Своя колея

Демянский поселок Кневицы через полмесяца отметит весьма солидную юбилейную дату — 585 лет. В 1908 году в селе, входящем в Луженскую волость Демянского уезда Новгородской губернии, насчитывалось 63 двора, 91 дом и 251 житель, имелся хлебозапасный магазин, ветеринарный и фельдшерский пункты. А население деревни, стоящей на ручье Березинка у Москово-Виндово-Рыбинской железной дороги, занималось не только земледелием, но и вывозом леса.
Корреспондент «НВ» накануне юбилея не только убедилась в том, что и сегодня большинство жителей поселка кормится благодаря лесу, куда добирается на самодельных дрезинах и вагонетках, но и сама рискнула отправиться в путешествие.

От порога до болота

Местный житель, 37-летний Сергей Васильев, привез нас к отцовскому дому на улице Линейной, открыл гараж и с помощью сына Сергея-младшего привычно поставил дрезину на рельсы, которые начинались прямо здесь, практически у порога. Еще несколько секунд ушло на то, чтобы завести мотор, поудобнее устроиться наверху, и необычное (по крайней мере, для меня) путешествие началось. Несколько метров — и мы оказались в лесу.
Дрезина, или, как ее еще называет местное население, вагонетка, шустро бежала по кривым старым рельсам, то и дело подпрыгивая на грубых стыках через каждые пять-шесть метров. Скоро я поняла, для чего Сергей-старший взял с собой огромный узкий нож: узкоколейка буквально врезалась в заросли травы и кустарника, и иногда приходилось пробивать себе дорогу.
Но вот впереди лес расступился, и показался почти  полностью разрушенный, довольно высокий мост через мелкую быструю речушку Березонька. Местами его не было вовсе, и было видно, что рельсы висят в пустоте. Но на то, чтобы испугаться, времени у меня не было: пришлось закрыть глаза и сохранять спокойствие. Уже когда мы проскочили это опасное место, Сергей заулыбался: «Не правда ли, настоящий экстрим?».
Экстрима хватало и в дальнейшем. Желая показать, на что способна узкоколейка, мой сопровождающий переключил скорость и на несколько минут разогнал дрезину. Она мчалась со скоростью 30–40 километров в час, свисающие ноги таранили траву, и думалось лишь об одном: почему на такой скорости столь ненадежное транспортное средство все еще не перевернулось? На мое счастье, километров через пять мы остановились. Сергей предложил сойти в траву и показал неподалеку остатки военного госпиталя, блиндажей и землянок:
— Идешь-идешь по лесу, и буквально натыкаешься на военное захоронение, на могилку или обелиск. Много их здесь после войны поставили. Я тоже поисковикам помогаю, да и родственников погибших солдат частенько вожу. Иначе как доберешься? Немало военной техники из наших лесов находится сегодня в музеях Москвы и Санкт-Петербурга. Но в основном мы на дрезинах за ягодами и грибами в лес ездим, которые многие здесь собирают на продажу.
Сам Сергей, как и многие его односельчане, зарабатывает деньги в лесу: на лесозаготовках, охоте и на сборе клюквы. За сезон опытный ягодник готов заготовить до тонны ягод, которые здесь же на месте можно продать московским скупщикам рублей по 50 за килограмм. Поэтому дрезины работают в каждой второй кневицкой семье, заменяя лошадей, машины и мотоциклы. Это прежде всего выгодно: дорога — вот она, а саму машинку умелец соберет за неделю из подручных материалов. Для этого пригодятся металлический каркас старой кровати, двигатель от мотоцикла и старые колеса, служившие раньше железнодорожникам на широкой колее.
Мы развернули нашу вагонетку и двинулись в обратный путь, решив отправиться в следующее путешествие тогда, когда созреет клюква на болотах. Но если бы мы поехали дальше, то километров через 20 уткнулись бы в самодельные бытовки и баню, обустроенные в конце пути сборщиками ягод. Здесь во время сезона можно хорошо прожить несколько недель, особенно если привезешь с собой генератор и телевизор. Посмотреть все это, конечно же, хотелось. Но, во-первых, было страшно далеко забираться в лес из-за небывалого нашествия змей, которые, по рассказам местных жителей, ползают в огромном количестве в огородах и даже на улицах поселка, а, во-вторых, я собиралась расспросить Сергея, почему практически все жители Кневиц обеспокоены: не разберет ли узкоколейку ее новый хозяин?

Барская дорога

Сергей пояснил, что та ветка узкоколейки, по которой мы ехали, ведет на север и называется соответственно северной. Есть еще одна — южная, но с некоторых пор по ней никто уже не ездит, так как путь загораживают охрана и шлагбаум. Их установил новый частный собственник — ООО «Кневлес», образовавшееся на месте кневицкого участка разорившегося Лычковского леспромхоза. Выкупив вместе с техникой 60 километров узкоколейки, новые хозяева часть ее разобрали и сдали на металлолом. Вокруг южной ветки они взяли в долгосрочную аренду лесные угодья, доступ в которые местным теперь запрещен. В поселке идут разговоры, что на очереди последняя, северная ветка, которой еще могут пользоваться жители Кневиц. Сергей Васильев тоже разделяет их беспокойство:
— Узкоколейка была построена в послевоенные годы. Здесь же находился «101-й километр», и людей привозили на лесоповал. Тогда вокруг настоящая тайга была. В наше время по узкоколейке тоже лес вывозили, и все желающие ездили. До 90-х годов маленькие тепловозики таскали по восемь-десять сцепов с лесом. Когда же леспромхоз полностью разорился, многие были готовы в аукционе поучаствовать, чтобы узкоколейку выкупить и сохранить. Да она ведь для нас как дорога жизни! Помогает нам зарабатывать и выживать. Мы ухаживаем за ней, меняем шпалы, вырубаем вдоль нее кустарник, выкашиваем траву. Непонятно и то, как так могут поступать со своими земляками новые хозяева ООО «Кневлес»? Как они не понимают, насколько важна для нас эта дорога, которая кормит наши семьи?! Обидно!
Я слушала Сергея и невольно вспоминала историю Кневиц, в которых в 1910 году проживал барин Котов. У него были в центре села большой дом, барский пруд и даже барская дорога, которая шла влево от дома. Ее состояние поддерживали крестьяне, но вот ездить им по барской дороге запрещалось. Как все это напоминало современность… Действительно ли все так плохо в этом древнем и некогда богатом поселке? С этими вопросами я отправилась в местную поселковую администрацию.

Сохранили что могли

Улыбчивая и энергичная глава администрации Кневицкого сельского поселения Татьяна Кириллова на пессимистку похожа не была. С первых минут нашей беседы стало ясно, что, несмотря на трудности, она верит в будущее своего поселка:
— У нас в районе идет реорганизация, в результате которой из 18 сельских поселений останутся лишь 8. Нас она не затронет, так как мы сумели сохранить и требуемую численность населения — от 1,5 до 2 тысяч человек, и школу-одиннадцатилетку, ДК, библиотеку, дом-интернат и центр общей врачебной практики на базе сельской больницы открыли. Отстояли мы и пассажирскую железнодорожную станцию, которую из-за малого пассажиропотока хотели закрыть. У нас останавливаются несколько пассажирских поездов: Псков — Москва, Бологое — Дно, Валдай — Дно. Если прибавить к этому, что только в 2010 году у нас 19 детей родились, то несложно увидеть: не все так и грустно. Немало в поселке и многодетных семей, которым стараемся помогать. Но, с другой стороны, понимаю и беспокойство жителей об узкоколейке. У нас ведь действительно с работой очень плохо. После того как леспромхоз разорился, молодежь еще больше уезжать стала в города. Да и взрослые устраиваются работать на газопровод «Лентрансгаза». Рынок жилья практически никакой: вторичное все раскупили, а новое не строят. Единственное оживление — в частном секторе. Кто ссуды берет, а кто и благодаря материнскому капиталу строится. Как, например, многодетная мама Людмила Царапина. Она сейчас свой дом строит в деревне Кневицы, вы как раз мимо назад поедете. Большой такой, бревенчатый, еще без окон. Вы с ней и поговорите.
Что мы и сделали, повернув на обратный путь. Людмила вышла на дорогу со всем своим семейством. Не было только мужа, который не смог отлучиться с работы. Разговор с ней действительно был интересный, но, вопреки ожиданию и несмотря на будущее новоселье, совсем нерадостный. Людмила ЦАРАПИНА не стала скрывать перед журналистами всех своих мытарств:
— Мы с мужем хотели было свой старый дом ремонтировать, а тут третий ребенок родился. За него мы и получили материнский капитал 330 тысяч рублей. Посовещались и решили строиться. Знала бы сразу, что мне предстоит пережить, может, и не пошла бы на это сегодня. Но тогда я решила идти до конца. Год ушел на то, чтобы оформить землю, а потом надо было искать конкретную строительную организацию. Это условие такое. И, на мой взгляд, оно создает одни помехи. Да и строительство дороже обходится. Разве нельзя строить своими силами, а потом отчитываться, представляя чеки? Все это просят сделать, да только нет еще такого закона, не торопятся его принимать. Так что всем, кто на материнский капитал решился дом строить, надо памятники ставить! Новоселье у нас еще не скоро будет — году в 2012-м. Одно радует: будем по соседству с бабушкой и дедом жить.
Дружное семейство еще долго махало вслед редакционной машине, а я уезжала из замечательного поселка Кневицы, ощутив главное, — симпатию. Мне очень понравились его жители, которые, несмотря ни на какие трудности, не собираются покидать свою малую родину и верят в лучшие времена.