Корреспондент «НВ» попал в реанимацию
К счастью, ненадолго. Исключительно волею «пославшей мя» редакции. На «красный свет». В царство ковида. Где ещё встретишь такую концентрацию сражённых вирусом под номером 19.
Костюм, шапочка, респиратор, перчатки. Больше ничего такого, защитного? Жалко, я б надел. Ладно, спасибо.
Через час — разоблачение. И живительная окропляющая санобработка. Всего лишь через час. Ты невольно думаешь о тех, кто ходит «космонавтом» каждый день. И вспоминаешь слова врача: «Как хочется надеть обыкновенный белый халат, перейти к обычной плановой работе!».
Всем хочется обычной жизни. Говорят, все мы жутко устали психологически. От всяких там ограничений и мер. Их так нестерпимо много? Нас кто-то гонит пинками на вакцинацию? Или нам просто начхать на коллективный иммунитет и персонально на себя?
Это как-то естественнее выглядело в первую волну. Начало пандемии. Ни опыта лечить, ни болеть. Теперь уже и вторая была. И не сказать, чтобы схлынула.
Центральная городская клиническая больница по-прежнему работает как ковидный госпиталь. 300 пациентов. Палаты не пустуют. Плотность поменьше, чем прошлой осенью. Но это не победа. Вирус легко находит новые жертвы. И что настораживает, он стал с лёгкостью укладывать на больничную койку молодых.
В тот день, когда я побывал в ЦГКБ, младшему из пациентов, находившихся в реанимации, было 24. Наверное, этот человек и сейчас там. В среднем пациент, нуждающийся в помощи реаниматологов, проводит в этом отделении более 20 дней.
Новая жизнь
— А можно я расскажу? — женщина, приподнявшись на койке, попросила у врачей разрешения поговорить с журналистами. — Я очень хорошо себя чувствую. Хочу выразить глубокую благодарность всему коллективу.
У неё перехватывает дыхание, голос превращается во всхлип, на мониторе моментально подрастают показатели кровяного давления.
— Ничего-ничего, я сейчас успокоюсь.
Она говорит, что провела в реанимации уже 10 дней, вымеряя время по минутам. Что у неё до болезни была хорошая жизнь. Любящая семья — муж, дети, внуки. Что она тоже всех любит. Но эти дни сделали её другой. Раньше не задумывалась, какое это счастье — просто жить. Думать, как выйдешь отсюда, что будешь делать.
— Я хочу писать книги!
Мы надеемся, что всё так и будет. Что здоровье вернётся. А что перенесено, то сделает её сильнее.
Вирус коварен
Ковидные истории очень похожи. Тяжёлая форма заболевания часто является следствием лёгкого к нему отношения на начальном этапе.
— Человек заболел, температура повысилась, врача не вызывал, лекарств не принимал — до сих пор есть такие случаи, — говорит заместитель главного врача по медицинской части клиники № 2 Виолетта КОСТЫРКИНА. — Это, конечно, крайний случай. Но и самолечение, а у нас находятся любители так называемых народных средств, ничем не лучше.
По словам Виолетты Валерьевны, типичной является и такая ситуация, когда сначала человек испытывает тревогу по поводу своего состояния, а потом, убедившись, что у него ковид в лёгкой форме, успокаивается, практически не лечится. Несколько дней — и он в реанимации.
— Нередко такая совершенно необоснованная расслабленность наступает после компьютерной томографии. У людей сформировалось мнение, что главное — сделать КТ. Но это обследование не показывает динамику. У человека меньше 10% поражения лёгких. Подумаешь! Только потом у него вдруг эти проценты вырастают до 80. Тогда уже нужно бороться за его жизнь.
А вирус коварен. И когда худшее, казалось бы, позади, он способен нанести решающий удар.
— Нам жаль всех, кого не удалось спасти, — продолжает замглавврача. — Каждый такой случай разбирает специальная комиссия. Возможно, печальный опыт позволит сохранить чью-то жизнь. Но поверьте, мы делаем всё возможное. Смерть тех, кто ещё достаточно молод, особенно трудно принять. Когда врач заходит в кабинет и закрывает дверь на ключ — это только потому, что ему надо пережить уход человека, за которого он боролся, душу вкладывал.
Увы, рост числа тяжёлых больных при общей тенденции к сокращению пациентов «красной зоны» — подтверждает опасную тенденцию к недооценке ковида.
Дышать!
Вы знаете, что такое недостаток кислорода? Задыхались или видели, как страдает кто-то другой?
На поверхности здоровых лёгких есть альвеолы — пузырьки, осуществляющие газообмен с лёгочными капиллярами. Их миллионы, но ковид легко может уничтожить всю эту армию. И вы станете рыбой на берегу. В бессилии муки. Это страшно, очень страшно. И не факт, что пострадавшая ткань восстановится. А постковидный синдром, возможные сбои в психике, осложнения на внутренних органах? Неужели прививка пугает больше?
— Сегодня есть выбор — три вакцины, — говорит заведующая терапевтическим отделением, врач-пульмонолог Марина МАМОНТОВА. — Прививка бесплатная. Всё абсолютно доступно. Казалось бы, в чём проблема? Нет, многие не торопятся. Как в оцепенении каком-то. Или под воздействием слухов, недостоверной информации. Есть ведь и такие, кто сознательно не идёт на вакцинацию, потому что наслушались или начитались страшилок про угрозу заболевания после вакцинации. Кому вы верите? Поговорите с теми, кто привился. Моя свекровь в свои 75 лет нормально всё перенесла, никаких побочек, мы за неё спокойны.
Да, и никто этого не скрывает, болезнь может проявиться после вакцинации. Если вы уже поймали вирус, то он должен как-то себя проявить. Но болезнь, как уверяют нас медики, будет протекать по-любому легче.
Нельзя забывать, что вакцинация — это две прививки. Не стоит думать, что после первой же инъекции вы уже «в домике». Лишь после повторной, когда пройдут ещё 2–3 недели, должны выработаться антитела.
В Москве и в Санкт-Петербурге уже регистрировались случаи, когда некоторые жители «хватали» ковид по третьему разу. В Великом Новгороде такого пока не случалось (будем надеяться, что и не случится), а вот по второму разу заходы в стационар уже были. Как вы думаете, среди этих особо невезучих людей были привитые? То-то и оно, что нет.
Вместо заключения
Зачем всё это повторять? Дело не в том, что автор весь из себя сознательный. Просто я сам в это верю.
Я там уже был — в этой самой «красной зоне». Не как журналист. В реанимации не лежал. А мог бы, наверное. Ещё немного потянул бы с обращением к врачу...
Мне не снятся кошмары. Я не вижу по ночам китайских мышей, летающих с криками: «Ухань, Ухань!». Но проезжая или проходя мимо больницы, бывает, вспоминаю «птицу» в облике здорового мужика, предложившего мне помощь. Дежурил у крыльца, едва не хватая за рукав. Агент похоронной конторы. Может, я не прав, но не люблю воронов. Они и так не пропадут. Все мы смертны. Но зачем спешить?
Второй год — как на войне. Какая жизнь — такой язык. В него уже столько поналетало пандемических слов. И существовавших, но по ненадобности незнакомых, вроде сатурации. И новых, вроде самоизоляции. А как вам такой лингвистический изыск, как ковидиот? Это и человек, пугающий опасностью, то есть паникёр, и пренебрегающий безопасностью, то есть пофигист.
Но сестричка из терапии подобрала бы лучше слова. Мы все у неё были хорошие. «Ну, как вы тут, хорошие мои?», «Потерпи, хороший мой» — это как обезболивающее. Я бы её попросил выступить с телеэкрана. Или хорошие мы, когда нам плохо?..
