Суперфинал главного турнира страны прошёл в Москве. 22-летний гроссмейстер, член областного Центра спортподготовки стал чемпионом России впервые в своей спортивной карьере. Как проходили чёрно-белые баталии, Арсений НЕСТЕРОВ рассказал «НВ».
— Арсений, перед началом суперфинала вы в рейтинге Федерации шахмат России находились на пятом месте. Выше в списке были в том числе и ваши соперники по суперфиналу.
— На самом деле рейтинг в таком турнире — вещь довольно условная. Понятно, что в турнире были и большие фавориты, но все соперники очень замотивированы, хорошо подготовлены и даже с аутсайдерами по рейтингу играть очень трудно.
— Выделить кого-то из визави или партию сложно?
— Сложно. Была партия с Андреем Есипенко в девятом туре. В прошлом суперфинале мы с ним тоже играли в конце турнира, только в десятом туре. Тогда я проиграл затяжную партию и из-за этого не смог бороться за первую тройку. Так что максимально серьёзно подходил в этот раз. К слову, партия для меня складывалась довольно удачно.
— Вы ведь уже в первой партии победили, получается?
— Первые десять туров на самом деле шли как по нотам. У меня действительно была очень удачная первая партия с Ильёй Ильюшенком. Я получил хороший перевес на выходе из дебюта, затем нанёс тактический удар, который, видимо, был правильным. Илья немного неточно защищался, и его позиция стала совсем плохой. Выиграть первую партию, сразу выйти на +1, возглавив турнирную таблицу, — всегда очень сложная задача.
Затем последовала серия ничьих — до шестого тура. Я не мог создать какие-то проблемы своим соперникам белым цветом, что-то не складывалось на выходе из дебюта, и позиция быстро становилась равной, но это были абсолютно контролируемые ничьи.
По опыту предыдущих турниров я знал, что важно беречь силы, по возможности не ломать копья там, где это необязательно.
Чёрными я наоборот довольно уверенно делал ничьи. Соперники пытались нападать, но у них это не так хорошо получалось. Очень любопытная партия была против Ивана Землянского в шестом туре. Он играл интересно, остро, агрессивно, но получил довольно подозрительную позицию из-за излишней агрессии. Потом я не очень точно отреагировал, он перехватил преимущество, но совсем небольшое. В итоге я удержал ничью. Затем был седьмой тур, после выходного, всегда очень важный. Как и тур перед ним.
— При этом единоличный лидер до седьмого тура так и не появился?
— Была большая лидирующая группа. Человек пять, у которых было по одной победе, а все остальные — ничьи. Или по две победы, но с одним поражением. Выражаясь шахматным языком, «по плюс один».
В седьмом туре у меня была важная партия белым цветом против Саввы Ветохина. Казалось, можно хорошо подготовиться и напрячь соперника. Так и получилось. В дебюте я получил ровно то, что хотел, — сложную иррациональную позицию с очень высокой ценой хода, где нужно много считать и точно реагировать. Он был знаком с ней чуть хуже, чем я, допускал больше ошибок и получил плохую позицию. Ближе к 40-му ходу, когда у него было мало времени на часах, он немного устал и пропустил довольно несложную тактику, в результате которой сразу проиграл.
После этой партии меня ждали три главных фаворита — и по рейтингу, и по мнению букмекеров — Даниил Дубов, Владислав Артемьев и Андрей Есипенко. Отчасти поэтому в седьмом туре я был так агрессивно настроен — хотелось набрать очки, чтобы можно было играть с лидирующей позиции. Это получилось — я сделал с ними три ничьи.
— Вы ранее говорили, что самая тяжёлая партия была против Сергея Лобанова. Почему?
— На самом деле последняя партия математически нигде не была проиграна, но это была первая партия на турнире, где у меня совсем не сложился дебют чёрными. Я был не очень хорошо готов к идее, которую применил Сергей. Потратил много времени, получил довольно тяжёлую позицию, в которой мне нужно было играть очень точно. Он давил неплохо, играл разумно, но уже ближе к обоюдному цейтноту, на 40-м ходу он чуть-чуть промедлил — обычная ситуация при недостатке времени, — и я смог соскочить в хороший эндшпиль. Достаточный для ничьей.
— Во время трансляции турнира я видела момент, когда вы поднялись из-за стола. Просто желание размяться или волнение?
— Это довольно стандартная для меня ситуация, когда хочется встать, пройти немного по залу, отдышаться. Тяжело сидеть часами. Возможно, это был момент как раз во время последней партии, когда я сделал 40-й ход, пережил тот тяжёлый цейтнот и встал немного пройтись, привести голову в порядок.
— Во время подготовки к суперфиналу удалось подготовить сюрпризы для соперников?
— Не все свои идеи мне удалось применить. Такое редко получается — соперники тоже готовятся. Но часть идей «выстрелила». В частности, в партии с Ильёй Ильюшенком. С Саввой Ветохиным я смог получить именно тот рисунок игры, который мне был выгоден.
— Вы также рассказывали, что перед соревнованиями посетили детский онкоцентр в Москве и провели несколько партий с его пациентами. Как это повлияло на настрой в суперфинале?
— С таким предложением ко мне обратилась Федерация шахмат России. Это такое дело, когда нельзя отказывать. И это было не перед соревнованиями, а во время них, в выходной день перед седьмым туром.
Это был новый для меня опыт. Не самый простой. На меня произвело большое впечатление то, как дети, врачи, преподаватели — все сохраняли позитивный настрой, радовались просто возможности поиграть в шахматы. Конечно, это заставило меня задуматься о том, что если ребята, несмотря на довольно трудную жизнь и ситуацию, в которой они оказались, могут так спокойно радоваться каким-то обычным вещам, то что мешает мне потом просто выйти и сделать свою работу?
— Как восстанавливались после партий?
— Довольно просто. Ужинал, возвращался в гостиницу, смотрел сериал. Буквально перед сном узнавал про следующего соперника, вспоминал, что я готовил для партии с ним, и засыпал.
— Я уже не первая, кто вас об этом спрашивает, но всё-таки. Завод «АвтоВАЗ» подарил победителю суперфинала автомобиль. Вы говорили, что вы «не автомобильный» человек. Уже придумали, что будете делать с машиной?
— Да, у меня отношения с автомобилями пока не складываются. Я никогда особо и не пытался. Так что пока не придумал. Сейчас голова забита подготовкой к Кубку мира, который стартует в индийском Гоа. 1 ноября мы играем первый тур.
— Как идёт подготовка?
— На Кубок мира можно строить грандиозные планы, а потом зевнуть ход и — всё. Его проводят по олимпийской системе: одна ошибка — и едешь домой. И в матче, соответственно, не может быть ничьей. С другой стороны, такой турнир хорош тем, что если игра не идёт, то хоть недолго страдать.
— Пересмотрела телесюжеты, где вы ещё мальчиком говорили, что хотите стать сверхзвездой. А сейчас какие цели?
— Конечно, когда ты ребёнок, непонятно, какая задача — реальная. Сейчас я ставлю себе более локальные цели. Ближайшая — рейтинг в 2700.
— Вы упомянули сериалы. Что предпочитаете смотреть перед или после игры? Что-то расслабляющее или наоборот?
— В таких случаях я люблю рассказывать историю о том, как решил посмотреть в первый раз все фильмы Квентина Тарантино, когда выступал на своём дебютном чемпионате России в Высшей лиге в Ярославле. «Однажды в Голливуде» тогда ещё не вышел, но я докинул «Четыре комнаты» 1995 года (фильм, одним из режиссёров которого тоже был Квентин Тарантино. — Прим. ред.), и получилось девять фильмов — девять туров. Я решил после каждого тура смотреть по фильму.
— И как? Тарантино помог настроиться?
— Да, это был удачный турнир для меня. Я там неплохо играл.
Теги: шахматы, Арсений Нестеров, Великий Новгород
