Pro и contra – факты и комментарии, проблемы и опыт, критика и... Она, как мне показалось, находилась в поисках пары. Когда звучат не бесспорные вещи, хочется проверить чистоту звучания камертоном дискуссии.

Первый «транш» мзды

Инна САМЫЛИНА, председатель Новгородского областного суда, свой обзор «Коррупция. Дайджест», похожий на сводку с антикоррупционных фронтов, предварила цитатой из «Божественной комедии». И что говорит нам великий Данте? Ничего хорошего: место взяточникам в аду, в круге восьмом, в кипящей смоле. Как только кто-нибудь высунется – ближайший к грешнику бес тут же пронзит его багром.

ФСИН добивается возмещения ущерба от своего бывшего начальника Александра Реймера. А ущерб этот по нашумевшему делу о закупках электронных браслетов тянет на 3 млрд. рублей. Реймер – под арестом.

ФСБ выявила хищения на сумму более 100 млн. рублей при строительстве жилья и инфраструктуры для Северного флота.

В Челябинской области экс-сенатору инкриминируют взятки на 27 млн. рублей.

Две севастопольские чиновницы брали взятки квартирами. Успели «заработать» 14 млн. рублей. Всего-то.

Опять Крым: в Симферополе начальница райотдела ФМС (все-таки это, наверное, хорошо, что президент недавно объявил о подчинении миграционной службы МВД) оценила свои услуги в предоставлении иностранке вида на жительство в 2500 долларов. Задержана при получении первого «транша» мзды.

Чтобы не создалось превратного мнения сугубо об отечественных чиновниках, Инна Николаевна, так сказать, провела параллели.

В Бразилии по громкому коррупционному делу задержан бывший президент страны. Замешано в этой некрасивой истории человек 150, не более.

А в США судья получил 10 лет за взятку в размере 50 тыс. долларов. Что интересно, в качестве мздодателя фигурирует пансионат, где по халатности персонала погиб человек.

Похоже, что дантевским бесам не скоро на покой.

Много, но мало

Наша область в обзор не попала. Но возникший пробел отчасти восполнил, отчасти разъяснил причину его появления судья областного суда Роман НИКИТИН. Он посвятил свое выступление «Актуальным проблемам малых взяток».

Выбор темы прекрасно иллюстрирует анализ судебной практики 2013—2015 годов. Где уголовные дела по фактам крупного взяточничества? Их отсутствие не маскируется словами, типа «практически» или «как бы». Нет и нет.

Однако, как подметил докладчик, отчетность устроена таким образом, что не терпит пустоты в ключевых графах. И как явление взяточничество прописано там надежно и многократно. Это самый распространенный пример коррупции.

Пожалуйста, цифры. В 42% случаев новгородские «лихоимцы» берут на лапу менее 1 000 рублей. Еще 40% – это взятки на сумму, не превышающую 10 тыс. рублей.

Самая коррумпированная отрасль, исходя из наработок наших правоохранительных органов, это медицина. Со своими 40% она одним рывком опережает конкурентов. Инспектора ГИБДД, имеющие 12%, выглядят явными аутсайдерами. В «списке неблагонадежных» также сотрудники УФСИН, преподаватели...

Кстати, буквально накануне конференции проблему актуализировала преподавательница НовГУ, принявшая у двоих студентов зачет за деньги. На 800 рублей обогатилась. Причем один из уклонистов от физвоспитания дал ей взятку, оплатив услуги сотовой связи. Впрочем, абонент, то есть преподаватель, это пока отрицает.

Судья Никитин комментирует данный вид борьбы с коррупцией вполне откровенно: так проще. И показывает на примерах. Так, суд оправдал врача-взяточника по двум эпизодам из трех, поскольку был нарушен закон об оперативно-розыскной деятельности. Доктор действительно, пусть опять же по-малому, но брал. Однако после того, как это доказано следственным экспериментом, надо что делать? Пресекать! А оперативники продолжили «экспериментировать», наращивая объем.

Что с этим делать? С точки зрения Верховного суда, назрела необходимость перемен в учете. Обсуждается также вопрос о повышении «таксы» – суммы, с которой должно стартовать юридическое определение взятки.

Мелкие поборы – не есть хорошо. Но усиленная борьба сугубо на данном направлении – тоже.

Барьеры для мэра

Брюно ПАТРИК, профессор Высшей Парижской школы международных исследований, вице-президент организации World Anticriminal and Antiterrorism Forum, говоря о европейском опыте борьбы со взяточничеством, о медиках почему-то не вспомнил.

Согласно определению ООН, коррупция – это злоупотребление государственной властью для получения личных выгод. Выгоды, которые нравятся чиновникам, касаются оплаты отдыха, льгот по кредитам, преференций при увольнении, получения новой перспективной должности и т. д. Наиболее коррумпированными институтами г-н Патрик считает политические партии.

Его соотечественник член Европарламента, Французской национальной ассамблеи и клуба «Валдай» Иван БЛО был откровеннее:

– Когда я возглавлял администрацию Ширака, – вспомнил он, – ко мне обратился глава одного из муниципалитетов на юге Франции, предложив хороший кусок земли в хорошем месте за содействие в продвижении на выборах в парламент. Я сообщил об этом президенту, тот человек, конечно, никуда не попал.

Потом в частной беседе г-н Бло сказал корреспонденту «НВ», что на юге его страны проблема коррупции стоит очень остро. По разным данным, до 80% мэров городов в той или иной степени коррумпированы. Например, разрешения на строительство крупных торговых центров нередко выдаются за «вознаграждение».

– В Швейцарии это невозможно, – добавил собеседник. – И знаете, почему? Там в случае несогласия общественности будет местный референдум, что делает подкуп бессмысленным.

Почему всё не так?

ЕС – это одно, а национальные законодательства – несколько другое. И этот разнообразный опыт, безусловно, интересен. Допустим, в ряде стран есть закон, позволяющий налоговым органам «торговаться» с «коррупционерами». Отмыв денег, увод их в тихую гавань благополучия и достатка – это тоже коррупционные схемы. Так вот, можно до передачи дела в суд договориться с коммерческими структурами о приемлемом размере возмещения. Правда, во Франции Верховный суд продвижение соответствующего законопроекта пока притормозил.

Возможно, это всего лишь мое личное наблюдение по ходу конференции, не дающее повода для обобщений, но обратило на себя внимание отличие в отношении к, скажем так, нерешенным вопросам. Спокойная констатация – у гостей из Франции. И более эмоциональная, критическая форма выражения – у некоторых наших выступающих.

Любовь АНДРЕЕВА, старший преподаватель Новгородского филиала Современной гуманитарной академии, с первых слов обозначила позицию:

– Только что было все хорошо, – она имела в виду доклад представителя прокуратуры по поводу мер профилактики, – а сейчас будет плохо.

По Госдуме «гуляют» 600 страниц нового Административного кодекса, там ни слова о коррупции. Тогда как некоторые незначительные правонарушения на почве корысти, как полагает Андреева, надо бы отнести к административному составу. Если брать по-крупному, то ее принципиально не устраивает российское законодательство в части конфискации имущества коррупционеров. Что мешает реагировать жестче? Или кто?

Глядя из Сьерра-Леоне

Еще один докладчик – адвокат Егор МЫЛЬНИКОВ, похоже, взял на себя смелость ответить на некоторые риторические вопросы. С его слов, коррупция в современных российских реалиях – это политика. А именно – кнута и пряника. Когда одним нельзя, а другим... Корень проблемы правозащитник видит в существующем политическом устройстве, в «вертикали власти», с по-прежнему вмонтированными в нее олигархами. Вот что препятствует становлению независимого правосудия, а значит, и борьбе с коррупцией.

Логика известная. И, вроде, не крамольная. К примеру, либеральная позиция постоянно представлена на федеральных политических ток-шоу. Но там – спор. А тут – монолог. Причем перед студентами.

Признаться, я пожалел, что в этот момент в зале уже не было Инны Самылиной. В публичной сфере она всегда отстаивает ту точку зрения, что над судьями у нас – только закон. Неплохо было бы, задержись на конференции главный судебный пристав области Саидмагомед СААЕВ, сравнительно недавно приехавший к нам из Чечни. Там же коррупция цветет махровым цветом! Все позволено в обмен на лояльность.

– Просто об этом не говорят, – утверждает Мыльников.

Надо полагать, Сааев знает обстановку у себя дома не хуже представителя Сети домов. Может, нашел бы несколько контраргументов?

Не случилось. А что, собственно, случилось? Ну прозвучала в очередной раз либеральная мантра от Transparency Internationale, поместившей Россию в своем рейтинге коррупции под номером где-то за 130. В теплой африканской компании.

* * *

Если подойти к представителю вполне себе «транспарентной» Франции – 9-е место в рейтинге восприятия коррупции, – он спокойно и не без юмора скажет:

– По-моему, они проводили свой опрос где-то на севере Франции. До Марселя точно не доехали.

Это был г-н Бло. А г-н Патрик, знаете, на что уповает?

– Священники нам помогут! Это не шутка.

Это о том, что борьба с коррупцией, она же и борьба с человеческими слабостями. Проблема воспитания, иными словами. Хотелось бы рассматривать именно в этом контексте заключительный пассаж адвоката, надеющегося, что наши трудности разрешатся-таки эволюционным путем.

Это данность. Читайте Данте.
___________________________________________________-
*Барашек в бумажке — взятка. Впервые встречается в сатирико-нравоучительном журнале XVIII века «Всякая всячина».

Фото Владимира МАЛЫГИНА