Уникальную рукописную книгу на бересте, найденную в этом году на заброшенной заимке, подарила музею исследователь Сибири Екатерина БЫКОВА. Екатерина Васильевна работает в Вятском государственном университете, доцент, имеет учёную степень кандидата искусствоведения, член Русского географического общества. В последние годы она регулярно бывает с экспедициями в среднем течении Енисея, вдоль берегов которого существует «Республика староверов» — совершенно особый мир, удалённый от мирских глаз и сокрытый пологом тайги. Подаренная музею книга — аскетического и наставительного характера, содержит в себе выдержки из «Пролога» — поучения и «Лествицы» — духовного текста Иоанна Лествичника. Написана на церковнославянском языке.
Екатерине Быковой впору самой писать книгу. На общедоступном русском. Вот и название уже есть — «Затерянный мир в тайге: осколки древнерусской традиции в XXI веке». Пока это тема лекции, но материал накоплен богатейший.
Исследователь не преминула сразу же отметить свою признательность Российскому научному фонду, предоставлявшему ей гранты на поездки в Сибирь. Понятно, что это недёшево.
Огромные расстояния. Ну, например, Сандакчес, «столица» часовенных (это старообрядческое беспоповское согласие там наиболее многочисленное), расположенная на северном притоке Енисея — реке Дубчес — в тысяче километров от цивилизации. Енисейские масштабы, как их мерит тамошний народ, напрочь сбивают с толку.
— Искали в одном поселении местечко по адресу: Сым, улица Ново-Лебедёва, — рассказывает Екатерина Васильевна. — Нет, и всё. Стали спрашивать у местных. Нас привели к реке: вот проспект, называется Сым, а улица Ново-Лебедёва в 140 километрах. Транспорт — лодка. Цена — 60 тысяч.
По первости ездила в экспедиции летом. Свободнее, теплее, привычнее. Однако в тайге в это время свирепствует мошка. Всю дорогу смотришь на жизнь в мелкую-мелкую клеточку (сеточку). К тому же там болота. А небольшие речки нередко и полноводностью не отличаются. Начинается тяни-толкай, причём вприглядку: как бы косолапый откуда-нибудь не вынырнул. А зимой — зимники, дороги вдоль рек.
Семь лет экспедиций в тайгу — это опыт. Понимание людей. Они ведь не для того ушли от мира, чтобы этот мир их тормошил. Опять же, знакомства. Теперь-то могут и поинтересоваться: как, мол, нынче-то к нам собираетесь?
Кстати, в гости к ним женщине не то что в брюках — в юбке нельзя. Говорят, «цыганщина какая-то». И вообще, всё это выдумал Пётр I. По-людски надо: в сарафане, в платье.
Случаются, однако, послабления. Часовенные на своём соборе запретили футболки. Пусть мужчины носят косоворотки. А они привыкли уже к футболкам. Ладно, но чтоб без лиц и надписей!
Время проходит в трудах и в молитвах. Детей воспитывают в строгости: никто и помыслить не может повысить голос на старших. Праздности не знает даже малышня, каждый должен быть чем-то занят. Этой методикой, бывает, пользуются наши богатенькие сограждане, привозя на времечко своих отпрысков к старообрядцам. Но тут, видимо, уже вопрос о перевоспитании.
Семьи большие — в среднем по 8–10 ребятишек. У кого пять — тот малодетный. Точной статистики детской смертности нет, но известно, что немало жизней забирает река. На лодки в здешних местах садятся рано. Рыбалка, охота, в сезон ягоды и грибы — источники дохода.
Что касается образования, то у Екатерины Быковой сложилось впечатление, что родители не препятствуют интересам детей. Кто-то останавливается на шести классах, а кто-то уезжает за высшим образованием. И в общем-то, за новой судьбой.
— Девочка, мечтавшая стать архитектором, прекрасно сдала математику, физику, рисунок. Окончила питерский вуз. И сейчас работает по всей стране (в Казани и Сочи). Мама иногда приезжает к ней в Петербург. Бабушка не может — она в обители.
Между Енисейском и Туруханском — пять таёжных обителей, три из них женские. Некоторые меняют имена и уходят окончательно от связи с миром, их называют накрытыми. В скитах нередко останавливаются одноверцы. Чтобы навестить пожилых родителей, помочь им и обители.
Чтобы и вера соблюдалась, и кровь обновлялась, допускаются невесты и женихи из… Америки. Да-да, там много часовенных, а именно в штате Орегон. Результат коллективизации, гонений — старообрядцы как люди хозяйственные попали под раздачу. И побежали — Сибирь, Дальний Восток, Китай. Когда в Поднебесной случилась культурная революция, подались в США.
Вера одна, но в рассеянии появляются особенности. У американцев среди духовных стихов запросто может оказаться «Катюша». Да и непривычен им суровый енисейский быт. Без компьютера, бытовой техники.
— Будучи в одной семье, — продолжает Екатерина Васильевна, — заметили, что почти всю домашнюю работу выполняет муж, а его американская жена занимается только детьми. Ну и поинтересовались деликатно. «Пусть уж лучше она сидит!» — был ответ.
Иностранные мотивы порою прорастают на сибирской почве и в творчестве старообрядцев. Представляете, нарисованная картина маслом (обычно назидательного характера), и вдруг — пальмы. Оказывается, рисовал одноверец из Бразилии.
В порядке исключения новые веяния проникают и в скиты. С одной стороны, там создают свою историю — родословие обителей, стариц и старцев. Восстанавливая таким образом древнерусскую житийную традицию. В то же время рукописи вывозят и оцифровывают, распространяют среди своих одноверцев. Это делают в поселениях, а не в скитах.
Вот и нашей исследовательнице не раз удавалось убедить обладателей уникальных книг позволить их оцифровать. У одной бабушки дома оказалась книжечка очень почитаемой старообрядцами матушки Македонии. «Только заболит голова, — рассказывала хозяйка, — возьму книжечку, и — как рукой!» Екатерина Васильевна объяснила, что может размножить книжечку: «У всех ваших восемнадцати внуков будет!» Бабушка согласилась.
Что касается книжечки, привезённой в дар музею, она принадлежала старообрядцам-странникам. Живут они лет 7-8 на одном месте, потом уходят в другое. Отшельники.
Да, XXI век. А на какой-нибудь заимке — ни электричества, ничего. Живут. Не жалуются. Некому, да и незачем.
Илья МЕЛЬНИКОВ, заместитель генерального директора НГОМЗ по науке:
— Культурные традиции средневекового Новгорода известны нам в основном по историческим источникам. В фондах музея есть духовная книга на бересте, датируемая XIII веком. Книга, которую мы получили благодаря поискам Екатерины Быковой, относится к XX веку. Можно сказать, что она создана нашими современниками. Но в этом как раз и состоит главная её ценность. Потому что это живой пример, отсылающий нас к древнерусской традиции вообще и к новгородской в частности. Ведь отсюда, из Новгорода, она шла на север и восток, в дальние пределы, и, возродившись в старообрядческой среде, вернулась теперь домой.
Теги: музей-заповедник, книга на бересте, старообрядцы, Дубчес, Сандакчес, Енисей
