Почему в Боровичах не стало бесприютных животных
И опять они совсем не белые и пушистые. Опять на повестке дня — проблема бродячих собак. В Госдуме озадачились новым законом, чтобы наказывать чиновников, не принимающих мер. После того как в Забайкалье псы растерзали ребёнка.
Собак в тюрьму на пожизненное не отправишь. Тут наш общий большой вопрос к самим себе. И депутаты это понимают: «Нет региональных программ по строительству приютов для животных, их стерилизации, грантов для поддержки зоозащитников, которые занимаются этой проблемой более эффективно, чем муниципальные предприятия», — отметил спикер Госдумы Вячеслав ВОЛОДИН.
Применительно к нашей области можно было бы обрисовать ситуацию менее категорично. А как же боровичский Фонд помощи животным «Найда»?
Недавно боровичане выиграли очередной президентский грант. Целевая поддержка будет направлена на приобретение спецавтомобиля «ГАЗель».
— Машина будет использоваться для нашего приюта, а также для помощи животным в трудной жизненной ситуации, — рассказывает руководитель фонда Тамара УВЕРСКАЯ. — Там будут клетки, носилки, собаколовки. Будем помогать волонтёрам на местах, у которых не всегда есть транспорт. Есть договорённость со специалистами-ветеринарами по лечению и стерилизации животных.
Так, как в приюте «Найда», нас, кажется, ещё нигде не приветствовали. Пусть не все его обитатели включили «сигнализацию», но эта громкая часть вообще-то от более чем трёхсот собачек. Есть три ситуации, вызывающие столь эмоциональную реакцию: кормление, ожидание прогулки, ну и наш случай — появление чужих.
У каждого — своя история и характер
В последние годы население приюта держится в районе цифры 300. Это здоровые, привитые, стерилизованные животные. Примерно для ста животных в год удаётся найти хозяев. Столько же поступает новеньких. Лучше бы поменьше новоселий. Надо только очень захотеть, чтобы сама идея выбросить домашнее животное на улицу стала недопустимой.
Тут очень разношёрстная публика. Внешность бывает обманчива, давайте про характер. Компанейские живут в вольерах по двое-трое. Индивидуалисты имеют по будке. Ну а такой парень, как Валет, содержится в отдельной клетке. Особый случай: эту здоровенную чёрную овчарку никогда и никому не предложат. Говорят, у пса было трудное детство. А в приюте он оказался после того, как хозяин просто спустил его с цепи. И полдеревни Комарово носили повязки: кто — на ноге, кто — на руке.
Если бы хозяину эта собака действительно была нужна, он мог бы предъявить свои права. Но что-то не предъявляет. И их много таких. И нет на них убедительного закона. Попробуйте предать огласке, фамилии назвать — ещё и в суд подадут по факту морального ущерба.
По логике вещей тем чиновникам, которых, возможно, в недалёком будущем станут штрафовать, дать бы ещё и полномочий.
Волонтёры знают массу драматических историй про жизнь собачью. Мне, например, рассказали, как ягодники нашли в лесу овчарку, привязанную к дереву. Пёс, как потом выяснилось, даже не пытался перегрызть поводок. Как будто всё верил, надеялся и ждал того, кто его там оставил.
— Нас он к себе не подпускал, — вспоминает Тамара. — Мы уж и кинолога привезли. Но когда его всё же освободили, вы не представляете, какие нежности начались.
Вот так начался и сам приют — с сильного эмоционального переживания. В городе и раньше хватало сердобольных людей, по мере возможности пытавшихся что-то сделать для бродяжек. Но их усилия были как-то врозь. Объединила людей собака. Звали её, конечно же, Найда. Бедняжка была слепой. Стояла у церковной ограды и тыкалась в неё носом. Нашлись женщины, которые не могли себе представить, как, идя на службу, пройти мимо этой несчастной мордочки.
Первым руководителем приюта была Ирина Галямова. Нынешний костяк фонда — Тамара Уверская, Анна Павлова, Вера Никишова, Ирина Ускова — те, кто пришёл на смену зачинателям.
Семейный подряд
Год за годом — много перемен. После того как приют расположился за городом (и это, вообще-то, правильно), на территории бывшего дома отдыха ветеранов, со временем изрядно обветшавшего, он был огорожен, что-то было отремонтировано, а что-то и построено. Разве что для себя тут не возвели хотя бы самый малый офис.
«А поговорить?» — и меня пригласили в Кошкин дом. Реально — это был «Котодом». Просто сейчас зима, и киски на передержке. Причём у моих собеседниц: 10 — у Веры Никишовой и 45 — у Анны Павловой. 45!
— У меня свой дом, могу позволить себе, — объясняет она.
А ещё у них с мужем — семейный подряд. Он — такой же волонтёр фонда. И семья Тамары Уверской — это тоже подряд. Начав после окончания вуза трудовую жизнь, они с мужем ещё ни разу не были в отпуске. Вот попробуйте понять, что это такое — посвятить всё свободное время бездомным животным.
Вы можете сказать: зачем? Зачем такая жертвенность? Есть же государство, пусть занимается! Возможно, так было бы и правильно: муниципальный статус, финансирование. Но чего рассуждать, если этого нет. И потом, мы же знаем: с приходом статуса из живого дела может уйти главное, что в нём есть, — душа.
«Нам выгорать нельзя»
Стройки-ремонты — всё это на региональные и федеральные программы и гранты. На содержание животных жертвуют люди доброй воли. Без участия спонсоров ничего бы не получилось. Общественная суть приюта «Найда» — это возможность для каждого желающего сделать нечто такое, что прибавляет самоуважения.
Каждые выходные из города приезжают добровольцы — помогают в каких-то хозяйственных делах, выгуливают животных. Что касается постоянных волонтёров... Да, они есть. Но есть и такая вещь, как выгорание. Все понимают, никто не бросит упрёка. Приходят другие. А как же они — Тамара, Анна, Вера?
— Нам выгорать нельзя, — ответила дизайнер Тамара Уверская. — Мы не сумасшедшие, просто ответственно относимся к делу.
— У каждого — своё понимание предназначения в жизни, — добавила переводчик-лингвист Анна Павлова. — Кто-то тихо молится за весь мир. Кто-то благотворит людям. Мы помогаем братьям нашим меньшим.
Я спросил, чем бы они хотели заняться, если бы проблема четвероногих бродяжек была решена.
— Это когда нам будет по 80? — улыбнулась Тамара. — Для начала нам хотелось бы, чтобы объём работы у нас понемножку уменьшался.
По их словам, отношение к вопросу всё же меняется. То, что существует приют, что люди без всякого вознаграждения пытаются проблему решить, что в соцсетях пропагандируется нормальное, человеческое отношение к животным, — всё приносит свои плоды. По крайней мере, в самих Боровичах уже непросто увидеть бродяг, сбившихся в стаю. Захочешь найти — обыщешься. Значит, можем!
* * *
Мнения и комментарии
Ирина УСКОВА, журналист, член совета фонда «Найда»:
— Это не совсем правильно думать, что волонтёрство происходит от безоглядной любви к животным. Безусловно, любовь и сострадание присутствуют. Но в конечном счёте всё это и для нас, людей. Вопрос гораздо шире проблемы безопасности. Это, если хотите, экология души. Сегодня ты выбросил собаку — живое существо. Что о тебе подумают дети? Какой след останется в их душах? Всё ведь возвращается. Я читала, что на севере Италии собак изымают с улицы, потому что это для них опасно. У нас сегодня превалирует разговор о том, что это опасно для людей. Чувствуете разницу? Вместе с тем, когда читаешь ВКонтакте, как наши любители животных обмениваются информацией о найденных или подобранных животных, как сообщество аплодирует тем, кто взял или пристроил щеночка или котёночка, понимаешь: что-то важное прямо сейчас в нас уже происходит.
Теги: Новгородская область, Боровичи, Найда, приют, животные
