Завтра, 11 октября, в Новгородском театре для детей и молодёжи «Малый» пройдёт творческий вечер российского драматурга, кинорежиссёра, сценариста и актёра Ивана Вырыпаева. Начало встречи в 19.00.
Вырыпаев – один из самых талантливых современных российских драматургов, чьи пьесы идут в Большом драматического театре, на Новой сцене Александринки, в МХТ им. Чехова и в Новгородском театре «Малый» (UFO). Он – ведущий российский режиссер, снявший фильмы «Танец Дели», «Спасение», «Кислород», «Эйфория», лауреат множества международных премий и национальной премии «Золотая Маска». Его постановки, спектакли по его пьесам идут в Польше, Германии, Чехии, Болгарии, Англии.
Предлагаем читателям наиболее подборку любопытных цитат из пьес и интервью Ивана Вырыпаева. Хотя понимаем, что лучшее – просто пообщаться с драматургом или сходить на его спектакль.
«...А моя мама один раз спросила меня: – Что же для тебя самое главное, сын? – А для тебя? – переспросил я. – Ты, – не думая, сказала мать. – И для меня Я, – ответил Я...»
«...И никакие очки, ни за триста, ни за пятьсот, ни за тысячу долларов, не помогут разглядеть в пьяной девице в черных туфлях и белых носках уважающую себя женщину. А в кучке ребят, присевших на корточки возле магазина, – имеющих хоть какие-нибудь жизненные цели мужчин...»
«...Мартынов правильно сказал: сегодня уже невозможно исполнять музыку в консерватории. Недавно я был на концерте «Виртуозов Москвы» в питерской филармонии. Они играют симфонию Бетховена, а зал не готов. Люди не держат паузу, роняют номерки, хлопают между частями. Если бы Спиваков был честным, он бы сыграл в маленькой темной комнате на десять человек – и мы бы слушали, опустив головы. Все это не умаляет его талант, он, может, играл грандиозно, но эффекта нет. И так сейчас во всех областях искусства. Все, что можно сейчас сделать, это сыграть концерт о кризисе концерта...»
«...сегодня время комикса, смс, быстрого и короткого изложения. Не хватает усидчивости, остановки, погружения в нюансы...»
«...Театр в моем представлении – это вид литературы. Так по крайней мере он начинался. Это вид литературы, которую мы не читаем, а смотрим. Но все-таки это именно литература. Мне кажется, что мы приходим в театр прежде всего, чтобы понимать текст...»
«...Потому что только «безумной любовью» можно оправдать «безумную ненависть», и наоборот...»
«...Я на самом деле задаю себе вопрос: «Что бы я хотел, чтобы стало со зрителем после спектакля?» И отвечаю себе: я бы хотел, чтобы зритель вышел наполненным, а не разрушенным. Чтобы ему было хорошо. Даже если во время спектакля ему было горько или плохо, какая-нибудь трудная тема возникала, но в итоге чтобы он вышел с ощущением, что ему хорошо. С ощущением наполненности и удовлетворения, чтобы он был совершенно удовлетворен. Чтоб он получил наслаждение. Даже если это наслаждение через боль...»
«...Я мечтаю только об одной пьесе, самой высокой чеховской пьесе. Я хотел бы поставить «Вишневый сад», но еще не готов к этому. Еще пару лет надо подготовиться...»
«...Я перестал себя ощущать человеком страны, это просто внутри произошло. В какой-то степени это, конечно, связано с тем, что я много езжу. Просто вдруг понял, что живу на планете, а не в стране. Но не то чтобы я разлюбил Россию, нет. Для меня все хороши – и русские, и нерусские. Мне нравится, что я россиянин! Но нравится скорее эстетически, что ли. Мне нравится русская культура в каких-то ее проявлениях. Стравинский мне, например, нравится. Но я чувствую, что живу на планете...»
«...Мы даже не знаем, но мы живем с постоянным ощущением опасности. И мы даже спим с этим ощущением. Мы просто не знаем об этом, потому что нам не с чем сравнивать...»
«...Мне нравится жестокость. В смысле, мне нравится эта эстетика. Я люблю Тарантино, люблю, когда отрубают головы. Ведь важно то, что несет в себе эта жестокость. Если она несет неприятную, разрушительную энергию, после которой ты просто опустошенный, и непонятно, для чего это вообще было показано, или если целью эпатаж стоит — это одно. А если это часть эстетической культуры, которая развивает, это другое. Эти острые темы — они как массаж. Когда делают массаж, сначала может быть немного неприятно, но потом-то тебе хорошо...»
«...у искусства нет табу на темы. Существует только способ разговора. Ты можешь говорить о чем угодно. Никто не имеет права указывать, о чем ты будешь говорить. Конечно, поднимать самые острые темы – задача искусства. Ключевой вопрос – как это делать...»
«...Я оказался в какой-то невероятной простоте. Все стало просто так, как только это может быть. Весь мир – это очень просто. И это очень, очень реально. Вот мы живем в очень сложном мире, все для нас очень сложно, все. Даже проехать по городу на машине сложно, столько напряжения, столько всяких на дороге препятствий. А оказывается, что на самом деле все очень, очень просто. Оказывается, что вся сложность мира, она у нас в голове, и что если ее убрать, то все будет очень простым...»
