Ректору Новгородского государственного университета, доктору медицинских наук, члену-корреспонденту Российской академии медицинских наук, профессору Виктору ВЕБЕРУ, по словам его коллег, присущи все эти черты. Поводом же для встречи стал тот факт, что сегодня исполняется ровно полгода с того дня, как собеседник корреспондента «НВ» был облачен в мантию главы высшего учебного заведения.
Ректор
— Виктор Робертович, если оценивать проделанную вами работу в новом качестве, то что, на ваш взгляд, удалось сделать?
— Прежде всего ничего не разрушить. Сохранена та же команда, что работала ранее и плодотворно трудится сейчас. Из значимых событий могу в первую очередь назвать создание Политехнического института, который интенсивно сейчас развивается.
Кроме того, уже практически принято решение о создании еще одного института — последипломного и дополнительного образования. Эта система очень перспективна, востребована, так как с учетом реалий сегодняшнего дня многих специалистов необходимо переучивать. Уже обозначены структурные подразделения, которые войдут в новый институт, есть и исполняющий обязанности его директора. Для такой мощной организации нужен энергичный и опытный управленец, хороший координатор и экономист, поэтому я попросил возглавить институт профессора Евгения Александровича Бондаренко, который ранее работал заместителем директора Института экономики и управления.
— Вернемся к Политехническому институту. Почему возникла потребность в создании такого внутри НовГУ?
— Очень высока потребность в кадрах инженерных специальностей, в том числе и в нашем регионе. Причем появляется потребность и в специалистах тех направлений, по которым наш университет еще не работает. Следовательно, задача — не только в том, чтобы объединить уже имеющиеся кафедры инженерно-технологического факультета и факультета архитектуры, искусств и строительства, но и начать подготовку по таким специальностям, как дорожное строительство, жилищно-коммунальное хозяйство: по тем, что сейчас наиболее востребованы. Решение на заседании ректората уже утверждено, и ведется работа по получению лицензий.
Замечу, часть инженерных специальностей у нас также ведут Институт сельского хозяйства и природных ресурсов и Институт электронных и информационных систем.
— Можно быть уверенным, что выпускники нового Политехнического института будут без проблем находить себе работу в Новгородской области?
— Я в этом уверен. Кроме того, выпускники университета будут проходить у нас и последипломную подготовку. Институт последипломного и дополнительного образования НовГУ будет заниматься всеми направлениями, существующими в университете. Например, если взять медицину, то это: ординатура и интернатура с циклами повышения и усовершенствования квалификации врачей, медицинских сестер, стоматологов, провизоров. То есть это все, чем должен заниматься выпускник после получения диплома — инженерные, педагогические, экономические, юридические и другие специальности. Немаловажно, что новая структура будет хорошим подспорьем для университета в плане зарабатывания денег.
— Значит, последипломное образование будет исключительно платным?
— Нет. Там будут присутствовать, как и везде в современном высшем образовании, и бюджетная, и внебюджетная составляющие.
— Инициатива создания такого института принадлежит вам?
— Система последипломного образования существует во всем мире, потому что и взрослых надо учить. Постоянно учить — до самой пенсии. Необходимость есть, а вот подобных институтов при университетах не так много, потому и принято решение объединить в одном месте последипломное образование. В мединституте с 1 сентября мы организовали кафедру последипломного стоматологического образования. В ближайшем будущем появится аналогичная кафедра и по фармации. Кстати, медицинские специальности — это не исключение. У нас имеется центр обучения для взрослых при Институте непрерывного педагогического образования, который возглавляет профессор Роза Моисеевна Шерайзина.
— Задам провокационный вопрос. Вы отдали очень много лет медицине, руководству Институтом медицинского образования НовГУ. Не возникает желания сейчас, на должности ректора университета, как-то выделить ИМО перед другими институтами?
— Нет. Хотя, наверное, у директоров НовГУ после моего назначения была такая мысль: «Ну все, теперь Вебер опять все силы пустит на свой родной институт». Но этого не произошло. Для меня теперь все одинаковы. И поскольку Институт медицинского образования во многом выглядит и в содержательном, и во внешнем качестве выигрышнее всех других институтов, я сейчас и занимаюсь последними. Может быть, в ущерб родному ИМО. Впрочем, я помню все слабые места, которые там есть, и держу ситуацию под контролем.
— Кем вы себя считаете в первую очередь — вузовским профессором, ректором университета или врачом?
— Сейчас вы разговариваете со мной как с ректором, так ведь? Но вообще я видел себя и считаю до сих пор врачом и ученым. Я достаточно рано защитил докторскую диссертацию, причем без всяких аспирантур и докторантур, занимался преподавательской деятельностью и работал в больнице. Просто так в моей жизни получилось, что сначала меня поставили заведующим кафедры, затем, волевым решением Владимира Сороки, ректором института. Касаемо нынешнего моего назначения, могу сказать, что я себя не видел в административной работе. Ректором университета я стал по стечению обстоятельств, вернее, решение принял ректорат вуза. Свое пожелание высказал и губернатор области Сергей Герасимович Митин. Когда мне дают поручение, то я, в силу своего характера, к нему отношусь ответственно. Но повторюсь, больше по душе мне врачебная и научная деятельность.
— Чем порадует новгородцев, студентов и преподавателей Новгородский государственный университет к 1150-летию Великого Новгорода?
— На сегодняшний день у нас уже сдан очень хороший спортивный комплекс, который мы готовы показать гостям праздника. Рядом со спорткомплексом располагается и новое студенческое общежитие: уже закончено семиэтажное здание, и в следующем году мы планируем сдачу девятиэтажного корпуса — всего 535 мест. Могу сказать, что качеством строительства я доволен. Общежития привлекут в университет дополнительное количество студентов. Также в этом году в ряде наших общежитий мы сделали неплохие ремонты, и на следующий год выделено достаточно средств для того, чтобы наши студенты жили в достойных условиях. Кстати, к нам уже обратилось руководство городской администрации с просьбой о выделении мест в университетских общежитиях гостям предстоящих Ганзейских дней и празднования юбилея Великого Новгорода.
К юбилею изменится внешний и внутренний облик нашего университета. В этом году удалось договориться с Федеральным агентством по образованию и науке, и нам выделили 35 миллионов рублей. Мы направили средства на ремонт фасада и кровли. В следующем году эти работы будут продолжены. К примеру, в Гуманитарном институте в Антонове имеется несколько исторических зданий, которые также требуют ремонта.
К Ганзейским дням университет будет выглядеть очень достойно.
— Что сейчас является самой актуальной проблемой для университета?
— До сих пор нет определенности с одним важным вопросом: каким будет количество высших учебных заведений в нашей стране? Одни специалисты говорят, что будут федеральные и национальные университеты, другие, что будет всего лишь 80 вузов, и так далее. В принципе, реформировать систему надо, потому что у нас в стране имеется очень много мелких вузов — порой по пять-шесть на один небольшой город. Но с другой стороны, думать о том, что несколько московских или питерских вузов решат все проблемы, тоже неправильно. Во-первых, они не смогут принять такое огромное количество студентов. Плюс проблема общежитий. И второе: выпускники никогда не вернутся к себе на родину. Например, если к нам приезжает студент из Мошенского района, то он старается остаться в Великом Новгороде. Если он уедет отсюда в Петербург, то он там и останется.
Такие мощные университетские комплексы, как наш, в принципе доказали свою самодостаточность. У нас одних студентов — 17 тысяч, обучающихся по 64 специальностям. Но тем не менее мы решили пойти дальше — подали просьбу и оформляем заявку на то, чтобы мы были федеральным университетом, находились на высшей ступени будущего образования. Нас поддерживают в этом губернатор области Сергей Митин, оба депутата Госдумы от нашего региона.
Врач
— Какова сфера ваших научных интересов?
— Кардиология и клиническая фармакология. Хотя есть работы и в других направлениях. Например, по внутренним болезням.
— Правда ли, что врач — абсолютно самодостаточный человек, которому придает дополнительную уверенность в себе осознавание факта: «Я помогаю стать людям здоровыми, я спасаю их, поэтому я всегда могу найти себя в жизни как профессионал»?
— Вряд ли. Врач — это обычный человек. Как он может быть спокойным за свое будущее? Врачи редко думают о завтрашнем дне, потому что уровень заработной платы позволяет думать только о сегодняшнем. Я преклоняюсь перед теми из своих коллег, которые, несмотря на тяжелые условия, продолжают исполнять свой долг не из-за денег, а повинуясь совести. Хочу еще добавить, что это очень тяжелая работа в моральном плане, потому что ты не имеешь права быть безразличным. Настоящий врач всегда психологически сопереживает своему пациенту — болеет вместе с ним, умирает вместе с ним...
— Почему вы выбрали медицину? Ваша мечта о ней родилась ещё в детстве?
— Нет, в детстве я, как многие, наверное, мальчишки, мечтал быть летчиком. Затем, начитавшись книг академика Ферсмана по минералогии, — геологом. Но с девятого класса все мои наставники пророчили мне медицинскую карьеру. Интересно, но тогда, активно участвуя в школьной самодеятельности, я почему-то выбирал сценки с медицинской тематикой, в которых выступал и автором, и исполнителем. Народ даже решил, что я уже определился со своим выбором, хотя это было не так.
Меня ведь также очень сильно привлекала химия. Я даже как-то принял решение поступать в Томский политехнический институт на химический факультет. Но потом все-таки выбрал медицинскую стезю и стал работать врачом.
Сегодня я не представляю, что мог бы работать в какой-либо другой области. Тем более что работа с больными — это очень интересный, но одновременно тяжелый труд. Я очень долго проработал в кардиореанимации, где за секунды решается жизнь человека.
— Вы коренной новгородец?
— Нет. Я из Казахстана, немец. Моя мама была депортирована из Украины, где она проживала. Папа — с Поволжья.
— Правда ли, что в выборе профессии врача важна семейная преемственность?
— Думаю, это немаловажный фактор во многих профессиях. У меня мама всю жизнь проработала в роддоме.
— То есть я угадал...
— Да. Я в детстве постоянно бегал к ней на работу, наблюдал труд санитарок, медсестер, докторов. Меня это привлекало, но я тогда не задумывался о том, чтобы стать врачом. Если готовил себя к такому будущему, то только подсознательно.
— Значит, это все-таки распространенное явление, когда дети родителей-врачей связывают свою жизнь с медициной?
— Существует много медицинских династий, и довольно часто профессиональная преемственность идет от дедушки или бабушки.
— Какие профессиональные качества вы более всего цените в коллегах-преподавателях?
— Я считаю, что самое важное — профессионализм и личный пример.
— Что вы назвали бы в своей жизни до сегодняшнего дня самой большой удачей и самым большим разочарованием?
— Разочарование я вам не смогу назвать. Наверное, потому что так устроена моя психика: я стараюсь отметать негатив, забывать все плохое, я не злопамятный человек. А успехов было много. Прежде всего удачный, на всю жизнь, выбор профессии. Самое счастливое событие последнего времени — рождение внучки. В профессиональном плане — в прошлом году я стал членом-корреспондентом Российской академии медицинских наук.
Учёный
— Вы знаете университет, как говорят, от и до. Чем же в научном плане сегодня может гордиться Великий Новгород?
— Самые продвинутые научные исследования, о которых сегодня почему-то очень мало говорят, — это разработки, что ведутся в Институте электронных и информационных систем. Речь идет о радиоэлектронике, о наших заводах, находящихся в Великом Новгороде, и об оборонных заказах. Это очень серьезные разработки, которые применяются в отечественном вертолетостроении, ракетной технике и во многих других сферах. Это самые передовые технологии, самые высококлассные специалисты, работающие в нескольких наших лабораториях.
Также в НовГУ имеется ряд признанных во всем мире научных школ гуманитарного характера — историки, филологи... Великий Новгород — это шесть официально признанных научных школ в медицине. Особенно можно выделить хирургов, занимающихся гепатологией, то есть заболеваниями печени, их школу возглавляет профессор Геннадий Николаевич Андреев.
— Вы как член-корреспондент Российской академии медицинских наук наверняка не понаслышке знаете о том, чем живет сегодня в нашей стране медицина и наука в целом. Какие самые интересные, на ваш взгляд, тенденции?
— В некоторых областях есть заметный подъем. Например, в генетике. А вот трансплантология сейчас переживает не лучшие времена.
— Почему?
— Дело в том, что в науке очень важна роль лидеров, а многие из них сейчас уже ушли из жизни. В результате теряется научное направление.
Кроме того, проблемой является очень большой рост числа остепененных людей при общем снижении качества научных исследований. В ряде случаев это говорит лишь о зарабатывании денег учеными, когда они выполняют работы за своих соискателей. Сейчас защищают диссертации слишком много административных работников, а ведь известно, насколько тяжело выполнить кандидатскую или докторскую диссертацию, если ты ее делаешь самостоятельно. То есть происходит девальвация научных степеней.
Еще одна проблема в том, что у нас в стране появилось очень много общественных академий. Как их называют у нас в научном мире, «потешных академий». Их уже насчитывается несколько десятков, и, что очень плохо, подобные академии стали присваивать звания академиков, членов-корреспондентов, докторов наук, профессоров. Это звучит громко и представительно, а наш народ привык верить званиям. Хотя за этими академиками не стоят никакие научные труды.
Очень мало уделяется внимания фундаментальной науке. Возьмем ту же недавнюю Олимпиаду в Пекине. Сами китайские ученые-медики говорили о том, что причина успешных выступлений их сборной в том, что они переняли все лучшее в России и пошли дальше, а мы практически заморозили фундаментальное исследование. Так что, всё зависит от финансирования и отношения власти к науке.
— Может быть, чиновникам просто ничего не нужно от ученых? А ученые чувствуют эту незаинтересованность и уезжают на Запад.
— Под тем, что вы сейчас сказали, я охотно сейчас бы и подписался. Тем же историкам или философам не нужно мощное оборудование, необходимое тем, кто занимается фундаментальной наукой, но действительно, безразличие к ученым чувствуется, и оно порождает пассивность.
Хотя, тем не менее, если посмотреть конкретно по новгородскому университету, наши ученые-гуманитарии очень активны. Об этом говорит число монографий и защит, по которым они стоят на первом месте. На втором — медицина. На третьем — Институт электронных и информационных систем: инженерная мысль все равно у нас пробивает себе дорогу вперед, несмотря на все трудности. Но опять-таки или за счет крупных грантов, или производства, или оборонных заказов.
— Какова оснащённость медицинским и учебным оборудованием в Институте медицинского образования НовГУ? Как ведется подготовка будущих врачей?
— С учебной литературой никаких проблем нет: все, что запрашивается со стороны медицины и других подразделений университета, исполняется. Средства на это не жалеют, и библиотечный фонд постоянно пополняется самыми современными книгами. Плюс огромный интернет-ресурс, хорошее оснащение всех клинических баз современным оборудованием, высококвалифицированные педагогические кадры ИМО. Всё это позволяет готовить очень неплохих специалистов для здравоохранения.
— Насколько хорошо в Новгородской области развита медицина катастроф? Актуальность этой темы растет, особенно с увеличением автотранспорта на дорогах. И как в связи с этим вы могли бы оценить оснащенность наших больниц оборудованием?
— Последние годы благодаря национальному проекту в области здравоохранения к нам поступает очень много хорошего медицинского оборудования, причем не только в областной центр, но и в районы. Но существует проблема того, что на этом оборудовании часто некому работать: актуальна задача подготовки кадров.
Отвечая на ваш первый вопрос, скажу, что проблема быстрой доставки пострадавших в медицинские пункты всегда обсуждалась, и на уровне губернатора области уже рассматривался вопрос о строительстве соответствующих вертолетных площадок. Вопрос решается, и разговор уже идет о конкретном финансировании и реализации.
— Удовлетворяется ли спрос на специалистов в районах Институтом медицинского образования НовГУ?
— К сожалению, единственный источник пополнения врачами больниц в районах — это наш мединститут, поскольку приток из Санкт-Петербурга и других медицинских центров сейчас прекратился из-за ликвидации распределительной послевузовской системы. На сегодняшний день потребность Новгородской области составляет 250 человек. Мы же ежегодно выпускаем для районов и Великого Новгорода порядка 80—90 человек. По перспективному плану в течение шести-семи лет мы эту потребность могли бы значительно уменьшить, но следует учитывать и убыль кадров за это время. Потребность будет сохраняться, но по основным специальностям мы ее закрываем. В районах очень высок коэффициент совместительства — многие работают на две, две с половиной ставки. Поэтому потребность в медицинских специалистах сегодня намного выше. Например, Демянский район, где укомплектованность составляет около 50 процентов; Батецкий район — 30 процентов.
Думаю, необходимы совместные усилия с местными администрациями. Наша задача — готовить специалистов, а вот принять все меры для того, чтобы они оставались на селе, должны местные власти. Необходимо создать достаточно хорошие жилищные условия, обеспечить достойной заработной платой. Силой заставить выпускника работать там, где ему не хочется, нельзя, как бы ни давили на его совесть.
— Какой совет как врач вы могли бы дать читателям «Новгородских ведомостей»? Может быть, психологического плана, ведь все мы сейчас напуганы мировым финансовым кризисом.
— Я не психолог, а врач. Но один совет могу дать. Главное — верить в лучшее. Дело в том, что для меня всегда были примером те же жители Японии или Израиля, руководствующиеся принципом: когда у человека есть цель, он живет долго. Я не думаю, что японцам очень уж хорошо живется в своей стране. И стрессы у них сумасшедшие, и природа порой очень сурова, но у них есть мотивация на выживание, причем у всей нации. В то же самое время я смотрю на часть нашего населения, которое умирает в 35—40 лет, и задаюсь вопросом: «Почему у них нет мотивации жить?». Желание жить — это самое главное.
Томас ТОММИНГАС
Николай БАРАНОВСКИЙ (фото)
