Путешествие корреспондента «НВ» по Индии, которую не забудешь
(Окончание. Начало в «НВ» от 18 декабря)
На следующий день, воспользовавшись картой и GPS-навигацией в новеньком айфоне Григорьева, поехали изучать древнюю архитектуру Гуджарата.
Пройдя вдоль отеля по тротуару, густо загаженному и замусоренному, пытаемся перейти улицу там, где есть следы нарисованного когда-то пешеходного перехода. Но это невозможно. Машины не останавливаются, перейти дорогу не дают. Издалека помахали рукой тук-туку.
Мы уже знали, что цена на этом транспорте — 5—10 рупий в самую отдалённую часть города. Я с ходу предложил пять, рикша отрицательно качал головой, десять — тоже нет. Ну, двадцать? Нет. Тут мне показалось, что парень не понимает английского языка. Вынул из кармана бумажку в десять рупий. Водитель радостно закивал головой.
Торговые тропы
В Ахмедабаде большой базар. Торговыми рядами заняты все улицы центра. В человеческой реке трудно пройти. Нужно плыть по течению, проталкиваясь к интересным рядам.
Мне хотелось только посмотреть, фотографировать и купить какие-то подарки. Григорьев непременно хотел приобрести много индийского чая высшего сорта Дарджилинг и несколько килограммов соуса Ачар, который нельзя брать в рот даже в самых малых количествах, потому что он состоит из различных сортов самого злобного перца и пронзительно кислого перемолотого лайма. Не избавляли от остроты и кусочки сладкого манго. Сергей уверял, что с таким соусом можно съесть что угодно (только зачем?).
Передвигаться по торговым рядам было очень интересно. Просто сказка «Тысяча и одна ночь». К счастью, в Гуджарате не воруют, и мы чувствовали себя совершенно свободно.
Нижние этажи некоторых домов занимают встроенные индуистские храмы. Перед ними продают большие цветы лотоса, кувшинок, кокосовые орехи, полоски золотистой ткани со словами молитвы — всё это для жертвоприношения.
Через несколько шагов мы застыли в восторженном изумлении. Посреди улицы стоял слон, расписанный цветными вензелями. Перед ним — тележка с бананами. Но воспитанный зверь не трогал фруктов хоботом. Люди покупали банан и, очистив, протягивали слону, затем касались рукой слоновьего бока, потом — своего лба. Мы тоже угостили красавца и потрогали его жёсткий бок.
Длинные ряды украшений: ожерелья, браслеты, серьги, кольца, разноцветные камни, серебро и позолота разложены на тележках и просто на мостовой на холщовых ковриках. В Гуджарате очень любят украшения. На маленькой девочке может не быть одежды, но обязательно — серебряная цепочка на ноге, серьги в ушах, браслеты на руках и накрашенные глаза.
Самые длинные ряды — овощные и фруктовые. Некоторые из диковинных плодов мы видели впервые. Все овощи вымыты и разложены аккуратными кучками, где цвет явно имеет значение. Вдоль реки сидят ремесленники: горы медных кувшинов, чанов и котелков, изделия из чёрного металла, глиняная посуда, резные скамеечки и стулья. Улицу антиквариата можно рассматривать очень долго: старинные часы (в основном — английские, есть даже вокзальные и корабельные), бронзовые микроскопы, хрустальные лампы, масляные светильники.
В Ахмедабаде чёрных коршунов больше, чем голубей в Новгородском кремле. Крупные птицы, размах крыльев более полутора метров. Эти хищники очищают город, подбирая все съедобные отбросы, ловят крыс и мышей. Да и просто украшают. Приятно посмотреть на парящих коршунов.
Парк для белок и отдыха
Последний день провели в городском парке. Для этого опять же нужно было перейти улицу с плотным беспорядочным движением. Некоторые пешеходы пытаются это сделать, умоляюще выставив ладони вперёд, но их всё равно давят. На наших глазах закрывали брезентом мёртвую женщину в голубом сари, лежащую посреди дороги. Грузовички и мотороллеры объезжали её, громко сигналя. Как не вспомнить шутку: здесь два вида пешеходов — увёртливые и мёртвые.
Купили с тележки большой ананас (совсем дёшево) и расположились на парковой скамеечке под раскидистым фикусом. Рядом положили фотоаппаратуру и бинокли. Парк набит экзотической живностью. В кронах деревьев покрикивают довольно большие и красивые ожереловые попугаи, по стволам бегают пальмовые белки, похожие на сибирских бурундуков.
После того как мы разрезали ананас, попугаи бочком стали спускаться с деревьев. Мягонькие белочки лёгкими прыжками посыпались со всех сторон. На кожуре ананаса мы оставляли щедрый слой мякоти. Самая смелая белочка брала корку двумя лапками и позволяла откусить всем своим родственникам. А попугаи, ещё не решившись взять кусок, сварливо верещали и клевали друг друга.
Кроны деревьев слева от нас зашатались, и оттуда раздались пронзительные визги. Это стая лангуров — крупных светло-серых обезьян — прыгала по деревьям. В Индии их легче встретить в развалинах какого-нибудь замка, чем в лесу. А здесь — в парке, посреди большого города!
Мелководный пруд в центре покрыт кувшинками и водными гиацинтами, по берегам — розовый дым бугенвиллеи. Там, где озеро образует узкую часть в виде восьмёрки, перекинут горбатый мостик. Если сделать снимок с низкой точки, получается почти картина Моне.
Вдруг на поверхность воды мягко опустилась белая цапля и зашагала по мелководью. От неё во все стороны брызнули мелкие рыбки. Но хитрая цапля и не думала их догонять. Она надолго замерла на одном месте, зорко всматриваясь в воду. Резкий выпад — и неосторожная рыбка затрепыхалась в остром клюве.
Проведя биноклем по верхним веткам деревьев, заметил малого баклана. Чудно видеть птицу с большими перепончатыми лапами на тонкой древесной ветке.
На зелёных лужайках лежали и сидели люди. Явно английский имидж. Почти все устраивали маленькие пикники. Посуда из нержавейки, вегетарианская пища и никакой выпивки. В парк вход свободный, но нет нищих, попрошаек. Работает кастовый закон — здесь отдыхает средний класс. Мы — белые люди, в нашу сторону поглядывают с вежливым интересом. Но, кроме нас, европейцев нет вовсе. Гуджарат лежит в стороне от туристических дорог. Здесь никто не потребует платы за фотосъёмку.
Ко мне подошла группа ребят: три девушки и юноша, студенты-журналисты. Робко улыбаясь, попросили побеседовать, признав меня коллегой. Вопросы задавала одна, самая бойкая, остальные вставили по одному-два. Все хорошо знали английский.
Поначалу беседа имела связную и логическую последовательность. Да, они слышали о международной орнитологической конференции на севере Гуджарата:
— Какая от неё польза? Кто принимал участие? Где наблюдали птиц? Какие новые виды удалось заметить?
Затем обо всём:
— Каким фотоаппаратом снимаете? Какие выдержки лучше использовать? В России зимой, наверное, сильные морозы?
Я устал. Хватит, ребята. Материала переизбыток. Они радостно засмеялись и искренне поблагодарили.
В снежную страну
Признаюсь, улетал я из Гуджарата с облегчением. Предстоял перелёт в несколько тысяч километров с 12-часовой пересадкой в Катаре. Это богатое (с нефти) маленькое арабское государство стало международным авиационным узлом. Боинги и аэробусы с эмблемой орикса — пустынной антилопы — на борту взлетают каждые пять минут. Многочасовое ожидание оказалось интересным.
Можно наблюдать за людьми со всего мира. Женщины в чёрных паранджах, мужчины в белых портах и фесках. Шейхи в красных тюрбанах. Сикхи в голубых чалмах. В кафе сидит наш браток в майке с надписью «Гоа», обильно покрытый наколками — кресты, розы, капли крови. Молодые скандинавы спят на каменном полу, подложив под голову рюкзаки.
В России под крылом самолёта лежит снег. Уже дома, рассматривая космическую карту своего путешествия, обратил внимание, что в восточном полушарии снег есть только в России. Европа, даже Скандинавия, без снега. Нет его и в зарубежной Азии.
Какой-то внимательный блогер написал: «Ну ни фига себе! Это что, только у нас снег?». Может быть, и хорошо, что снег, а то стали бы похожи на Индию.
Кроме нас, двоих русских, в Гуджарате была ещё молоденькая девушка, программистка Аня из Москвы. Она пробилась в нашу группу, потому что страстно любит Индию с её бардаком, мусором, спокойствием и доброжелательностью, красотой и экзотикой. Одна ездила в Гималаи, затем — в Бомбей и на юг Индостана. Недавно написала мне в письме: «Я опять оставила в Индии кусочек сердца».
Фото автора
