За 10 лет на сцене Новгородского академического театра драмы имени Достоевского режиссёры прибегали к смелым и даже дерзким трактовкам романов великого писателя. Одним из ярких примеров может служить постановка Искандера Сакаева «Братья Карамазовы», премьера которой состоялась в 2021 году. Теперь порадовать любителей творчества Достоевского не менее смелым и незаурядным спектаклем «Двойник» по одноименной повести решил режиссёр Иван Судаков.

Сценическая история о Якове Петровиче Голядкине с первых минут погружает в фантасмагорический мир, который своими образами и сценографией Валерии Камольцевой знакомит зрителя с реальностью, снами, иллюзиями главного героя.

В постановке Голядкин в исполнении Матвея Швыденко внешне не похож на свой литературный прототип – он статный молодой человек, мечтатель, вместе с тем в нём есть зачатки «маленького человека». Он одержим паранойей, живет в мире грез, представленных снами, в которых всё окружение, вальсируя, заискивает, превознося и угождая ему, в другом сне все рыдают при воображаемой смерти героя – все это иллюзорно придает ему значимость.

Общество, за исключением Голядкина, облачено в маски – сцену заполняют персонажи под стать гримированным мимам, персонажи с гиперболизированными головами, масками коней, в противогазе, с фальш-руками. Через весь этот маскарад демонстрируется отчужденность главного героя от социума, в который он пытается влиться, при этом презирая всех и каждого. Таким образом нам показывают героев в исполнении Маргариты Сакович, Юрия Ковалева, Артема Символокова через призму больного воображения Голядкина.

Действие спектакля происходит в Петербурге, осенний полумрак которого выстроен за счет игры света (художник Роман Решетников) и затемненного экрана. Город наполнен музыкой Чайковского, периодически спускающимися канделябрами, причудливыми деревянными домиками, которые выступают своеобразной опорой, пьедесталом для героя. В дальнейшем, после замещения его Двойником, сцена постепенно пустеет, отсутствие декораций символизирует окончательную потерю Голядкиным связи с реальностью и помешательство.

Реальность для Голядкина полна разочарований – он не находит ни малейшего уважения даже от собственного слуги, который нехотя швыряет ему сапоги и унизительно сбрасывает на голову шинель. В обществе от внутреннего красноречия не остается и следа, на его смену приходит путаное словоблудие и смятение. Герой Матвея Швыденко готов забиться в угол как собачонка, на которую поднял руку хозяин, от нахлынувшего на него стыда на дне рождения Клары Олсуфьевны. За это герой злорадно осмеян обществом и дамой сердца закадровым оглушающим смехом.

И когда распались иллюзии, поддерживающие Голядкина, пустоту заполнило надвигающееся безумие, о чем свидетельствует внутренний голос героя, который транслируется с помощью фонограммной записи, внушающий, что он «ничего, совсем ничего…», вроде и успокаивая героя, но тем самым озвучивая, что он является «ничем» и теряет свое место, которое тут же заменяет Двойник.

Если в повести читателю открывается простор для воображения (кто же он, Двойник – реальный человек или фантазия?), то в постановке уже при первой встрече героев видна дуальность Голядкина-старшего. Словно ища в зеркале собственное отражение, он видит свое второе Я. В пластической партитуре Яны Лебедевой сразу и не разобрать «кто здесь охотник, а кто птица». Герой Дмитрия Полякова как робкий фантом, затем шаг за шагом, движение за движением подчиняет и повсеместно заменяет собой Голядкина даже в его собственном сознании, словно в пантомиме плавными жестами подавляет его, ставя на колени.

В Голядкине-младшем проявились все взращенные, но не реализованные амбиции. Речи героя Матвея Швыденко становятся сумбурнее, невнятнее, торопливее, голос запинается, теряется, смешивается с голосом того другого – дерзкого, успешного, почитаемого всеми Голядкина, а где-то и вовсе им заменяется. Схожесть голосов Матвея Швыденко и Дмитрия Полякова иногда вводит в замешательство – чей же монолог мы слышим? Кому в этот момент принадлежит Я Голядкина?

В конце и сам Яков Петрович не может осознать он ли это или нет, но в то же время финальный монолог ясно звучит от лица главного героя, а точнее от того, что от него осталось, где, словно выйдя из помешательства, вернувшись к своей опоре, он осознал, что на этом все кончено, он отчужден, но только он и есть этому виной.

«Двойник» в постановке Новгородского театра драмы, возможно, не самый простой для восприятия спектакль. Он погружает тебя в определенную психоделику с оттенком юмора, который сглаживает состояние безумия. Именно такой подход может дать прочувствовать состояние человека на грани безумия, в котором находится главный герой. Все то безобразие, которое царит вокруг Голядкина, есть не что иное, как сюрреалистичный фантом, который съедает его изнутри. И тут не общество и условия делают из него этого маленького человека, а именно он сам.

Валентина Рассихина

Теги: Новгородский театр драмы, премьера, Достоевский, Двойник