания. И проработала в редакции «НВ» 12 лет, пройдя путь от корреспондента до заместителя главного редактора.
Итак, что же это было за время замечательное, когда новое создавалось на обломках старого? Чем запомнились 1990-е?
С другого ракурса
— Я бы не сказала, что мы возникли из обломков. Изначально «Новгородские ведомости» сосуществовали с «Новгородской правдой». Орган обкома КПСС был закрыт после августовского путча, но ведь потом коммунисты через суд восстановили своё издание. Другое дело, что к тому времени почти все работники партийной газеты перешли в «НВ». А с ними и читатели. Подписчики, по сути, стали получать другую газету. Где, конечно, уже не было ни передовиц, ни итогов социалистических соревнований, ни сводок уборки урожая, ни отчётов с партийных конференций. Газета старалась информировать о том, чем живёт область, о проблемах и поисках их решений. Живо и объективно. И люди это приняли. Мы видели закрытые заводы, пустующие полки магазинов, инженеров, вынужденных торговать на рынке, «челноков» с высшим образованием, ездивших с огромными полосатыми сумками за товаром — кто в Польшу, кто в Турцию... Мы писали об этом. С негодованием и болью.
Четвёртая власть
— Не было запретных тем. Ну, почти не было. Только кого-то можно было затронуть больнее, а кого-то — немножко, аккуратно. Всё-таки газета провластная. Но никто над нами не довлел, никто не диктовал. Да и не было какой-то политической силы, имевшей явное преимущество перед остальными. Первые лица области сами переходили из одной партии в другую. Скажем так, находились в поиске. Мы все искали себя в новых условиях.
Приветствовалось всё — лишь бы это было интересно. На ходу придумывались новые рубрики: «Корни и крона», «Политклуб», «Субботние прогулки»… К слову, за эти свои «прогулки», а точнее за статью «Это страшное слово «реституция», Максим Витоль получил премию из ныне запрещённого фонда Сороса. Квартиру смог купить. Геннадий Рявкин придумал выпускать ежемесячную страницу «Месяцеслов». Для меня это был самый интересный проект в газете.
«У кого есть заветная тема?» — спрашивал на летучке главный редактор Владимир Дмитриев. Я очень хотела в Звёздный городок. И мне дали возможность побывать там, познакомиться с бытом и работой космонавтов, вместе с ними съездить к месту гибели Гагарина. Из этой поездки родился целый цикл эксклюзивных материалов.
Бабло под ёлочкой
— Впервые столкнулись с рекламой, когда в редакцию обратился мясокомбинат. Коллега, которому предстояло написать текст, возьми да скажи: «Как я буду делать рекламу, если никогда не пробовал вашу продукцию на вкус?» И они принесли в редакцию целую сумку деликатесов.
Потом пришли производители питьевой воды. Вода в бутылках? И это будут покупать? Будут! А можно попробовать? Да, пожалуйста. Попробовали. Вроде вода как вода. Всё это было в диковинку.
Удивлял и новый газетный язык. Хлынули английские, незнакомые и тогда непонятные читателю слова — имидж, транш, паблик. Прямо с улицы пришли в газету слова, прежде недопустимые в официальной печати: навороченная, прикид, фуфло, отстой, клёвый, круто, бабло… К ним относились по-разному. Кому-то нравилось это озорство, я — протестовала.
В новинку были для газеты мероприятия для привлечения подписчиков. Это в советские годы власть могла спустить разнарядку — какому коллективу сколько экземпляров газеты приобрести. Теперь работали интереснее. Устроили, например, в редакции музей «Ностальгия», куда читатели очень активно понесли дорогие сердцу старые приемники, магнитофоны, наряды, сумки, документы, значки и даже вымпелы и знамёна. Или зарыли под ёлочкой клад с советскими деньгами. Приз тому читателю, кто его найдет по фотографии ёлки. Разыгрывали среди подписчиков лотерею. Кроме наборов посуды и светильников, можно было выиграть поездку в Финляндию, например, или даже автомашину «Волга». И всё было по-честному.
Я ездила к победителю. Далёкая деревня, старенький дом, а в нём мужик — небритый, простуженный и удивлённый. Статья, помнится, называлась «Какая ж «Волга» без Ивана». Очевидно, его Иваном звали.
Баня с вице-премьером
— Я уже говорила, что запретных тем почти не было. Но были такие... скользкие. Где надо было писать осторожно, без злости, но с юмором. Такой у нас была «Светская хроника», которую вела Светлана Калашникова. Однажды наш город посетила в то время вице-премьер Валентина Матвиенко. Про официальный визит все газеты написали, телевидение показало. А что было после официальной части? Мой источник информации сработал. Мне рассказали, что губернатор и его заместители, больше привычные принимать высоких гостей мужского пола, не придумали ничего лучшего, как пригласить Матвиенко в баню. Париться она, разумеется, отказалась. Посидела в комнате отдыха, поскучала и, не дождавшись их, уехала. Даже ночевать не осталась. Я поделилась информацией. Светлана мастерски её обработала, а Дмитриев взял да и пропустил в газету.
Заметка вышла. Реакция участников мероприятия и читателей была полярной. Дмитриеву пришлось, думаю, выслушать не только цензурные слова. На следующий день он меня предупредил: «Вас будут спрашивать, откуда вы узнали об этом. Будьте готовы. Но замечу: по закону вы имеете право не разглашать источник информации». Прошла неделя-другая, но никто ни о чём меня не спрашивал. А под Новый год на редакционный праздник пришли гости из областной администрации. И заместитель губернатора, пригласив на танец, наконец, не выдержал: «Кто же вам, Людмила Александровна, всё-таки это рассказал? Нас же в бане только пятеро было, и должны же мы знать…» Но я так и не назвала имя этого пятого.
Ельцин и дефолт
— Будет дефолт, будет дефолт! Кажется, что вокруг об этом только и говорят. И тут в Великий Новгород прилетает из Валдая Ельцин. В Юрьевском аэропорту перед ограждением собралось около сотни журналистов центральных и зарубежных средств массовой информации. Ждем. Обещали подход к прессе. Наконец, идёт, улыбается.
— Борис Николаевич, так что, дефолт в России?
— Что? Не понимаю... — продолжает улыбаться. А все кричат: «Дефолт! Дефолт будет?»
В этот момент я оказалась к нему ближе всех: «Дефолт, Борис Николаевич, рубль упал».
«Рубль упал? А мне не сказали. Значит, не упал. Я бы в первую очередь это знал». И кивнул на пресс-секретаря Ястржембского: «Он бы мне сказал, что рубль упал, а он мне не сказал». И уехал на мясокомбинат, где специально при входе ступеньки замеряли, чтобы не превысили 10 сантиметров. А рубль на следующий день рухнул. И карьера Ястржембского тоже.
Новый технологический уклад
— В редакцию завезли компьютеры. Дмитриев собрал журналистов: «Надо осваивать новую технику — хватит писать от руки!» Я решила, что мне это уже ни к чему, поздно, да и вообще мне казалось, что я лучше думаю, когда авторучка в руке. «И я не буду», — заявил Евгений Мальков. И Василий Пилявский поддержал. Главред пообещал, что будет доплачивать тем, кто освоит компьютер. Денег, конечно, хотелось, но творчество дороже! Однако жизнь заставила овладеть — сначала клавиатурой и компьютерным редактором, а потом уж и другой премудростью. Помог случай. Вечером взяла интервью у губернатора, а утром он уезжал в Москву. Надо было до отъезда отдать готовый текст ему на согласование. Что делать? Осталась в редакции на ночь. Включила компьютер, набираю одним пальцем на клавиатуре. Больше половины материала напечатала. И вдруг — хоп, всё с экрана пропало! Звоню нашему главному по компьютерам: «Володя, текст исчез!» — «А ты сохраняла?» — «Да, я написала заголовок и сразу же нажала кнопку «сохранить». — «А дальше? Нет? Так он тебе только заголовок и сохранил! Каждую страницу сохраняй! Пиши заново!» Обидно до слёз. Зато к утру я уже двумя руками почти слепым методом печатала и быстро правила текст. К семи утра губернатор уже мог знакомиться с текстом.
В сухом остатке
— В начале 2000-х годов обновился уже сам коллектив. Тогда в редакции возникло напряжение из-за того, что не повышалась заработная плата. А состав был сильный, профессиональный. В итоге кто-то остался, но многие ушли. Нет худа без добра: «НВ» стали кузницей кадров для всех СМИ областного центра. В «Ведомости» пришла молодёжь. А когда в регион пришел другой губернатор и появилась партия власти, и газета, наверное, стала другой. Закончился романтический период. Государство стало жёстче относиться к информационной политике, строить вертикаль власти.
Теги: НВ 35, юбилей, газета, Новгородские ведомости, Людмила Петрищева
.png)
